Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

«Собственно говоря, нам осталось „только“ одно: сделать наше население настолько „цивилизованным“, чтобы оно поняло все выгоды от поголовного участия в кооперации и наладило это участие… Но для того, чтобы совершить это „только“, нужен целый переворот, целая полоса культурного развития всей народной массы…

Строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма»[1477].

17 января 1923 года Ленин закончил работу над небольшой статьёй «О нашей революции», опубликованной в «Правде» 30 мая 1923 года. В статье Ленин дискутировал с экономистом-меньшевиком Сухановым (Н. Гиммером) – единомышленником Мартова и автором семитомных «Записок о революции», и одно место из этой статьи приведу:

«Для создания социализма, говорите вы, требуется цивилизованность. Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы или невозможны?

Помнится, Наполеон писал: „On s`engage et puis… on voit“. В вольном русском переводе это значит: „Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет“. Вот и мы вязались сначала в октябре 1917 года в серьёзный бой, а там уже увидали такие детали развития…, как нэп и т. п.»[1478]

На основании последнего абзаца нередко уверяют, что Ленин-де не имел никакого чёткого плана Октябрьской революции и дальнейших своих государственных действий. Однако Ленин общий план действий по завоеванию власти и построению нового общества обдумывал два десятка лет… Нормальному же развитию событий помешала иностранная интервенция и спровоцированная Антантой, США и Японией гражданская война…

А этого заранее не предусмотришь.

Точнее, Ленин и эту угрозу видел, конечно, заранее, но слишком уж он хорошо думал как о европейской, так и о российской народной массе… Судя по всему, он рассчитывал на бульшее единодушие, на бульший здравый смысл, на бульшую активность народных масс, чем оно оказалось на деле…

Однако, спрошу: «Какой лидер более нужен народу – тот, кто считает народ лучшим, чем он есть, или худшим чем он есть?»

Оптимальный вариант, казалось бы, – принимать народ таким, как он есть в реальности… Но подобный супер-трезвый «лидер» вряд ли сумеет подвигнуть массы на что-то действительно великое, как это смог Ленин.

Так что прав был Владимир Ильич, закончив статью словами:

«Слов нет, учебник, написанный по Каутскому, был вещью, для своего времени очень полезной. Но пора уже всё-таки отказаться от мысли, будто этот учебник предусмотрел все формы развития дальнейшей мировой истории. Тех, кто думает так, своевременно было бы объявить просто дураками»[1479].

Предпоследней 23 января 1923 года была продиктована статья «Как нам реорганизовать Рабкрин (Предложение XII съезду партии)», и уже 25 января она появилась в «Правде», которую редактировал Бухарин.

Хотя Сталин к тому времени не был наркомом Рабоче-Крестьянской инспекции, начало статьи косвенно задевало Сталина: «Несомненно, что Рабкрин представляет для нас громадную трудность, и что трудность эта до сих пор не преодолена…»[1480]

Ленин в Сталина, впрочем, не метил, а вот Бухарин, немедленно опубликовав статью – не знаю.

Первый вариант статьи был надиктован 9 и 13 января, а план – ещё раньше… Причём Фотиева записала 30 января в дневнике дежурных секретарей:

«Вчера, 29 января, Сталин звонил, …спрашивал, не говорила ли я Владимиру Ильичу чего-нибудь лишнего, откуда он в курсе текущих дел? Например, его статья об РКИ указывает, что ему известны некоторые обстоятельства. Ответила – не говорю и не имею оснований думать, что он в курсе дел…»

Между прочим, в тот же день Фотиева сделала и следующую интересную, хотя и не очень внятную, запись:

«24 января Владимир Ильич сказал: „Прежде всего по нашему ‘конспиративному’ делу: я знаю, что Вы меня обманываете“. На мои уверения в противном он сказал: „Я имею об этом своё мнение“»[1481].

Любопытный диалог, не правда ли?

Что же до статьи «Как нам реорганизовать Рабкрин», то главную её идею можно выразить одной фразой из другой, самой последней статьи, продиктованной Лениным, – «Лучше меньше, да лучше». Эта последняя многоплановая, большая по объёму, статья как началась со слов о Рабкрине, так и на Рабкрине закончилась. И в ней было сказано: «Этот один наркомат должен определять собой весь наш госаппарат в целом»[1482].

И поэтому не буду много говорить о предпоследней ленинской надиктованной статье, а перейду сразу к последней его диктовке…

Обычно «политическим завещанием Ленина» называют «Письмо к съезду», однако подлинное его завещание – пять последних его статей. Все они носят программный характер.

«Странички из дневника» – это идея социалистической культурной революции…

«О кооперации» – идея массовой коллективизации общественной и экономической жизни…

«О нашей революции» – обоснование разумности и своевременности Октября…

«Как нам реорганизовать Рабкрин» – рекомендации по упрочению системной и политической базы торжества идей социалистической революции…

А «Лучше меньше, да лучше» – это идея индустриализации и эффективной социалистической государственности. При этом «Лучше меньше, да лучше» более всего подходит на роль завещания. И не только потому, что «Лучше меньше, да лучше» – это самое последнее проявление ленинской общественной мысли, которое он нам оставил, а ещё и потому, что «Письмо к съезду» касалось вопросов, злободневных лишь тогда, в реальном масштабе времени, а в «Лучше меньше, да лучше» Ленин поднял вопросы, важные как для его времени, так и для всей последующей нашей истории, включая наше будущее…

Работа над статьёй закончилась 2 марта 1923 года, а 4 марта она уже была опубликована в «Правде».

На первый взгляд, в «Лучше меньше, да лучше» Ленин более всего был озабочен коренным улучшением работы Рабкрина – вот первые строки статьи:

«В вопросе об улучшении нашего госаппарата Рабкрину следует, по моему мнению, не гнаться за количеством и не торопиться. Мы так мало успели до сих пор подумать и позаботиться о качестве нашего госаппарата, что будет законной забота об особенно серьёзной подготовке его, о сосредоточении в Рабкрине человеческого материала действительно современного качества, т. е. не отстающего от лучших западноевропейских образцов…»[1483]