Карин Мюллер - Japanland. Год в поисках "Ва"

Я невольно вспоминаю рассказ Марка Твена про голубую сойку, которая пыталась заполнить пустой дом, бросая желуди сквозь щелочку в крыше.

«Мне тридцати лет будет мало».

Роберто кивает. «Так наберись терпения».

Я иду домой, беру свой любимый шелковый шарф и брошку и заворачиваю их в красивую оберточную бумагу. На собственноручно изготовленной открытке пишу записку Юкико «Мне очень жаль, что так вышло, я скучаю по нашим разговорами» и т. д. Кладу подарок и открытку на секретер у входной двери. Они бесследно исчезают. Я еду в город и покупаю вкусные деликатесы, которые Танака очень любят. Они тоже исчезают.

А потом, в один прекрасный день у меня на пороге появляется толстый коричневый конверт. Я бегу в комнату и нетерпеливо его разрываю. С того самого дня, как Дзюнко познакомилась с сумотори, я очень заинтересовалась японским подходом к любви и женитьбе. И вот пару месяцев назад я составила анкету по этому вопросу и договорилась с учителями английского, чтобы те раздали ее студентам в качестве домашнего задания. А на курсах английского в Японии учатся по большей части скучающие 40-летние домохозяйки: дети выросли, заняться особо нечем. Просмотрев ворох бумаги, я наскоро вывожу результаты. Юкико и Гэндзи они наверняка заинтересуют, может, мне даже удастся добиться, чтобы меня пригласили для дружеской беседы?

В последние несколько месяцев Гэндзи и Юкико очень обеспокоены поисками мужа для Дзюнко, и тревога растете каждым днем. Ей уже 29, а у нее нет не то что достойного жениха, а даже приятеля. Недавно Юкико заставила ее записаться на еженедельные кулинарные курсы. Н Дзюнко ни разу не принесла попробовать свои шедевры, а мне и вовсе кажется, что она прогуливает занятия, Дзюнко знает, что после 30 ее уволят, но, кажется, ей это не слишком тревожит. Когда ее слишком уж настойчиво расспрашивают о планах на будущее, она отвечает, что хочет попутешествовать в течение года – без родителей, естественно, – и, возможно, поступить в кулинарную школу в Париже. Юкико при этом всегда оживляется – видимо, перед ее глазами уже стоит картина, как дочка взбивает крем-брюле. А вот Гэндзи. напротив, мрачнеет – видимо, представляет, как Дзюнко транжирит родительские денежки в квартале модных бутиков. В одном Гэндзи и Юкико сходятся: 3 года обучения за границей – это слишком долго. Дзюнко обязательно должна выйти за японца.

Мне понятны усилия Дзюнко оттянуть неминуемый исход. Ей явно не хочется отказываться от нынешнего образа жизни в пользу жизни домохозяйки. Ведь это означает целыми днями быть запертой в маленькой квартире, вместо сумочек „Armany” покупать продукты на неделю, менять подгузники до отупения и быть прислугой для мужа. Немногим японским женщинам удается избежать такой участи. Даже принцесса Масако, выпускница Гарвардского университета и прекрасная теннисистка, променяла блестящую дипломатическую карьеру на добровольное заключение в мире 12-слойных кимоно, бесчисленных ритуалов и предписаний этикета.

Японская поп-культура лишь осложняет переход от свободной жизни к замужеству. Незамужние женщины из телепрограмм и рекламы – само воплощение инфантилизма стиля постмодерна. Синтетические поп-звездочки, которые становятся для тысяч восприимчивых девочек подросткового периода предметом для подражания, надувают розовые губки и носят носки с помпончиками и два хвостика на макушке. Они олицетворяют стиль кавайи – нечто милое, детское, трогательное, невинное, ранимое. Такие сахарные ангелочки. Даже от 25-летних женщин ждут покорности. Они должны быть зависимыми, женственными и ни в коем случае не агрессивными. В офисе женщины-служащие ведут себя как совершенные дети: на телефонные звонки отвечают нарочно писклявыми голосами и считаются с мнением всех мужчин без исключения – от посыльного до директора фирмы.

Что же происходит, когда молодая женщина наконец встречает свою любовь и примеряет свадебное платье? Буквально за один день она превращается из милой очаровашки в матрону, вечный предмет офисных шуток. На нее вдруг ложится ответственность за домашнее хозяйство, финансы, детей, их образование. Японцы считают, что мать должна быть воплощением силы и благоразумия. Кончаются деньги – вся вина ложится на хозяйку: надо было экономить. Ребенок плохо учится – значит, мать плохо подготовила его к школе. Муж растолстел – виновата жена: не надо было разрешать ему есть и пить слишком много. Японские мужчины, как правило, никогда в жизни не живут одни и сильно избалованы матерями. Обязанность жены – следить за тем, чтобы муж был в хорошей форме. И вот в жизни молодой женщины вдруг наступает момент, когда окружающие оценивают ее уже не по тому, какой у нее цвет помады. Теперь на первом месте стоит то, чем она готова пожертвовать, чтобы создать идеальный дом для мужа и детей.

А если верить моему исследованию, многие молодожены в начале семейной жизни даже не влюблены друг в друга. По мнению моих респонденток, брак – очень важное дело и потому не может основываться лишь на сексуальном влечении. Брак по-японски – это вовсе не поиск второй половинки, а всего лишь то, что принято делать в определенном возрасте. Брак по любви не такая уж и редкость, но даже счастливые браки нередко заключаются через посредника. Общество прилагает все усилия, чтобы провести грань между влюбленностью и браком. Популярные у подростков песенки про любовь повествуют о губках, глазках, стройных ножках, но в них редко говорится о долгой и счастливой совместной жизни. Телесериалы про любовь почти всегда заканчиваются плохо. Главными лейтмотивами большинства из них являются долгие печальные взгляды под дождем и тихонько плачущая женщина, раздираемая тайными желаниями, которые неизбежно приведут лишь к несчастью и позору. Если юная героиня поддается страсти, ее история всегда плохо кончается, ибо в глазах японцев настоящая любовь – это нечто неосуществимое.

Помимо всех перечисленных трудностей, свидания с противоположным полом до окончания школы, мягко говоря, не поощряются. Подростки в Японии очень редко могут позволить себе купить машину, а учитывая строжайшие законы об автомобильных выхлопах, починить какой-нибудь старый драндулет, как это делается в Штатах, просто не представляется возможным. Вследствие этого – никаких вам открытых кинотеатров, никаких поцелуев на заднем сиденье у озера. Японские подростки (и их родители) полностью ограждены от потрясений и сердечных травм, которые переживает в том же возрасте среднестатистический западный тинейджер. Но, с другой стороны, они не имеют возможности учиться на своих ошибках. Когда японцы наконец женятся, они словно попадают в семейную жизнь сразу из детства. Это сродни прыжку с крутого обрыва, и пережить шок бывает непросто.