Рагнар Квам-мл. - Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир

Мачеха и пасынок. Туру Хейердалу-младшему исполнилось 17 лет на острове Пасхи, и он очень сблизился с Ивонн во время экспедиции

Томсон — и его последователи — отмечал, что к востоку от острова Пасхи нет островов, которые совпадали бы с описанием в легенде. Хейердал считал, что американец искал не там. В голове рапануйцев все формы земли будут островами, и даже во времена Хейердала Южную Америку они считали островом. В этом случае описание будет больше похоже на правду, поскольку в нем встречаются некоторые признаки, характерные для побережья северной части Чили и Перу, а именно: там жарко и солнце выжигает траву дочерна. Похожий климат больше не встречается нигде в Тихом океане{307}.

Но почему они назвали острова — или страну — именем, означавшим «кладбище»? Хейердал ответил так: «В малонаселенных бухтах и долинах (вдоль побережья Чили и Перу) очень трудно захоронить трупы. Отсутствие дождей привело к тому, что черепа, кости и высушенные на солнце мумии скопились за тысячи лет, и в таких огромных количествах, что районов захоронений со временем стало больше, чем деревень с живым населением»{308}.

Согласно легенде, Хоту Матуа понадобилось в общей сложности два месяца на его путешествие. Путешествие на «Кон-Тики» продолжалось три месяца, но расстояние было больше, к тому же следовало учесть недостаток опыта команды плота, и Хейердал пришел к выводу, что эти два путешествия по времени вполне сопоставимы{309}. Поэтому он не расставался со своей теорией: первые люди, ступившие на землю острова Пасхи, прибыли из Южной Америки. Согласно списку правителей, сделанному Томсоном, случилось это около 450 года н. э.

Тур Хейердал не подверг сведения американского интенданта такому же критическому источниковедческому анализу, как он поступил с записями английской женщины-археолога. Тогда бы он увидел, что формирование общества, жертвой которого, по его мнению, стала работа Рутледж, началось еще до того, как на остров прибыл Томсон. Оно выражалось среди прочего в том, что христианская миссия к тому времени уже добралась до этого уголка и миссионеры, необычайно нетерпимые, уже сделали свое дело по уничтожению местной культуры. Однако внезапно появившиеся перуанские работорговцы нанесли больший ущерб способности местного населения помнить о собственном прошлом.

В течение XIX века великие державы — Великобритания и Франция — грабили острова в Тихом океане. В те времена в политике не существовало иных правил колонизации, кроме как первым ухватить кусок. Британцы и французы принюхивались и к острову Пасхи, но добыча их не соблазнила. Зачем они будут тратить силы на этот островок в бесконечном океане, если он не удовлетворяет даже элементарным стратегическим и экономическим требованиям?

Снова на ногах. Тур и рабочий по имени Лазарь встали перед колоссом, которого с помощью древних методов вновь подняли в бухте Анакена

Только маленькая страна Перу увидела перспективы для себя. После того как в стране в 1854 году отменили рабство, возникла острая необходимость в дешевой рабочей силе, в первую очередь на рудниках и сахарных плантациях. Владельцы, понимавшие, к чему это все ведет, некоторое время завозили китайских рабочих, так называемых кули, на замену африканским рабам. Но, когда британцы в результате известных опиумных войн в 40-е годы XIX века захватили контроль над важнейшими китайскими портовыми городами, они со временем установили такие строгие ограничения на экспорт кули, что в конце концов он прекратился. Не оставалось ничего другого, кроме как использовать в качестве рабочей силы, как и раньше, индейцев с Анд, и тогда перуанские власти начали задумываться о других ее источниках. Их взгляд упал на остров Пасхи.

Суда снарядили и отправили в путь. В канун Рождества 1862 года восемь шхун встали на рейде возле поселения Хангароа. Задачей капитанов было собрать как можно больше мужчин трудоспособного возраста, насколько хватало места на борту, и привезти их в Перу.

Как и кули, рапануйцы тоже считались наемными рабочими. Набор должен был осуществляться добровольно, и, привлекаемые стеклянными бусинами и зеркалами, а также обещаниями денег и бесплатной поездки домой по истечении восьми лет, некоторые поставили крестик на контракте, содержания которого не понимали. Однако большинство заподозрило неладное и оказало сопротивление. От принципа добровольности отказались, и тех, кто не хотел следовать добровольно, захватывали силой. Пытавшихся бежать расстреливали.

Похищения людей продолжались некоторое время в 1863 году. Новый корабль бросил якорь, и из почти трех тысяч мужчин, живших в то время на острове Пасхи, перуанцы забрали половину. Тем не менее эти экспедиции быстро прекратились. Причиной стала не перемена мышления перуанских властей, а то, что затраты на получение этой рабочей силы не оправдались. Рапануйцы не смогли приспособиться к условиям, ожидавшим их на материке. Из-за жаркого климата, заразных болезней и тяжелого труда на шахтах и полях они умирали как мухи. При попытке репатриации последней сотни тех, в ком еще теплилась жизнь, девяносто умерли от болезней и недостатка питания во время обратного пути на остров Пасхи. Только 10–12 человек вернулись обратно из полутора тысяч, ставших жертвой перуанского безумия, или «ловли черных дроздов», как называли новую форму работорговли.

Из этой дюжины кто-то занес оспу. Разразилась эпидемия и население острова Пасхи еще больше сократилось.

Местные рабочие. Тур платил сигаретами, долларами и рисом. Слева направо: брат бургомистра Атан Атан, бургомистр Педро Атан, Эй, Хуан, Лазарь и Энлике

Однако ужасы на этом не закончились. Население острова вскоре попало под власть новых захватчиков, жаждавших наживы. Они нашли, что волнующиеся под ветром травяные луга острова Пасхи отлично годятся для разведения овец. Во главе с единовластным французским «губернатором» они сделали с местным населением то же самое, что и с овцами, — посадили их за ограду. Во время последующего террора, в этот раз на их собственной земле, у народа острова Пасхи не осталось никакой другой возможности, кроме как бежать. Вместе с группой миссионеров они сели на суда и отправились кто на Мангареву, кто на Таити. На берегу осталась разоренная группка людей в сто десять душ, они стояли и махали на прощание, последние борцы, отказавшиеся покинуть свой остров. За какие-то десять лет остров Пасхи потерял почти 95 процентов своего населения.