Юрий Чернов - Судьба высокая Авроры

Временное правительство наступать не помышляло, надеясь получить подкрепления.

Не обошлось без колеблющихся, выжидающих, объявивших себя нейтральными: 1-й, 4-й и 14-й казачьи полки, Павловское училище, Михайловское артиллерийское училище, артиллерийская кавказская бригада, инженерное училище, самокатный батальон, автомобильная школа, автобронеотряд...

Противоборствующие силы группировались, перегруппировывались. Там, где на карте пестрели номера полков, в Петрограде змеились улицы, раскинулись проспекты и площади, по которым уже двигались войска.

Пружина предстоящего сражения неумолимо сжималась, чтобы в нужный момент разжаться с небывалой силой и яростью.

Моросящий дождь густой сеткой повис над городом. Плотное небо навалилось на макушки соборов. Казалось, вот-вот оно опустится еще ниже и скроет от глаз передвижение войск.

Рабочие, красногвардейцы, солдаты нескончаемо двигались улицами, переулками, проспектами. Полки, дружины, сводные отряды обкладывали Зимний. Изредка вспыхивала и быстро гасла перестрелка - стихийная, шальная, нервная.

Разводные мосты - чугунное ожерелье Петрограда - в этот дождливый, свинцовый день не знали отдыха, не ведали передышки. Охраняемые красногвардейцами, выгнув покатые спины, Николаевский, Литейный, Троицкий, Больше-охтинский, Биржевой, Тучков, Сампсониевский и Гренадерский пропускали войска.

"Рабочий путь" на всю первую полосу дал шапку: "Вся власть - Советам рабочих, солдат и крестьян!"

Передовая статья призывала: "Против палачей-корниловцев, против буржуазных заговорщиков, против врагов народа и революции - станем все, как один человек, за свободу, мир, хлеб и землю!"

Военно-революционный комитет, обращаясь к населению Петрограда, заверял жителей, что "гарнизон Петрограда не допустит никаких насилий и бесчинств".

А в это время по Николаевскому мосту проходил Финляндский полк. На плечах солдат мерно покачивались винтовки. "Аврора", словно выплыв из дождевой мороси, обнажив расчехленные орудия, смутно возвышалась над Невой. Матросские патрули прочесывали ближние дворы, окрестные набережные.

Белышев напряженно ждал указаний из Смольного. Смольный молчал.

Утром радист крейсера передал в эфир обращение ВРК: К гражданам России!

Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона.

Дело, за которое боролся народ: немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание Советского правительства, это дело обеспечено.

Да здравствует революция рабочих, солдат и крестьян!{27}

Это было утром. Стрелки часов перешагнули за полдень. Войска все двигались и двигались к Зимнему. Матросы завистливыми взглядами провожали колонны солдат, пересекавшие мост и исчезавшие за поворотом. Нетерпение томило. Самые горячие наседали на комиссара.

- Когда же мы?

- Приказа не было! - хмуро отвечал Белышев.

Наблюдатели доложили:

- Катер!

Черный катер быстро шел по взбугренной ветром Неве. За кормой вился пенный шлейф.

Антонов-Овсеенко легко взбежал по трапу.

- Собирай комитет, скликай актив! - приказал. Белышеву.

Влажное пальто Антонова-Овсеенко пахло сыростью. Растрепанные ветром длинные волосы падали на лоб. Раздеваться не стал - расстегнул верхние пуговицы, окинул взглядом собравшихся:

- Состояние невтерпежное. Временные забаррикадировались в Зимнем. Они - в кольце. В войсках жмут на ВРК: надо кончать!

Антонов близоруко прищурился, вглядываясь в лица. По их выражению нельзя было не понять, что здесь всех жег один вопрос: "Чего тянем? Чего не начинаем? Сил-то сколько!"

- С минуты на минуту начнут прибывать кронштадтцы, - объяснил Антонов-Овсеенко. - Попозже придут корабли из Гельсингфорса. Тогда и ударим. Всей силой!

Он сделал секундную паузу, давая матросам осмыслить сказанное, и заговорил о том, ради чего прибыл на крейсер.

Основной удар по Зимнему предполагается от Николаевского моста. Удар этот нанесут кронштадтцы. В поддержку им выделены силы Васильевского острова: Красная гвардия, Финляндский и 180-й полки, 88-я и 90-я Вологодские дружины.

Павловскому полку и сводному отряду красногвардейцев придется ударить со стороны Миллионной, сжимая кольцо блокады.

- А мы? - не удержался Сергей Захаров, мучимый неясностью: какая же роль отводится "Авроре"?

- Вы запевалы штурма. Первый выстрел даете вы! По вашему выстрелу начинается атака на Зимний. Подымутся все полки, отряды, дружины. Когда? Время сообщим дополнительно. Кроме того, следите за Петропавловской крепостью. Увидите красный фонарь - даете сигнальный выстрел!

- Распушим! - с тревогой сказал комендор Евдоким Огнев и тут же пояснил: - Я не про временных. Их не жалко. Дворец распушим. И нашим, чего доброго, перепадет - орудие шестидюймовое!

Оказывается, Огнев все уже прикинул: стрелять по дворцу, чтоб не задеть здания, можно лишь из бакового шестидюймового орудия.

- Да-а, - протянул Антонов, - может, холостым дать сигнал?

- Можем! - согласился комендор.

- А если понадобится... - Антонов заколебался, очевидно раздумывая: "Неужели устоят? Неужели понадобится?", и добавил: - Если очень понадобится, ударите боевым. Петропавловка поддержит. Но сами не начинайте. Ждите приказа...

Катер понесся по Неве. Навстречу ему уже плыли минные заградители "Амур" и "Хопер". Авроровцы высыпали на палубы. Скоро не только сигнальщики - все увидели и корабли, и кронштадтцев, толпившихся на носу, на шканцах, с боевой выкладкой, с винтовками, готовых с ходу броситься в бой.

"Амур" сигнализировал: "Вся власть Советам!" "Аврора" ответила: "Вся власть Советам!" В воздух полетели бескозырки, замелькали ленточки, загремело "Ура!". На Николаевском мосту замерло движение. Солдаты бросились к перилам, и серые папахи с красными бантами приветственно заколыхались у них в руках.

Теперь оставалось дождаться кораблей из Гельсингфорса. Развертывалась операция, спланированная Лениным: "Окружить и отрезать Питер, взять его комбинированной атакой флота, рабочих и войска"...

Закодированную телеграмму председатель Центробалта Павел Дыбенко получил 24 октября вечером: "Высылай устав. Антонов". Эта телеграмма расшифровывалась так: "Высылай в Петроград миноносцы и вооруженный десант".

Миноносцы, получившие повреждения в Моонзундской баталии, к выходу готовы не были.

Дыбенко пригласил в Центробалт командующего Балтфлотом и старшего флагманского механика. Старший механик доложил: