Иван Тюленев - Через три войны

Бои на днепропетровском плацдарме носили ожесточенный характер. Резервная армия своими контратаками, несомненно, оказала огромную помощь обескровленным 18-й и 9-й армиям, дав им возможность оторваться от противника и подойти к днепровским переправам.

Никогда не забуду озаренный заревом пожаров вечер 18 августа 1941 года.

Мы находились в Запорожье, когда вдруг земля качнулась под ногами взрыв огромной силы потряс воздух. Двенадцатитонный заряд тола уничтожил Днепрогэс, гордость советского народа.

В результате взрыва моста и плотины на острове Хортица остался отрезанным почти полк пехоты. Он успешно оборонялся, а затем с величайшим трудом перенравился на восточный берег.

Взрыв плотины резко поднял уровень воды в нижнем течении Днепра, где в это время началась переправа двух наших армий и кавалерийского корпуса.

Наши войска уходили за Днепр на участке от Никополя до Херсона. Ширина реки здесь в среднем составляет около двух километров. Понтонно-переправочного имущества у нас было мало. Его хватало лишь для того, чтобы соорудить легкие паромы. Срочно изыскивались местные средства. Для переправы использовали буксирные катера, пароходы, баржи и плавучие пристани Днепровского речного пароходства. Строжайший расчет каждой минуты, четкая организация погрузки и выгрузки, круглосуточная работа буксиров позволили к утру 22 августа переправить основную часть войск на восточный берег Днепра.

Особенно трудно при форсировании пришлось кавалеристам. Кроме орудий и транспорта надо было переправить около девяти тысяч лошадей. 9-я кавалерийская дивизия погрузила лошадей на баржи, но 5-я кавалерийская дивизия барж не имела, и ее лошади преодолевали Днепр вплавь. Правда, остров посреди реки облегчал переправу: давал возможность передышки. Но поднявшаяся после взрыва плотины вода грозила затопить остров и его временных обитателей. Лишь выдержка и смелость кавалеристов спасли положение: переправа дивизии прошла без больших потерь.

Спасибо армейским и фронтовым саперам, понтонерам и командам днепровских пароходов, которые самоотверженно трудились, организуя переправу наших войск через Днепр в незабываемые августовские дни 1941 года!

Измотанные тяжелыми отступательными боями, под непрерывной бомбежкой, артиллерийским и минометным огнем, цепляясь за каждый клочок земли, отбивая яростные атаки подвижных соединений немцев, наши 18-я и 9-я армии отступали за Днепр.

Часто возникавшая необходимость вести бои с перевернутым фронтом еще больше осложняла обстановку. Армиям трудно было создавать нужное оперативное построение и налаживать непрерывное четкое управление. Но даже в этих условиях советские воины наносили врагу большой урон.

Мы отошли за Днепр. Горько, невыносимо больно было сознавать, что обширная территория на правобережье - в руках врага. Но мы знали, что вернемся сюда, что гитлеровцы заплатят нам за все злодеяния.

В своем дневнике генерал Гальдер писал: "Общая обстановка показывает все очевиднее, что колосс России был недооценен нами... Русские выигрывают во времени..."

Немецкий генерал был прав. Мы выиграли семьдесят суток, два с половиной месяца, остро необходимых стране и армии для дальнейшей мобилизации сил.

Однако в первые месяцы войны не осуществились наступательные предначертания и нашей стратегии.

На мой взгляд, одной из причин этого была неподготовленность приграничных округов к отражению внезапного удара, общность постановки задач войскам и их несоответствие конкретно сложившейся обстановке в июне - июле 1941 года.

Я не склонен сгущать краски, рисовать начальный период войны как сплошную цепь наших неудач и ошибок.

Но отступление от границ под бешеным натиском долго готовившегося к разбойничьему нападению врага стоило нам немалых жертв.

Тем выше заслуга советского народа, нашей армии, сумевших не только остановить продвижение немецко-фашистских войск на восток, но в конце концов и разгромить их, освободить от фашистского гнета многие европейские государства.

В предгорьях Кавказа

В первых числах февраля в Донбассе стояла сравнительно ясная погода. Снежные метели утихли. В Старобельске на аэродроме меня ждал самолет, предоставленный в мое распоряжение С. К. Тимошенко. Мы вылетели утром и в полдень благополучно приземлились в Минеральных Водах. Дальше предстояло лететь над Махачкалой, вдоль побережья Каспийского моря до Баку. На это ушло бы несколько лишних часов, но мне дорога была каждая минута.

- А не махнуть ли напрямик, кратчайшим путем, через Главный Кавказский хребет? - предложил я шеф-пилоту. Он оказался человеком смелым - согласился лететь но незнакомой трассе, не имея метеосводки.

...Под крылом самолета виднелись фантастические очертания гор изломанные линии склонов и вершин, беспорядочное чередование светлых и темных пятен, ослепительное сверкание снежных шапок.

Горы, как и море, располагают к размышлениям. В полете я задавал себе один и тот же вопрос - чем вызвано решение Ставки спешно перебросить меня в Закавказье? "Немедленно, самолетом" - ведь так и было сказано в директиве. Что там случилось? Может быть, неспокойно на границе с Ираном или Турцией? "Неужели война придет и сюда?" - подумалось мпе. Невольно вспомнилась встреча с И. В. Сталиным при моем назначении на должность командующего ЗакВО в 1938 году. Напутствуя меня, он говорил:

- Тщательно готовьте войска. Возможно придется действовать в очень сложных условиях.

В 1939 году, когда после освободительного похода в Западную Украину я приехал в Москву и был принят И. В. Сталиным, он снова спрашивал о состоянии войск ЗакВО.

Вспомнив это, я стал смотреть на горы не как на одно из чудес природы, а так, словно вылетел на рекогносцировку местности.

Через 40 минут мы приземлились на тбилисском аэродроме. Тбилисцы встретили меня радушно. Особенно обрадовался моему приезду Георгий Стуруа, мой старый друг. Я знал братьев Вано и Георгия Стуруа еще с 1927 года. Старые революционеры-большевики, они всегда охотно помогали полкам Особой бригады. И теперь я возлагал большую надежду на помощь друга. И нужно сказать, что Георгий Стуруа, являясь председателем Президиума Верховного Совета Грузии, сделал очень многое для разгрома фашистских полчищ в предгорьях Кавказа.

Среди встречавших на аэродроме были также заместитель командующего генерал-лейтенант А. И. Ходеев и начальник штаба А. И. Субботин. Эти товарищи в тот же день ввели меня в курс дела.

Закавказский фронт в Великой Отечественной войне в силу его географического, политического, экономического и военно-стратегического положения занимал особое место.