Николай Ежов - Сталин и заговор в НКВД

ответ: В последних числах ноября 1938 года я был освобожден от работы в Наркомвнуделе. Тут я окончательно понял, что партия мне не верит и приближается момент моего разоблачения. Я начал искать выход из создавшегося положения и решил не останавливаться ни перед чем для того, чтобы: или осуществить задание германской разведки, убить одного из членов Политбюро, или самому бежать за границу и спасти свою шкуру.

вопрос: Как вы мыслили осуществить эти ваши намерения?

ответ: Теперь я решил лично подготовить человека, способного на осуществление террористического акта.

вопрос: Кого же вы привлекали для этих целей?

ответ: ЛАЗЕБНОГО, бывшего чекиста, начальника портового управления Наркомвода. Я знал, что в НКВД на ЛАЗЕБНОГО имеются показания о его причастности к антисоветской работе, и решил использовать это обстоятельство для вербовки ЛАЗЕБНОГО.

В одну из встреч в моем служебном кабинете в Наркомводе я сообщил ЛАЗЕБНОМУ, что на него в НКВД имеются компрометирующие материалы, что не сегодня завтра его арестуют и что ему грозит гибель.

Я сказал ЛАЗЕБНОМУ: «Выхода у вас нет, вам все равно погибать, но зато, пожертвовав собой, вы можете спасти большую группу людей». На соответствующие расспросы ЛАЗЕБНОГО я ему сообщил о том, что убийство СТАЛИНА спасет положение в стране. ЛАЗЕБНЫЙ дал мне свое согласие.

вопрос: Какое вы имели основание повести с ЛАЗЕБНЫМ столь откровенный разговор?

ответ: Вообще ЛАЗЕБНЫЙ за последнее время ходил как в воду опущенный, находился в состоянии безнадежности и не раз высказывал мысль о самоубийстве. Поэтому мое предложение он принял без колебаний. ЛАЗЕБНЫЙ согласился даже с тем, чтобы после осуществления террористического акта на месте преступления покончить самоубийством.

вопрос: Кого еще, кроме ЛАЗЕБНОГО, вы завербовали в качестве террористов?

ответ: Кроме ЛАЗЕБНОГО мною были подготовлены в качестве террористов мои старые друзья - КОНСТАНТИНОВ Владимир Константинович, начальник Военторга Ленинградского военного округа, и ДЕМЕНТЬЕВ Иван Николаевич - помощник начальника охраны Ленинградской фабрики «Светоч», которые дали мне свое полное согласие совершить террористический акт по моему указанию.

вопрос: Почему именно на ДЕМЕНТЬЕВЕ и КОНСТАНТИНОВЕ вы остановили свой выбор как на террористах?

ответ: Помимо длительной личной дружбы с КОНСТАНТИНОВЫМ и ДЕМЕНТЬЕВЫМ, меня связывала с ними физическая близость. Как я уже сообщал в своем заявлении на имя следствия, с КОНСТАНТИНОВЫМ и ДЕМЕНТЬЕВЫМ я был связан порочными отношениями, т. е. педерастией.

вопрос: Об обстоятельствах вербовки КОНСТАНТИНОВА и ДЕМЕНТЬЕВА и конкретных заданиях, которые вы им дали, вы будете допрошены особо. Сейчас расскажите, каким путем вы мыслили совершить свой побег за границу?

ответ: В целях предотвращения моего неминуемого ареста я поручил ХОЗЯИНОВУ поставить вопрос перед немцами об организации моего бегства за границу. Через несколько дней ХОЗЯИНОВ сообщил мне, что немцы не соглашаются перебросить меня в Германию и предлагают оставаться в СССР и продолжать свою антисоветскую работу. вопрос: Что же, вы согласились с указаниями германской разведки? ответ: Нет, не согласился, и, решив во чтобы то ни стало уйти за границу, я задумал обратиться за помощью к англичанам.

вопрос: При чем тут англичане? Разве вы связаны с английской разведкой?

ответ: С английской разведкой был связан не я, а моя жена Евгения Соломоновна ЕЖОВА.

вопрос: Откуда вам это известно?

ответ: Весной 1938 года в ЦК ВКП(б) меня спросили о характере моих отношений с КОНАРОМ. Из этого факта я заключил, что меня проверяют, я стал нервничать и на этой почве пьянствовать. Жена моя Евгения Соломоновна ЕЖОВА не раз спрашивала меня о причинах пьянства. Будучи уверен в ее преданности мне, я решил наконец перед ней раскрыться и сообщить о своей антисоветской работе и связях с польской и германской разведками. Успокаивая меня, Евгения Соломоновна ЕЖОВА сообщила мне, что она тоже связана с английскими разведывательными органами, что к шпионской работе в пользу англичан она была привлечена бывшим ее мужем ГЛАДУНОМ еще в 1926 году, в бытность их на работе в Англии.

вопрос: Где в настоящее время находится ГЛАДУН?

ответ: Насколько я помню, в 1937 году ГЛАДУН являлся начальником строительства одного из заводов в Харькове.

вопрос: Значит, ГЛАДУН также является английским шпионом?

ответ: Да, ГЛАДУН - со слов Евгении ЕЖОВОЙ - является старым английским шпионом и, как я показывал выше, привлек ее к шпионской работе в пользу английской разведки.

вопрос: Что сообщала вам ЕЖОВА о своей связи с английской разведкой?

ответ: ЕЖОВА мне рассказала, что она связана с разведывательной службой министерства иностранных дел Англии и освещает положение в СССР, политические настроения русской интеллигенции. В своих шпионских целях ЕЖОВА использовала и меня, так как я свободно делился с ней всеми имевшимися у меня секретными материалами.

вопрос: Вы лжете. О связи вашей жены - Е.С. ЕЖОВОЙ с английской разведкой вам было известно задолго до 1938 года, и вы об этом не только знали, но и активно сотрудничали вместе с вашей женой в пользу англичан. По этому поводу вам придется держать ответ перед следствием.

Говорите прямо, с кем еще была связана ЕЖОВА по шпионской работе в СССР?

ответ: С Зинаидой ГЛИКИНОЙ и Михаилом КОЛЬЦОВЫМ.

вопрос: К вопросу характера шпионской связи ЕЖОВОЙ, ГЛИКИНОЙ и КОЛЬЦОВА следствие вернется, а теперь покажите, как вы хотели прибегнуть к помощи английской разведки для организации своего побега за границу?

ответ: Так как в декабре 1938 года жена моя умерла, а немцы отказали мне в переброске в Германию, я сам предпринял меры к установлению связи с англичанами.

вопрос: Какие меры вы предприняли для установления связи с англичанами?

ответ: Из материалов НКВД мне было известно о том, что начальник Балтийского пароходства в Ленинграде МЕЛЬНИКОВ по шпионской работе был связан с английским разведчиком, бывшим начальником Ленинградского порта, ныне осужденным БРОНШТЕЙНОМ.

Об этих материалах я проинформировал ЕВДОКИМОВА и предложил ему завербовать МЕЛЬНИКОВА в заговорщическую организацию.

Вскоре ЕВДОКИМОВ мне сообщил, что МЕЛЬНИКОВА он сумел завербовать и тот дал свое согласие на участие в антисоветском заговоре.

Примерно к концу января или началу февраля этого года МЕЛЬНИКОВ обратился ко мне с заявлением о разрешении ему выехать по делам службы в Англию.

Я решил воспользоваться этим предлогом и рассказать МЕЛЬНИКОВУ об известных мне материалах по его шпионской связи с английским разведчиком БРОНШТЕЙНОМ.