Полководцы Петра Великого - Алексей Васильевич Шишов
Атаковать полевые укрепления шведов перед Фридрихштадтом пришлось только русским войскам. В «Гистории Свейской войны» о взятии укрепленного города на севере немецких земель 31 января 1713 года рассказывается так:
Русские полки выступили к Фридрихштадту 30-го числа. «И того же вечера з генералами те места, где быть атаке, осмотрел и распорядил оную атаку, как ниже следует, а именно».
По одной из двух дамб атаковали два батальона преображенцев, два батальона семеновцев и один гренадерский батальон с полковыми пушками под командованием майора Глебова. Остальные полки во главе с государем наступали вслед за ними. Атака началась в три часа утра. Шведы два перекопа (рва) на дамбе защищать не стали, отступив от них: «И наши принуждены те перекопы землею наполнивать и за оным далее следовать».
А конница под командою генерал-фельтмарашала князя Меншикова отправлена на правую сторону от другова перекопа другим дамом (дамбой)… Потом приближалася пехота к третьему перекопу, где была пушечная батарея, с которой неприятель жестко стрелял по нашим людям, так голым и толко в 6 или 8 человек в шеренге идущим. Однако ж наши, почитай, отчаянно делали, прибежав к батарее, между пушек став, гранатами в абрасуры (амбразуры) бросали и неприятеля от пушек отбили. Которые неприятель, пометав в воду и зажегши двор, которой у той батареи был, под оным дымом ушел.
А наши следовать за оным скоро не могли, понеже принуждены тот перекоп и батареи розрывать и ров землею наполнять (ибо обойти за водою по обеим сторонам было невозможно). И тем временем неприятель ушел. А конница наша оных отрезать не могла, понеже хотя тот дам и (позади) батарей пришел, которым наша конница шла, однако ж и на оном перекоп был, которой неприятель також держал, потом побежал, и оной перекоп конница наша, пока от батарей пехота их ретировалась, також принуждены зарывать.
И приближились к деревне Коломбитель, где неприятель остановился фрунтом против дама (а нашим за узиною оного разширится было невозможно) и стал ис пушек стрелять. По которому наши, также ис трех пушек стреляв, пошли атаковать. Которой, не дав ручным ружьем бою, побежал, однако ж так густо их побежало, что по даму убратца было невозможно, и для того чрез ров водяной на луг, которой луг не был потоплен водою, уйти некоторые принуждены были, а именно полк Зейблатов, которой, когда наши приближились, став на колени ружье положили.
Дамом же неприятеля догнать было невозможно, понеже такая была вяская грязь, что не только со всех солдат обувь стащило, но и у многих лошадей подковы выдирало…»
Оборонявшие дамбы 4 тысячи шведов во главе с генерал-майором Штакельбергом оставили город и удачно отступили к своим главным силам. Кавалерия их преследовать не могла, поскольку «вышереченная неслыханная вяская грязь не помешала».
«По прогнании неприятеля от Фридрихштадта (русские) вошли в оной город февраля в 1 день». Войска генерала Стенбока укрылись в крепости Тоннинген, изготовившись к ее обороне.
После взятия Фридрихштадта царь Петр I уехал, оставив войска под командованием Меншикова. Тот организовал плотную блокаду Тоннигена с суши и моря (с помощью кораблей датского флота), но осада началась не сразу. После этого светлейший князь Ижорский деятельно участвовал во взятии на северных германских землях сильных крепостей Тоннинген и Штеттин.
В Тоннингене оборонялся почти 16-тысячный шведский гарнизон под командованием генерала Стенбока, которого в военной истории его страны называют «спасителем Швеции». Он сложил оружие перед русскими и датчанами (те опять тянули с доставкой осадных орудий и плели интриги) только тогда, когда флот Дании перекрыл вход в реку Эйдер и захватил 15 неприятельских судов с провиантом, обмундированием и дровами, а повальные болезни за стенами Тоннингена унесли в могилы тысячи человеческих жизней. Поэтому в шведской военной истории на сей счет Стенбоку обвинений не ставится.
Штурм, подготавливаемый Меншиковым, не состоялся. В плен сдалось около 11 тысяч шведских солдат и офицеров во главе с генералом Стенбоком: это было все, что осталось от его корпуса. Все пленные по желанию датской стороны были переданы ей, в том числе и их командующий. Подобному разделению подлежали и взятые в Тоннингене трофеи.
Такие союзные отношения «рассердили» Александра Даниловича, и генерал-фельдмаршал вознамерился увести русские войска с театра войны в российские пределы. Однако царь повелел ему подождать до осени (до сентября). Причина тому была веская: появление русских войск в большом числе в Польше могло спровоцировать турок, заинтересованно следивших за соблюдением условий Прутского договора.
Штеттин (ныне польский Щецин) держался перед 24-тысячным войском светлейшего князя А.Д. Меншикова не менее стойко. Город-крепость защищал 5-тысячный шведский гарнизон и 4 тысячи вооруженных горожан-ополченцев. На большой и богатый балтийский порт Штеттин в войне претендовали два королевства – Датское и Прусское. Другие союзники, Саксония, Польша и Голштиния, отказались от подобных территориальных претензий. Россия на это владение Швеции не претендовала.
У русских не оказалось осадной артиллерии, которую датская сторона так и не подвезла. Тогда русскому командующему на помощь пришли союзники-саксонцы, доставившие к Штеттину 70 пушек, 2 гаубицы и 30 мортир. Теперь Меншиков мог начать подготовку к штурму одной из последних неприятельских крепостей на южном побережье Балтики.
Но штурм Штеттина не состоялся. Начало бомбардировки в первый же день (17 сентября) привело к многочисленным пожарам в городе. На следующий день шведский гарнизон, которому грозило вооруженное возмущение горожан-ополченцев, капитулировал. Потери русских за время осады этой крепости составили 184 человека убитыми и 365 – ранеными.
Прусский король Фридрих-Вильгельм наградил за эти победы петровского генерал-фельдмаршала орденом Черного Орла. Из-за Штеттина тогда разразился нешуточный дипломатический скандал: светлейший князь за «подарок» в 5 тысяч дукатов уступил эту важную на театре войны шведскую крепость в секвестр Прусского королевства. Оно тогда уже находилось на стороне Северного союза и как могло «округляло» свою территорию за счет владений Швеции на южном побережье Балтики. В планы же Петра Великого приобретение Штеттина с округой никак не входило, равно как и осложнение отношений с Данией.
По распоряжению светлейшего князя Ижорского некоторые другие земли, на которые имело виды Датское королевство, отошли к Голштинии. Во всем этом сыграло недовольство союзными отношениями с королем Дании Фредериком IV: «нерасторопность» его командования в доставке обещанной осадной артиллерии и в других делах. Сказались и подношения голштинского министра Герца, и ловкость прусского монарха.
Недовольство союзных датского короля и одновременно короля польского (он же курфюрст Саксонии) заставило царя Петра I потребовать от своего фаворита объяснений. В итоге
