Сергей Смирнов - Роман с разведкой. Интернет-расследование

— Ну что вы, Владимир Кириллович. Не надо ссориться с властями Рейха. Поймите, для них не существует неприкасаемых персон. И тайн, для них запретных. Тем более если их носители находятся под германским покровительством. Подумайте, ваше высочество. И сообщите мне, если измените точку зрения. Честь имею!

Жеребков уехал и с тех пор при их частых встречах в Париже никогда более не возвращался к этой теме.

6 июня 1944 года союзники высадились в Нормандии. Через несколько дней после высадки, когда стало ясно, что немцам не удалось сбросить союзные десанты в море, на квартире Владимира Кирилловича в последний раз появился Юрий Сергеевич Жеребков. От имени немецкого командования он «попросил» его покинуть Францию и перебраться в Германию к сестре Марии.

При прощании Жеребков попросил проводить его. А когда они вышли из дома, предложил немного пройтись. Стояла томительная жара, от которой когда-то, до войны, богатые парижане спасались в своих загородных поместьях или у моря, а простые горожане — хотя бы в деревне. Теперь Париж замер в ожидании того, чем разрешится сражение, происходившее в паре сотен километров к северу от него. На улице было пустынно, полуденный зной топил асфальт. Они медленно шли, а машина Жеребкова следовала за ними в отдалении.

— Сами понимаете, Владимир Кириллович, у здешних домов есть уши. А настало время откровенно поговорить.

Так вот: мы с вами понимаем, что немцы войну проиграли. Их окончательное крушение — вопрос нескольких месяцев. Но наша борьба с большевиками на этом не заканчивается. На сторону немцев перешли сотни тысяч, а может быть, и миллионы советских, хлебнувших прелестей Совдепии. Наша задача спасти их от сталинской расправы, сохранить людей, которые в будущем смогут стать знаменем антибольшевистского сопротивления. Спасти таких, как вы, Владимир Кириллович. Тех, кто и в будущем может быть знаменем антибольшевистского сопротивления. Особенно, если у них есть ресурсы. И не только политические. А они у вас есть, как вы думаете?

Он вдруг неожиданно развернулся, и Владимир Кириллович совсем близко увидел его глаза, расширившиеся и остекленевшие. Великий князь успел подумать, что такие глаза, наверное, бывают у людей только перед казнью. Что у жертв, что у палачей. Жеребков всплеснул руками, будто хотел схватить его за лацканы пиджака, но тут же передумал, опустил глаза, секунду будто рассматривал тротуар, и произнес:

— Что спрятано в Швейцарии, ваше высочество?

— Не знаю, Юрий Сергеевич. Действительно, не знаю, клянусь. Чтобы узнать, туда надо попасть.

Страсть и напор Жеребкова как всегда пугали его.

— Ну что ж, Владимир Кириллович, до свидания. Я убеждён, мы ещё с вами увидимся. И я вам понадоблюсь. Да и вы мне.

Жеребков коснулся пальцами края шляпы, сел в остановившуюся машину и исчез из жизни Владимира Кирилловича. И, как оказалось, действительно только на время.

Операция «Березино»

С началом деятельности в системе Народного комиссариата обороны Главного управления контрразведки «СМЕРШ» («Смерть шпионам!»), образованного в 1943 году, радиоигры с противником стали одной из главных задач данного ведомства. Но операцию «Монастырь» продолжало вести НКВД, управление Судоплатова. Между «СМЕРШем», возглавляемым Виктором Абакумовым, и НКВД началось острое межведомственное соперничество, жертвой которого стал и один из руководителей операции «Монастырь». Об этом я еще расскажу. Накануне летнего наступления Красной Армии в Белоруссии в 1944 году Сталин приказал наркому госбезопасности Всеволоду Меркулову и Павлу Судоплатову превратить операцию «Монастырь» в операцию «Березино». При разговоре присутствовал и Абакумов. Мы знаем об этом разговоре только со слов Судоплатова, и он пишет о том, что они с Меркуловым были уязвлены пренебрежительной оценкой хода операции «Монастырь» со стороны Сталина. Можно предположить, что Абакумов, оттесняя руководство НКВД от важнейших направлений контрразведывательной деятельности, «открыл глаза» Сталину на реальную результативность руководимых НКВД операций. Вполне возможно, что вопреки мнению сторонников теории магического треугольника «Уран — Марс — Монастырь» Сталин предоставил организаторам «Монастыря» достаточно много оперативной свободы, и им после победы под Сталинградом удалось преподнести дело так, что их «радиоигра» оказала существенное влияние на ход событий, а теперь, благодаря Абакумову, Сталин понял, что его ввели в заблуждение.

По словам Судоплатова, идея новой операции принадлежала лично товарищу Сталину. Так это, или нет, мы, скорее всего, никогда не узнаем. Но её план отражал явное разочарование в возможностях НКВД управлять через Демьянова («Гейне») действиями немцев посредством дезинформации стратегического уровня. Новая операция носила очевидно локальный характер.

По воспоминаниям Т. Березанцевой, в июне 1944 года Демьянов сообщил немцам, что его забирают в армию. По новой легенде он попал на службу в штаб Рокоссовского, командовавшего 1-м Белорусским фронтом. После того, как наступление советских войск в Белоруссии успешно началось, «Гейне» сообщил им, что в районе реки Березины советскими войсками блокировано соединение под командованием подполковника Шернхорста численностью в 2500 человек. Демьянову его немецкие «начальники» приказали установить связь с Шернхорстом. Этот приказ он быстро и успешно выполнил. На самом деле реальный подполковник Шернхорст к тому времени попал в плен при обороне одной из переправ через Березину. При участии Демьянова Шернхорст и его радисты были завербованы, и началась новая радиоигра. Цель операции «Березино» состояла в том, чтобы вынудить немцев сбросить в советский тыл как можно больше грузов и агентов для поддержки «группы Шернхорста», героически пробивавшейся на соединение с германской армией. Для легендирования операции в Белоруссии силами НКВД и «СМЕРШа» был создан специальный отряд. Он изображал людей Шернхорста, отлавливал сброшенных им на помощь агентов и собирал отправленные для Шернхорста грузы. В свою очередь, Демьянов регулярно сообщал немцам об успешных действиях отряда Шернхорста в советских тылах. Кроме грузов на Шернхорста и его офицеров сыпались награды и повышения. Сам Шернхорст, находясь в советском плену, стал полковником и кавалером Рыцарского креста, удостоившись при этом личного поздравления фельдмаршала Гудериана. Эта радиоигра продолжалась до самого конца войны. В 1945 году был момент, когда к Шернхорсту собирался отправиться сам главный диверсант Третьего Рейха Отто Скорцени, но немецкий фронт стремительно разваливался, и германскому командованию стало не до Шернхорста. Последний сеанс связи «Шернхорста» с немецким радиоцентром состоялся 5 мая 1945 года. Шернхорсту советовали действовать по обстоятельствам. Демьянову же было приказано, как пишет Судоплатов, «законсервировать источники информации и порвать контакты с немецкими офицерами и солдатами — уроженцами, которым грозило пленение, вернуться в Москву, затаиться и постараться сохранить свои связи». По утверждению ветерана ФСБ генерал-лейтенанта А. Здановича, 5 мая 1945 г.