Даниил Журавлев - Огневой щит Москвы

Части аэростатов воздушного заграждения не относятся к категории активных родов войск противовоздушной обороны. Но при взаимодействии с другими средствами ПВО они сыграли свою роль в обороне столицы, препятствуя снижению вражеских самолетов над городом для прицельного бомбометания точечных целей. И если фашистские летчики вначале пытались летать над Москвой на сравнительно малых высотах, то очень скоро они отказались от этой затеи.

За время войны мы зарегистрировали семь аварий неприятельских самолетов, столкнувшихся с тросами аэростатов воздушного заграждения. В семнадцати случаях бомбардировщики, получив повреждения при встрече с тросами, отказывались от попытки продолжать полет на малых высотах.

В августе 1941 года один из "хейнкелей", прорвавшись через зону зенитного огня, пошел вдоль Москвы-реки к центру города. Его экипаж, видимо, считал, что добьется успеха, если будет вести машину на бреющем полете. Но тут на пути "хейнкеля" встретился трос аэростата, расчетом которого командовал сержант И. С. Губа. Трос срезал крыло бомбардировщика, и он камнем рухнул в реку. Водолазы достали из-под воды обломки машины и останки летчиков. Оказалось, что экипаж состоял из гитлеровских асов.

Для того чтобы создать над Москвой непроходимую для вражеских самолетов сеть тросов, необходимо было развернуть большое количество постов. На 1 июля 1943 года их было 440. Организационно все они входили в три полка аэростатов воздушного заграждения - 1, 9 и 13-й. Первым полком командовал полковник П. И. Иванов - один из ветеранов этого рода войск, большой энтузиаст и знаток своего дела.

Во главе 9-го полка стоял полковник Э. К. Бирнбаум - человек, известный в воздухоплавании и стратонавтике не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. Это он 30 сентября 1933 года вместе со стратонавтами Г. А. Прокофьевым и К. Д. Годуновым поднялся на стратостате "СССР-1" на высоту 19 километров, установив тем самым мировой рекорд. Война оторвала его от научной работы, и он стал заниматься аэростатами заграждения. Но и на этом поприще Э. К. Бирнбаум умело применил свои знания и организаторские способности.

13-й полк аэростатов заграждения, созданный уже в 1942 году, возглавил подполковник В. М. Шевченко. Он также был большим специалистом и опытным командиром.

Казалось бы, несложная техника - аэростат. Но его эксплуатация доставляла воинам немало хлопот. Нужно было сберегать довольно нежную перкалевую оболочку от жары, сырости и механических повреждений, следить, чтобы в ней поддерживалось необходимое давление газа. Больших забот требовал и уход за тросом, лебедкой, газгольдерами.

Но конечно, сложнее всего у аэростатчиков была боевая работа. Подняв аэростат на высоту, они непрерывно следили за отклонениями его троса. В штормовую погоду было особенно трудно. Немалую опасность создавали и атмосферные электрические заряды, которые электризовали тросы. Нередко расчетам приходилось держать аэростаты на тросе до четырнадцати часов в сутки. Только за второй год войны аэростаты "дежурили" над Москвой в общей сложности 1044 часа.

В боевой практике аэростатчиков было два случая, когда воинам приходилось, спасая материальную часть, отправляться на аэростате в свободный полет. Однажды такой полет совершил сержант Дмитрий Велигура. Во время приземления аэростата внезапно оборвался трос. Никто из воинов, кроме начальника поста, не сумел удержать в руках поясную веревку, и аэростат взмыл вверх вместе с Велигурой.

Сержант не растерялся. Подтянувшись на руках, он добрался до предохранительного клапана и, стравив часть газа, приземлил аэростат в 110 километрах от своей позиции. За мужество и находчивость коммунист Д. Ф. Велигура был награжден орденом Красного Знамени.

В другой раз, 10 сентября 1942 года, в подобном положении оказались сразу два аэростатчика - начальник поста сержант К. Г. Беляков и красноармеец В. П. Козорез. Они также были унесены аэростатом в свободный полет. Для Константина Белякова этот полет закончился трагически. Не выдержав напряжения, сержант сорвался и разбился. А Василий Козорез остался жив. Он держался за носовую поясную веревку и поэтому не мог добраться до предохранительного клапана. Пришлось солдату положиться на волю случая. Это тоже требовало немалого мужества и физической силы.

Полет Василия Козореза закончился в районе города Ногинска. Проносясь над мачтами радиостанции, он сумел схватиться за антенну и, не отпуская оболочки, спустился по мачте на землю. Комсомолец Козорез спас оболочку, и аэростат на следующую ночь вновь нес вахту над Москвой.

Эксплуатация аэростатов в городских условиях была делом сложным. Иногда трос обрывался, и аэростат, гонимый ветром, задевал за крыши домов, антенны. Особенно опасными были встречи тросов с линиями электропередач. Начальник Мосэнерго Уфаев не раз жаловался мне:

- Вы столько хлопот нам доставляете своими аэростатами. - А потом, помолчав, обычно добавлял: - Ну ничего, только защищайте Москву лучше.

Для нас подобные случаи были также событием крайне неприятным. Коснувшись проводов высоковольтной линии, тросы перегорали, и аэростат улетал в свободный полет. В результате мы теряли дорогостоящую оболочку. К тому же контакт металлических тросов с высоковольтной линией создавал большую опасность для жизни воинов.

Потери, понесенные немецко-фашистской авиацией при массированных налетах на Москву летом и осенью 1941 года, заставили командование люфтваффе серьезно пересмотреть свои взгляды на возможности нашей противовоздушной обороны. Мы не без удовольствия познакомились с признанием, которое достаточно откровенно сделала фашистская газета "Берлинер берзенцайтунг" в номере от 20 мая 1942 года. "В районах действия советской зенитной артиллерии, - писала она, - многочисленные потери свидетельствуют о том, что она стреляет метко".

Весной и детом 1942 года фашистская авиация, действовавшая в районе Московской противовоздушной обороны, сосредоточила свое внимание на небольших, но важных объектах, удаленных от нашей столицы на сто в более километров. На обороне этих объектов мы использовали главным образом малокалиберную зенитную артиллерию и зенитные пулеметы. Их расчеты с честью выполняли поставленные перед ними задачи.

Один из объектов охранял взвод 37-мм орудий, возглавляемый лейтенантом И. М. Скалинским. Самолеты противника неоднократно пытались обрушить бомбовый удар на этот объект, но каждый раз их встречал меткий, хорошо организованный огонь артиллеристов. Семь бомбардировщиков потеряли здесь гитлеровцы, так и не сумев нанести объекту сколько-нибудь существенных повреждений. Командование высоко оценило мужество и мастерство зенитчиков. Многие из них были награждены орденами и педалями. Мне было приятно вручить боевой орден Ивану Михайловичу Скалинскому - отличному командиру, умелому воспитателю. Нужно сказать также, что, когда в Вооруженных Силах были введены нагрудные знаки отличников для поощрения лучших воинов-специалистов, первыми среди артиллеристов-зенитчиков ими были награждены передовые воины из взвода И. М. Скалинского.