Мария Николаева - Свами Вивекананда: вибрации высокой частоты. Рамана Махарши: через три смерти (сборник)

Рамана Махарши в основном выражал свой опыт в терминах чистой адвайты, хотя в зависимости от уровня и склонностей своего собеседника нередко говорил о богах. Кроме того, он сделал для своих преданных несколько переводов на тамильский язык не только трактатов Шанкарачарьи по адвайте, но и классических текстов веданты. Наконец, он часто рекомендовал своим преданным читать классические труды по веданте, например «Трипура Рахасья» – «Тайна трех городов», которую в английском переводе всегда можно приобрести в Раманашраме. Итак, мы пойдем от простого в сложному: сначала рассмотрим индуистский пантеон, затем перейдем к исходному варианту веданты и, наконец, остановимся на адвайта-веданте Шанкарачарьи.

Индуистский пантеон: Брахма, Вишну, Шива

На первый взгляд, разрозненные высказывания Махарши о боге кажутся совершенно противоречивыми: он мог заявить, что бог вообще ничего не делает, а мог подтвердить, что ничто не происходит без воли божьей; иногда он называл бога пустой идеей в уме человека, а иногда – единственной реальностью.

На самом деле, все зависело от уровня его собеседника. С простыми набожными индусами он говорил об Ишваре – Верховной Личности Бога, которая существует как реальная сущность до тех пор, пока человек отождествляет себя со своим телом. Кроме Ишвары в индуизме есть много других богов, и Махарши всегда поражал окружающих своей уверенностью в том, что все эти сущности столь же реальны, сколь и верующие в них люди. Однажды некий посетитель спросил Махарши, можно ли беседовать с богом, как это делал Рамакришна[10], и тот подробно объяснил, что при этом происходит: «Подобные явления бога ничем не отличаются от твоей собственной реальности. Другими словами, когда ты отождествляешь себя с физическим телом, ты способен видеть материальные вещи, а когда с тонким – астральные проекции. Воспринимаемый слой реальности зависит от способностей воспринимающего, точно так же и в случае с богом. После долгой практики сосредоточения на образе бога он появится перед тобой сначала в видении, а затем и наяву». Тогда посетитель спросил, следует ли считать подобные достижения богореализацией, и Махарши предложил ему послушать следующую историю.

В далекие времена Намадев – преданный почитатель бога Витхалы – никак не мог постичь его истинную сущность, и тот велел ему отправиться в лес, разыскать там святого в заброшенном храме и попроситься к нему в ученики. Намадев и впрямь нашел указанный храм, а в нем – безобразного старика, который храпел в углу, положив ноги на священный Шивалингам[11]. Намадев с трудом мог поверить, что такой учитель способен дать ему просветление, но в храме больше никого не было, а старик вскоре проснулся, взглянул на него и произнес: «А вот и Намадев, которого Витхала послал… Ну заходи!» Тогда Намадев несколько смутился, но все же осмелился заметить: «Вы, несомненно, великий учитель… Но разве подобает вам класть ноги на лингам?» Старик вроде спохватился: «Неужели мои ноги на лингаме? Да где же он там? Подвинь-ка их куда-нибудь в сторону». Намадев приподнял ноги старика и положил их на пустое место, но и там оказался лингам… И куда бы он не отодвигал эти грязные ноги, всюду под ними появлялся лингам. Наконец, Намадев совсем отчаялся и положил ноги себе на колени, и в тот же момент он сам превратился в Шивалингам! Тогда он осознал истину, и старик отпустил его домой.

Намадев несколько дней не показывался в храме Витхалы, пока тот сам не решил навестить его. Завидев своего горячо почитаемого бога, Намадев заявил: «Теперь ты меня не одурачишь! Раз ты повсюду, так зачем мне ходить в твой храм?!»

Таким образом, на высшем уровне Махарши использовал слова «Бог» и «Самость» как синонимы. Пересказывая истории о почитаемых в индуизме богах, он всегда вкладывал в них более глубокий смысл, особенно когда речь шла о трех главных – Брахме, Вишну и Шиве, из которых Махарши всегда отождествлялся с последним. В его беседах редко присутствует Вишну, он нередко подчеркивает «несовершенство» Брахмы, и только о Шиве он высказывался однозначно положительно: «Шива есть Бытие, содержащее все формы, а также сознание, их воспринимающее. Шива – это основание, на котором покоятся и субъект, и объект. Все существует в Шиве и благодаря Шиве».

Особенно Махарши почитал Дакшинамурти – ипостась Шивы, наставляющего в молчании, с ликом, обращенным к югу. Однажды он рассказывал своему преданному, как к юному Дакшинамурти пришли седые старцы и стали просить его открыть им истину. Из уважения к их возрасту Господь поначалу принялся отвечать на вопросы, но сомнения их только возрастали, и они все продолжали спрашивать. Тогда Дакшинамурти понял, что иного выхода нет, и совсем замолчал, а погрузившись в тишину, они немедленно постигли истинное состояние Самости. Когда же преданный напомнил, что ведь Дакшинмурти вообще никогда не говорит, Махарши кратко ответил: «Но так уж вышло», – и по его уверенному тону преданный сразу догадался, что именно Махарши и был сам Дакшинамурти!

Веданта: упанишады, агамы, «Вичара Сагара»

Понимание того, что Бог в истинном смысле есть подлинная Самость, стало главной темой древних упанишад и было развито Шанкарачарьей. Единство Бога и Самости не просто утверждалось как факт единственной реальности, а объяснялось самыми разными способами. Так, в Брихадараньяка-упанишаде указывалось: «Тот, кто почитает различных богов, полагая, что он сам – одно, а они – нечто иное, пребывает в заблуждении. Такой человек подобен четвероногому для богов на небесах».

Лакшмана Шарма, который провел с Махарши более двадцати лет, подробно записывая все его наставления, впоследствии опубликовал книгу «Маха-йога, или Истины упанишад в свете учения Бхагавана Шри Раманы». Неудивительно, что книга выдержала десять переизданий, из которых три были еще при жизни самого Махарши. Целью автора было засвидетельствовать, что учение Махарши полностью соответствует древним откровениям, и его с полным правом можно назвать «мудрецом» в ведическом смысле. Шарма приводит и слова самого Махарши: «Я со всей ясностью подтверждаю сокровенную тайну, которая составляет сущность всей веданты: поймите, когда эго умирает, а подлинная Самость осознается в качестве единственной реальности, тогда остается только настоящая Самость, которая представляет собой чистое сознание». Точно так же в Катха-упанишаде встречается определение просветления, происходящего от высшей преданности богу, которая состоит в искренних поисках своей сущности: «Только тот найдет Самость, кто всеми силами устремлен к Нему, и тогда Он Сам откроет Себя ему, как Он поистине есть».