Александр Островский - Солженицын. Прощание с мифом

Характеризуя позднее эту работу, Александр Исаевич писал: «…я предпринял такую операцию: я развалил… постройку… на кирпичи, на главы, полуглавы, иногда абзацы, — и заново построил другой роман из того, что все-таки можно показать. Так и получился вариант „Круга“ из 87 глав» (67). Если верить А. И. Солженицыну, дело заключалось не только в сокращении объема романа, но и в изменении его сюжета (68). Однако до тех пор, пока нам не станет известна предшествующая редакция романа, судить о характере этих изменений не представляется возможным.

«Всю эту зиму (т. е. зиму 1963–1964 гг. — А.О.), — уверяет нас Александр Исаевич, — я кончал облегченный для редакции и для публики роман „В круге первом“» (Круг-87) (69). Для того, чтобы ускорить работу он привлек к ней Наталью Алексеевну, «и мы, — пишет она, — начинаем в четыре руки печатать роман» (70).

Во время этой работы семью Солженицыных посетили мелкие житейские радости: в середине ноября у них появился телефон (71). Ко дню рождения Александра Исаевича Валютное управление Министерства финансов сделало подарок — прислало разрешение на покупку машины, на «Волгу» денег не хватило, купили «Москвич», который Александр Исаевич и Наталья Алексеевна между собой стали называть «Денисом» (72). Перед Новым годом В. С. Лебедев прислал письмо с высокой оценкой рассказа «Для пользы дела» (73). Немногие, даже очень известные советские писатели могли похвастаться тем, что с Новым годом их поздравляли помощники Первого секретаря ЦК КПСС.

Под Новый год Александр Исаевич получил еще один подарок.

Летом Секция прозы Союза писателей РСФСР, на заседании которой председательствовал Л. З. Копелев, выдвинула кандидатуру А. И. Солженицына на соискание Ленинской премии (1). Предложенные разными творческими организациями кандидатуры были рассмотрены Отделом культуры ЦК КПСС, и 28 декабря 1963 г. «Известия» опубликовали официальный список кандидатов на соискание премии. К участию в конкурсе в области литературы было допущено 19 писателей, среди них значилась и фамилия А. И. Солженицына (2).

Обычно такой чести удостаивались лишь те писатели, которые были давно и хорошо известны читателям. Между тем с момента публикации первого литературного произведения А. И. Солженицына прошел всего лишь год, а список его опубликованных произведений включал в себя четыре наименования. И хотя все четыре произведения были неординарными, по принятым в советской литературе того времени традициям, до Ленинской премии ему было далеко.

Если же несмотря на это, его фамилия оказалась в списке 19 лучших писателей года, это означает, что кто-то очень влиятельный покровительствовал ему не только в руководстве Союза писателей СССР, но и внутри ЦК КПСС.

«Первые дни Нового (1964 — А.О.) года, — читаем мы в воспоминаниях Н. А. Решетовской, — муж провел в Рязани. Дальше предстоят поездки в Москву и Ленинград для работы в лучших библиотеках страны. Надо использовать открывшуюся возможность для сбора материала к его историческому роману» (3). И далее: «Десятого января муж уехал… В Москве заниматься Александру Исаевичу больше всего полюбилось в Фундаментальной библиотеке общественных наук и в Центральном военном архиве, который помещается в бывшем Лефортовском дворце» (4).

20 января, в воскресенье, А. И. Солженицын посетил А. Т. Твардовского, который в тот же день записал в своих «Рабочих тетрадях»: «Более трех часов вчера просидели с Солженицыным. Он на большом рабочем подъеме, даже сам говорит: работаю бешено. Выходит, что у него в работе три большие вещи: роман, начатый где-то еще до „Ив[ана] Денисовича“, „раковая“ повесть и „замысел отроческих лет“ — роман об „Октябрьской революции“ (до 29 г.)… Роман „В круге первом“ (первые дни (часы) после 70-летия Сталина) уже написан — около 35 л. Не дает до апреля, когда приглашает меня в Рязань… Для второго романа (о 20-х годах) он сейчас в Москве и поедет в Л[енинград] для работы в библиотеках. В марте поедет в Ташкент для раковой повести» (5).

В Москве А. И. Солженицын находился до конца января. 29-го, вечером, принял участие во встрече редакции «Нового мира» с читателями, которая состоялась в Доме учителя (6). «Он, — пишет В. Н. Войнович о А. И. Солженицыне, — был привезен и отправлен обратно на машине Твардовского (сам Твардовский добирался на такси). Приехал, сразу получил слово, сказал что-то значительное о миссии учителя и уехал. Все понимали, что человек серьезный, его время не то, что наше, стоит дорого. А наше не стоит, в общем-то, ничего. Пока он был среди нас, мы все держались как младшие по званию. Почтительно и напряженно. А Твардовский — как деревенский отец, воспитавший далеко пошедшего сына. Когда же Солженицын отъехал, все, вздохнувши, расслабились» (7).

Через день, 31 января, Александр Исаевич уехал в Ленинград (8). К середине февраля Наталья Алексеевна ждала мужа домой, но 13-го получила телеграмму от Е. Д. Воронянской: «Умоляем разрешить задержаться [на] неделю». Разрешение, по всей видимости, дано не было, однако Александр Исаевич покинул Ленинград только 25-го (9).

Во время его пребывания в Ленинграде произошло событие, эхо которого разнеслось не только по всей стране, но и далеко за рубежом. 29 ноября 1963 г. на страницах газеты «Вечерний Ленинград» была опубликована статья «Окололитературный трутень», посвященная тогда еще малоизвестному поэту Иосифу Бродскому. Полностью поглощенный литературным творчеством, он формально нигде не работал. 13 декабря Ленинградское отделение Союза писателей РСФСР приняло неслыханное в истории литературы постановление о необходимости предания поэта суду. 13 февраля 1964 г. он был арестован и 18-го предстал перед судом (10).

Судили И. А. Бродского, конечно, не за тунеядство и даже не за антисоветскую пропаганду (его стихи не имели политической направленности), а за вызывающий образ жизни. И тут произошло то, чего до этого советская юстиция не знала. Началась открытая кампания в защиту поэта. Появилось обращение к руководству партии и правительства, под которым поставили свои подписи многие писатели и другие деятели культуры. Было предложено подписаться и А. И. Солженицыну. Однако он отказался сделать это (11). Понять отказ нетрудно — его фамилия фигурировала в списке кандидатов на Ленинскую премию. На одной чаше весов был хотя и безвинно пострадавший, но незнакомый ему поэт, на другой — Ленинская премия. Поставить свою фамилию под обращением в защиту И. А. Бродского означало самому вычеркнуть себя из списка кандидатов на правительственную награду.

Комитет по Ленинским премиям начал работать 4 февраля 1964 г. (12). Из 19 кандидатов в области литературы для дальнейшего рассмотрения было оставлено семь писателей, среди них фигурировал и Александр Исаевич (13).