Протопресвитер Михаил Польский - Новые мученики российские

Разъезжая по служебным обязанностям буквально по всей России, включая Кавказ и Сибирь, П.Ф. имел обширное знакомство в кругах высшего духовенства и профессуры. Обладая от природы общительным характером, при несомненной умственной одаренности, П.Ф. пользовался огромным уважением среди своих обширных знакомых. А благодаря твердости своего характера, соединенной с врожденной тактичностью, П.Ф. оказывал большое влияние на духовно-учебное и воспитательное дело в России.

После революции П.Ф. работал в составе Всероссийского поместного Собора в 1917–1918 гг. Избранный Собором патриарх Тихон привлек П.Ф. в качестве одного из ближайших своих сотрудников. В 1920 г. патриарх Тихон постриг П.Ф. в монашество и 25 апреля рукоположил его в сан епископа с назначением на должность патриаршего викария, впоследствии возведши его в сан митрополита Крутицкого.

По завещанию покойного патриарха Тихона, митрополит Петр Крутицкий значился в числе трех иерархо-долженствующих в порядке определенной преемствености быть местоблюстителями патриаршего престола. Обстоятельства сложились таким образом, что никто из первых двух митрополитов не имел фактической возможности исполнять обязанности местоблюстителя патриаршего престола и только митрополит Петр Крутицкий, третий кандидат, указанный патриархом Тихоном, вступил на эту высокую ответственную должность. Этот момент характеризовался, с одной стороны, провалом последних надежд на создание патриаршего «легального Управления, о котором хлопотал покойный, а с другой стороны, все растущей активностью обновленцев.

В период правления Церковью митрополитом Петром обновленцы, окрыленные смертью патриарха, стали добиваться соединения с Православной Церковью и вели энергичную подготовку в этом направлении к своему 2-му собору, долженствовавшему состояться в Москве летом 1925 г… Советская власть, широко поддерживала обновленцев, всеми мерами административного воздействия старалась склонить местных православных епископов на соединение с обновленчеством: упорствующие арестовывались и высылались, колеблющимся сулили всякие блага при условии перехода их в обновленчество В атмосфере растущего нажима обновленцев и советской власти, под напором репрессий, казалось, создавались колебания и неуверенность в ряде отдельных местностей России. Нужно было твердое и безбоязненное руководство. И в этот момент митрополит Петр издал свое послание к Русской Церкви, резко и четко определившее позицию Православной Церкви перед лицом грядущих событий, как позицию полного непримиримого стояния за истину и отвержения всяких компромиссов, как с обновленчеством, так и с поддерживающей его советской властью.

Это послание митрополита Петра, сразу же восстановившее твердый дух в Церкви и обрекшее на полный крах столь долго и тщательно осуществлявшуюся подготовку обновленцев и правительства, сыграло вместе с тем и роковую роль в его личной судьбе. Советская власть, убедившись, что в его лице Православная Церковь имеет неподкупного и бесстрашного вождя, достаточно энергичного и смелого, стала подготовлять способы для отстранения его от руководства Церковью.

С этой целью в газетах стали появляться статьи, полные клеветнических инсинуаций против, митрополита Петра и его якобы контрреволюционной деятельности, а затем на обновленческом лжесоборе в Москве знаменитый Введенский огласил заведомо ложный, сфабрикованный в ГПУ документ, якобы разоблачающий связь митрополита Петра с «заграницей». Одновременно с этим, перед лицом уже прямой и для всех очевидной угрозы ареста, Тучков от имени правительства начал вести с митрополитом Петром переговоры о «легализации», т. е. официальном оформлении управления Православною Церковью, какового до сих пор она не имела, находясь на нелегальном положении.

Эта «легализация» обещала облегчить бесправное положение Церкви, но требовала принятия митрополитом Петром ряда условий, как то:

1) издание декларации определенного содержания;

2) исключение из числа управляющих неугодных власти епископов, т. е. устранения их от церковной жизни;

3) осуждения заграничных епископов;

4) в дальнейшем определенный контакт в деятельности с правительством в лице Тучкова. За это обещалось официальное оформление управления и неприкосновенность тех епископов, кои будут назначены на епархии по соглашению с властью.

Предлагая митрополиту Петру свои условия в момент, когда ему угрожала уже личная непосредственная опасность, правительство безусловно рассчитывало, что, желая сохранить свободу и спасти себя от грядущих испытаний, митрополит Петр пойдет невольно на уступки. Однако, пренебрегая всеми личными соображениями, митрополит Петр решительно отказался от предложенных ему условий и, в частности, отказался и подписать предложенный Тучковым текст декларации.

Летом 1925 г. комиссар по церковным делам Тучков хотел самочинно сделать местоблюстителем митрополита Агафангела, а митрополита Петра послать в Ярославль. Местоблюститель на это ответил: я охотно передам власть митрополиту Агафангелу, так как он кандидат на местоблюстительство прежде меня, но сам останусь митрополитом Крутицким, так как не дело гражданской власти вмешиваться в дела чисто церковные. Это было сказано с такой твердостью, что Тучков оставил свое намерение до 1927 г., когда митрополит Сергий и подчинил внутреннюю свободу Церкви богоборной власти, признал ее власть и компетенцию в чисто церковных делах.

Не долго управлял местоблюститель патриаршего престола митрополит Петр. Он уже твердо знал, что никакие уступки с его стороны не могут подкупить власти. Власть все берет и ничего не дает. Поэтому разные предложения агента власти митрополит прямо отвергал и даже выпроваживал его из своих покоев с такими словами: «вы все лжете; ничего не дадите, а только обещаете; а теперь потрудитесь оставить комнату, у нас будет заседание». Такое свое отстранение от церковных дел озлобленный враг не долго мог терпеть.

10 декабря 1925 г. у митрополита Петра ночью был произведен обыск, сам же он сперва был арестован на дому, а через два дня переведен во внутреннюю тюрьму на Лубянку. Одновременно с ним была арестована группа проживавших в Москве иерархов, близких митрополиту Петру и, очевидно, по мнению ГПУ, единого с ним настроения. Это были архиепископы Николай Владимирский, Пахомий Черниговский, Прокопий Херсонский, Гурий Иркутский, епископы Парфений Анашевский, Дамаскин Глуховский, Тихон Гомельский, Варсонофт Каргопольский и др.

Согласно завещанию, оставленному митрополитом Петром, в случае его ареста в управление Церковью должен был вступить в качестве заместителя местоблюстителя сперва митрополит Сергий Нижегородский, затем митрополит Михаил, экзарх Украины, и, наконец, митрополит Иосиф Петроградский (находившийся в Ростове).