Николай Новиков - У истоков великой музыки

 А теперь снова вернемся к брату композитора. В самый разгар реформы у Филарета произошла важная перемена в жизни - он обвенчался "с дочерью умершего капитана 1-го ранга Павла Дмитриевича Балакшина, девицею Татьяною". После свадьбы пришлось заняться устройством семейной жизни, и на какое-то время хозяйственные дела предстояло выполнять Модесту. Как видно из его письма, это занятие он воспринял без восторга: "Снуюсь по имениям, приходя постепенно к заключению, что доходами с оных жить нельзя и надо окончательно вступать на служебное поприще для прокормления и баловства моего нежного тела; что в Питере и сделаю, т. е. поступлю на службу. Плохи, очень плохи дела!"

 Казалось бы, эти строки должны навести некоторых биографов композитора на размышления, но они продолжали раздувать конфликт между братьями. Писали, что Филарет "рассеял остатки отцовского наследства" и этим нанес урон Модесту. Фактически же Филарет после женитьбы стал богатым человеком, так как получил в приданое за женой имения в Рязанской в Тульской губерниях, две дачи в Павловске, дом в Москве. Татьяна Георгиевна Мусоргская не раз повторяла слова Филарета Петровича, которые она слышала от своего отца: "Мусоргские - беднота, вот Балакшины - настоящие помещики".

 Обычно биографы композитора используют против Филарета строки из его же чистосердечного ответа на письма В. В. Стасова о том, что Модест "всегда относился ко всему народному и крестьянскому с особенною любовью... вследствие чего и потерпел убытки". О каких же убытках говорил Филарет Петрович?

 Новые находки показывают, что Модест Петрович до конца своих дней был владельцем Карева и приписанных к имению деревень. Однако вести хозяйство рационально он и не мог, и не хотел. И доверил все управляющему, а тот, видимо, корыстно пользовался слабостью своего барина. Строки из письма Модеста подтверждают это: "И нужно было управляющему напакостить в имении. Думал заняться порядочными вещами, а тут производи следствие, наводи справки, таскайся по разным полицейским и неполицейским управлениям".

 Под "порядочными вещами" Модест имел в виду инструментовку знаменитого "Интермеццо", которое теперь исполняется во многих странах.

 По "Исповедным росписям" легко установить, что управляющим в это время был Павел Степанович Морозов, бывший слуга Модеста. Из других документов архива видно, что семья Морозовых была в наказание выслана в Юрьево, в деревеньку, где жила родня бабки композитора, к коей относились и Морозовы. Позже Модест Петрович разрешил им снова вернуться в Карево. Особых доходов из своего имения Модест Петрович никогда не получал, в чем опять же убеждает письмо к Морозовым в 1876 году, где уже знаменитый композитор очень деликатно просит прислать денег, "сколько можно", и известить, "как идет вообще хозяйский порядок у нас".

 Почти все биографы Мусоргского не обходят такую "выгодную" фразу из его письма: "Крестьяне гораздо способнее помещиков к порядку самоуправления - на сходах они ведут дело прямо к цели и по-своему дельно обсуждают свои интересы".

 А ведь Модест бывал на сходах своих крестьян уже после того, как Филарет полюбовно завершил раздел земель и все страсти улеглись. Зато брату композитора приходилось наблюдать другие картины. Из письменных отчетов мировых посредников видно, как в некоторых деревнях крестьяне не хотели принимать в сельские общины возвратившихся после рекрутской службы своих односельчан и лишали их земельных наделов. Мировые посредники терпеливо разъясняли крестьянам, что солдаты "долгие годы служили отечеству, и с ними надо поступать по-человечески, по совести, милосердно".

 Модесту приписывается биографами "благородный поступок", будто бы он отказался от своей доли наследства в пользу Филарета, так как "у него семья и дети". В действительности была дана только доверенность брату "на управление и распоряжение всеми без исключения нашими имениями". И опять же сделал это композитор для того, чтобы не отвлекаться от творчества на хозяйственные дела, а юридически он всегда числился каревским помещиком.

 Ирине Борисовне Голубевой посчастливилось обнаружить в Калининском архиве уникальный документ, написанный собственноручно Модестом Петровичем. Неизвестный доселе автограф Мусоргского на прошении поставлен 22 мая 1866 года. Документ называется "Дело о взыскании Торопецким мещанином Л. И. Дай- i минским с помещиков Модеста и Филарета Мусорских денег за нарушение арендного по мельнице условия". А суть в том, что братьями Мусоргскими была отдана в аренду мельница на реке Рясно. В эти годы Модесту Петровичу приходилось иногда вести дела за брата, а когда тот уехал в тульское имение жены, то он вынужден был заниматься хозяйскими вопросами постоянно. Арендные условия не выполнялись, и Мусоргский, не расторгнув прежнего договора, заключил его с новым арендатором. Тяжба между Лукой Дайминским и Модестом тянулась шесть лет и кончилась тем, что с Мусоргских взыскали 110 рублей 5 копеек с правом на иск против Луки.

 Эта находка еще раз подтверждает, что Модест Петрович был далек от хозяйственного расчета и грамотного ведения дел в имении.

 Осенью 1863 года Модест приезжает в Петербург и, как и намеревался, вступает "на служебное поприще". В приказе № 189 по Главному инженерному управлению от 15 декабря говорится, что отставной гвардии подпоручик Мусоргский определен на службу "с переименованием в коллежские секретари". Свою "карьеру" Модест начал с того чина, до которого дослужился его отец, а позже он поднимется по служебной лесенке до коллежского советника, будет награжден орденом Станислава III степени.

 Юлия Ивановна уже не могла содержать квартиру в столице и уехала в Карево. В это время Модест и поселился в "коммуне". Беспечная холостяцкая жизнь отрицательно сказалась на его здоровье, и жена брата Татьяна Павловна, проявив поистине материнское участие, как пишет Филарет, "употребила все усилия", чтобы Модест переехал к ним.

 В 1866 году у Татьяны Павловны и Филарета Петровича появился наследник (первой родилась два года назад дочь Татьяна). В Павловске, в придворной церкви Святой Магдалины, 17 августа состоялось крещение младенца. Крестным отцом был Модест, крестной матерью - теща Филарета, Мария Георгиевна Балакшина. В честь деда мальчика назвали Георгием.

 В Павловске у Балакшиных были две дачи, и теперь понятно, почему здесь так часто бывал Модест. В семье брата он прожил в общей сложности около шести лет, и этот период благотворно сказался и на его здоровье, и на творчестве. Особенно хорошо чувствовал он себя в тульском имении Шилове. "Греб сено, варил варенье и делал маринады,- писал Модест.- Шли дожди, три дня кряду без устали шли, и я работал без устали, такая уж у нас с погодой линия вышла".