Цыганская песня: от «Яра» до Парижа - Коллектив авторов
Пытаюсь найти новые, современные формы для театральных постановок, ведь «Ромэн» не должен быть чисто этнографическим, тогда он быстро выдохнется, умрет. Но акцент все-таки у нас на романтические традиции. За их сохранение, мне кажется, нас и любит нынешний зритель.
…Двадцать лет назад я открыл студию на базе училища имени Гнесиных. К нам по-прежнему со всей России приезжает талантливая цыганская молодежь. Недавно к нам пришла целая группа молодых артистов, окончивших цыганский курс в институте имени Щукина, они вошли во все спектакли, очень интересно работают, просто молодцы.
Я – счастливый человек! У меня большая, хорошая семья, любимая жена, трое детей, семеро внуков и одна правнучка! Любимый театр «Ромэн»! Любимая Россия! Это мой дом, моя душа, моя песня!
Цыганский Паганини
…Смычок все чаще, чаще,
То плача, то смеясь, то злясь…
Маэстро – настоящий.
И настоящий князь…
А. Новиков. «Маэстро» (посвящение А. Якулову)
Кому доводилось бывать на концертах Николая Сличенко, наверняка запомнил аккомпанирующего ему высокого скрипача с копной длинных волос. Звали этого музыканта Александр Яковлевич Якулов.
Долгие годы он являлся музыкальным руководителем театра «Ромэн». Специально для него Н. А. Сличенко даже поставил спектакль «О чем пела скрипка», где Якулов играл самого себя.
Однажды молодая журналистка в превью к большому материалу о маэстро написала: «Он – вылитый цыганский барон… Орлиный профиль, огромный рост, длинные седые волосы, бабочка, трубка, пальцы в крупных мерцающих перстнях. Величественный – хоть картину пиши…»
Александр Якулов
В описании, в общем-то, все верно, не придерешься… Кроме одного… Артист, еще при жизни заслуживший звание «цыганский Паганини»… не был цыганом. Но… остался в памяти людей великим цыганским скрипачом.
Судьба его заслуживает того, чтобы я впервые на этих страницах отступил от обозначенных в предисловии правил.
Пресса не баловала его вниманием, лишь в последние годы жизни Александр Яковлевич дал несколько интервью, выдержки из которых в виде короткого монолога перед вами[37].
Родился я в Москве в 1927 году… Мои родители были юристами. Отец считался крупным политическим деятелем.
Мой дядя Георгий Якулов был известным художником и скульптором. Его мастерская в «булгаковском» доме на Большой Садовой, 10 была центром богемной жизни Москвы двадцатых. Именно там Сергей Есенин впервые увидел Айседору Дункан. Но меня к живописи не тянуло, я с детства полюбил музыку. Во всем «виноват» петербургский адвокат Борис Клорен. Как-то он приехал к нам в гости и повел меня, пятилетнего, в Большой театр. Давали оперу «Лакме» Делиба. Услышанное и увиденное меня потрясло. Я целыми днями только и делал что распевал, после чего родители купили мне маленькую скрипочку. Так с пяти лет не расстаюсь с ней по сей день. Потом были музыкальная школа, Гнесинка, Московская консерватория, которую окончил в 1949-м.
Сразу после окончания консерватории меня репрессировали. Мне инкриминировали преклонение перед Западом. А я, кроме скрипки, еще и на аккордеоне играл, что во многом усугубило мою «вину». В частности, за исполнение «Каравана» Дюка Эллингтона давали пять лет. Мне же «за идеологическое расхождение с линией ЦК ВКП(б) в области искусства, проявление изменнических настроений» влепили 10 лет и отправили в Особлаг № 4 – на шахты под Джезказганом.
Там я работал в забое. А когда мой консерваторский профессор Абрам Ильич Ямпольский прислал в лагерь скрипку, стал ходить по баракам и играть. Так как основным контингентом там была интеллигенция, исполнял классику. Особенно просили «Чакону» Баха. Помню, как-то пригнали большую группу бандеровцев, и они попросили сыграть что-нибудь украинское. Когда моя скрипка запела «Повий витрэ на Украини, дэ покинув я дивчину…», они зарыдали. Потом все пошли к начальнику лагеря и сказали: «Если вы Сашку Якулова не переведете из шахты, мы их завтра все остановим, нам терять нечего». На следующий день меня перевели в зону.
Так продолжалось пять лет. Когда умер Сталин, я вышел на свободу. В лагере тоже были цыгане, и я очень полюбил их мелодии. Если отбросить в сторону излишнюю скромность, скажу: как я играю цыганскую музыку, не играет никто. Почему? Потому что делаю это на классической основе. Цыганскую музыку нужно исполнять с такой же отдачей и темпераментом, как если бы это был Бах, Барток, Лист… Тогда эта музыка поднимается на недосягаемую высоту. Порой слушаешь иного музыканта и понимаешь – халтура, нет души. Просто ему отдать нечего. То, что меня называют «цыганским Паганини», очень лестно. Значит, народ чувствует мою отдачу. Забери у меня музыку – умру. Настоящая музыка – душа человека…Генрих Бёлль написал новеллу «Бах в одиночной камере», основываясь на событиях, связанных с годами, проведенными мной в тюрьме. Роскошный фильм снял обо мне Артем Боровик. Очень грустный фильм. Грустную песню обо мне написал и Александр. Да и Окуджава посвятил мне песню, по которой потом сняли фильм. Там были такие строчки: «…На какой-то деревяшке, на каких-то жильных струнах друг мой Сашка душу мне перевернул…»[38]
У Володи Высоцкого в записи к стихотворению «Кони» играет моя скрипка. Кстати, этой моей скрипке 350 лет и сделал ее мастер по имени Амати.
Никакой я не цыган, хотя два моих сына от цыганских матерей. Вся моя родня – на Армянском кладбище Москвы. Две страны я люблю больше всего в мире – это далекая от Европы Австралия и очень близкая моему сердцу Армения – родина моих предков и магнит для всех живущих на свете армян. Правда, моя первая жена была венгерская цыганка, вторая – румынская цыганка. И я двадцать лет проработал в цыганском театре «Ромэн» музыкальным руководителем. Так что я ветеран цыганского театра. Вот вам и цыганский барон…
Мне не довелось быть знакомым с великим скрипачом, но в 2003 году я слышал его «живую» игру в концерте Александра Новикова.
Скрипка Якулова звучала в песне «Маэстро», посвященной шансонье «цыганскому Паганини». От Якулова исходили волны мощной, теплой энергии. Чувствовалось, что перед нами настоящий аристократ духа.
Несколько лет спустя, в 2007-м, его не стало.
Владимир Высоцкий, Александр Якулов и Эдвард Радзинский. 1970-е
Случается, щелкая пультом в поисках интересной программы, я наталкиваюсь на старые фильмы: «Опасные гастроли», «Поздняя любовь», «О бедном гусаре замолвите слово…»,
