Анатолий Эйрамджан - С миру по нитке
– Где ты была целый день? Мы, не дождавшись тебя, без разрешения снимали на твоей лужайке...
– Я весь день была дома, – сказала знакомая.
– Но мы такой подняли там шум! Ты бы услышала, даже если б была на заднем дворе, – сказал я.
– А я и не была сегодня почти на заднем дворе, – сказала знакомая. –Слушай, а ты знаешь, что мы переделали фасад дома, у нас теперь в гараже комната?
– Нет, гараж у тебя был как раньше, – ничего не понимал я. – Не было, правда, апельсинового дерева, но я решил, что срубили...
– Апельсиновое дерево у нас стоит, ты что?! – сказала моя знакомая. –Слушай, ты снимал на чужой лужайке!
Так оно и оказалось. Мы снимали целый день на лужайке незнакомых нам людей, нарушили святое американское правило неприкосновенности частной собственности и могли угодить за это в тюрьму и освободиться только в случае выплаты немалого штрафа! Чудом пронесло! Никто из соседей не позвонил в полицию, очевидно потому, что вели мы себя слишком уж нахально для нарушителей – ни от кого не скрывали своих намерений, шумели и веселились. Потом я приехал на «место преступления» и убедился, что дом моей знакомой находился рядом.
Фильм в итоге был доснят за 4 дня. Осталось его смонтировать. И сейчас у меня есть два фильма на один сценарий, но с разными актерами – редкий случай в кинопрактике. Мне кажется, эти фильмы можно показывать как учебное пособие на тему «Правильный выбор актеров». Беспомощный, безвкусный, пошловатый первый и легкий, смешной второй. Конечно, большая заслуга принадлежит Кате Зинченко, актрисе явно комедийного склада. Те сцены, что выглядели в первом фильме натуженными, здесь, благодаря Кате, были полны юмора и легкой эротики.
Фильм, на мой взгляд, получился и мне не стыдно было выпускать его в широкий прокат. Лимузинщики рассматривали свое участие в фильме как легкое развлечение, а владелец ресторана Максим Ручкин(на мой взгляд блестяще справившийся со своей ролью) бросил свой ресторан и уехал в Ригу, поступил там на какие-то актерские курсы, и уже, как я слышал, снимается там в кино.
Михаил Державин
Написав о Дубае, я тут же вспомнил о Державине. Он играл у нас главную роль в фильме и, прилетев в Дубай, тут же был окружен толпой челноков, проституток со всех уголков бывшего Советского Союза и нашими отдыхающими. Державин со всеми фотографировался, отвечал на любые вопросы, давал автографы, интересовался их житьем-бытьем... И все свободное время проводил в беседах со своими поклонниками. У челноков спрашивал, как идет их бизнес, что они вывозят на продажу. У проституток интересовался, тяжела ли их работа и те жаловались, что многие арабы их обманывают, что наши «новые русские» намного щедрее и честнее.
– Ну, это конечно! – соглашался Державин. – Родина есть родина!
И вот однажды, подъезжая к нашему отелю, я увидел привычную группу «наших» во главе с Державиным.
– Державин! – тут же заорал я измененным голосом из машины. – Державин!
Миша стал оборачиваться на голос, но я был уже в другой точке, а поскольку подъезд к отелю шел как бы по спирали, то я успел прокричать «Державин!» еще несколько раз.
В дальнейшем, каждый раз, подъезжая к отелю и заметив кучку людей с Державиным в центре, мы (те, кто был в этот момент в машине) начинали орать на все голоса: «Державин! Державин!»
И под конец съемок Державин признался мне за завтраком:
– Толь, потрясающий успех у меня у здешней публики! Такого в жизни не было! Над всем городом буквально стоит вопль:
«Державин! Державин!» Представляешь?!
Как не представить?
Державина я пригласил на вторую главную мужскую роль в фильме «Бабник» и сцена, где его ловят «на месте преступления»
с аспиранткой по децибелам вызываемого в зале смеха на этой картине стала рекордсменом. С тех пор началась наша дружба с Державиным. Я уже точно знал, что он должен играть главную мужскую роль в «Моей морячке». Да и в последующих картинах, я почти всегда при написании сценария видел одним из героев Мишу Державина. Как он сам говорит, я снял его в 8 с половиной фильмах. Половинку, я думаю, он имеет в виду короткометражку «Настоящий мужчина». А вот на счет восьми фильмов – это надо подсчитать. Я думаю фильмов моих с его участием уже больше восьми.
Чем меня покорил Державин? Конечно, уникальным мягким, гибким, добрым, ярким и всегда готовым раскрыться комедийным актерским талантом. Но и, что тоже немаловажно, так редко встречающейся в актерской среде интеллигентностью, порядочностью, простотой в общении, отсутствием фанаберии и доброжелательностью ко всем окружающим. Придя как-то на съемки «Морячки» на «Мосфильм» на час раньше (ассистент перепутала начало съемок) Державин скромно стоял возле двери закрытого павильона и первая к нему подошла уборщица, потом рабочий-декоратор, потом слесарь из мастерской и когда приехала съемочная группа Державина с трудом извлекли из плотного кольца работников «Мосфильма», которые привыкли видеть знаменитостей на студии, а вот чтобы так запросто, как с Державиным, беседовать с ними... Звезды обычно бывают недосягаемы.
Не могу не вспомнить один поразивший меня случай. Я был в гостях у Державина и Роксаны Бабаян. У них небольшая 2-х комнатная квартира рядом с Щукинским училищем. Под ними, этажем ниже квартира актрисы Нины Руслановой. Я прохаживался по их комнате и вдруг обнаружил, что в самом центре комнаты пол подо мной прогибается, пружинит – я даже пару раз вызвал этот эффект, слегка подпрыгнув. Тут же раздался телефонный звонок, Роксана взяла трубку и раздраженно что-то ответила.
– Опять? – спросил Державин.
– Да, – подтвердила Роксана. – Говорит, шумим! Мы ведь не шумим? Я ее послала...
Выяснилось, что это звонила Нина Русланова, а поводом послужили мои эксперименты с полом. Я об этом сказал Мише и Роксане, но уже было поздно – раздалося звонок в дверь и на пороге стояла разъяренная Русланова.
– Миш, ты скажи своей черной (дальше последовало нецензурное слово), что мое терпение не вечное, я с ней разберусь (опять нецензурное слово)...
Минут пять она кричала что-то в таком же духе, я пытался сказать, что Державины не виноваты, что это – старый дом и я случайно выяснил, что половицы скрипят и продавливаются... Но меня удержала Роксана: «Бессмысленно», сказала она.
И вот, пока Русланова выкрикивала слова, от которых кровь в жилах кавказца могла взыграть и привести к непрогнозируемым последствиям, Державин мягко и спокойно говорил, держа Русланову за руку:
– Успокойся, Нина... Я тебя очень прошу.. Ну не надо... Ну, пожалуйста...
В конце концов «градус» ее недовольства и возбуждения стал спадать и Державин благополучно выставил ее из квартиры и теми же успокаивающими словами (а она продолжала еще бурлить) сопровождал ее возвращение на свой этаж. Вышедшие на шум соседи по лестничной клетке сообщили мне, что недавно, например, Русланова изрезала ножом всю обивку на двери квартиры Державина и что управы на нее никакой нету.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});