Эрих Манштейн - Из жизни солдата

В ОКХ тогда господствовала точка зрения, согласно которой победа в войне достигается только в результате разгрома вооруженных сил противника. Забегая вперед, можно сказать, что правильность такой позиции была подтверждена ходом и итогами второй мировой войны. Конечно, командование сухопутных войск не собиралось ограничивать задачи ВВС исключительно непосредственной авиационной поддержкой наземных войск. Однако оно считало, что цели воздушной войны должны быть подчинены замыслам и тактике боевых действий сухопутных войск и ВМС.

Таким образом, одним из решающих аргументов в пользу непригодности военного министра Бломберга для глобального руководства военными действиями были сомнения в его способности отстоять интересы сухопутных войск перед командованием ВВС. Но есть еще один аргумент такого же рода, связанный на этот раз с полководческими качествами Бломберга. Дело в том, что, будучи выходцем из сухопутных войск, этот военный министр был склонен к навязыванию подчиненному ему командованию своих личных взглядов на руководство операциями наземных войск. По- человечески его можно понять, однако интересы дела требовали недопущения подобного вмешательства в деятельность главнокомандующего сухопутными войсками. Вторая мировая война наглядно продемонстрировала губительность соперничества ОКВ и ОКХ в борьбе за право командовать армией. Мало что меняло в этом смысле и сосредоточение верховной власти над обеими командными инстанциями в руках одного человека, каковым в то время являлся Гитлер.

Имперский военный министр и верховный главнокомандующий вермахта не мог осуществлять свою деятельность без помощи Генерального штаба. Но такого штаба в его распоряжении не было, по крайней мере, в том смысле, который принято вкладывать в это понятие. Правда, в составе ОКВ уже имелось управление «обороны страны», которое позднее было преобразовано в «главный штаб вермахта». Однако верховному главнокомандующему немецкой армией нужен был именно Генеральный штаб, подобный тому, который Уже имелся у сухопутных войск.

Немало полезного для вермахта сделал тогдашний начальник организационного управления командования сухопутных войск генерал Кейтель, являвшийся одновременно правой рукой Бломберга. Можно было надеяться, что и в руководстве военными действиями он показал бы себя с самой лучшей стороны. Однако никто — в том числе и сам Кейтель — не предполагал наличия у него «божьей искры», которая, по мнению Шлиффе- на, должна быть у каждого полководца.

В ОКХ считали, что теоретически вроде бы безупречная структура высших органов военного руководства вермахта вряд ли выдержит проверку на практике. Даже реализация идеи исправить положение путем кадровых перестановок не отменила бы того бесспорного факта, что совмещение в одном лице функций военного министра и верховного главнокомандующего было нецелесообразно и неосуществимо. Как бы то ни было, сами собой напрашивались изменения в структуре органов высшего военного управления вермахта, суть которых заключалась бы в разделении двух вышеупомянутых функций.

По итогам моих многочисленных бесед на эту тему с начальником Генерального штаба генералом Беком последний поручил мне в 1937 году подготовить памятную записку с моими предложения по данной проблеме.

В моей памятной записке я настаивал прежде всего на том, чтобы избавить имперского военного министра от функций стратегического и оперативного управления войсками. Я считал, что министр должен был заниматься поиском, привлечением и использованием всех людских и материальных ресурсов, необходимых для успешного ведения военных действий. При этом в его распоряжении должен был бы находиться «имперский совет обороны», состоявший из основных министров правительства. Одновременно военный министр представлял бы вермахт на политическом уровне. Наконец, в его руках могли бы быть сосредоточены нити управления некоторыми во- енно-административными сферами, которые воспринимались как обуза всеми тремя видами вооруженных сил. Мои предложения обеспечивали значительную экономию личного состава, денег и материальных средств.

Вторая часть памятной записки была посвящена организации управления войсками во время войны, т. е. планированию и руководству операциями. Суть ее состояла в предложении ввести должность имперского начальника Генерального штаба и сформировать сам штаб под названием «Генеральный штаб вермахта». При этом я исходил из следующих соображений:

В армиях всех стран имеется вид вооруженных сил или род войск, на который в зависимости от военно-политической обстановки и стратегических целей военных действий возлагаются основные надежды. Для Великобритании это, разумеется, флот, по крайней мере, сейчас. Возможно, когда-нибудь он уступит свою ведущую роль военно-воздушным силам. В Германии главенствующая роль, несомненно, принадлежит сухопутным войскам. Именно они, и только они, способны во взаимодействии с ВВС наносить решающее поражение противнику.

Вот почему я предложил сосредоточить общее руководство военными операциями в руках главнокомандующего сухопутными войсками как человека, стоящего во главе той части вермахта, от которой зависит успех в современной континентальной войне. Разумеется, в этом случае Генеральному штабу сухопутных войск следовало придать оперативные группы двух других частей вермахта. При этом полномочия главнокомандующего сухопутными войсками по отношению к военно- воздушным и военно-морским силам должны были ограничиваться постановкой им наиболее общих стратегических и оперативных задач, а также расчетом сил и средств данных видов вооруженных сил, необходимых для совместного с сухопутными войсками решения боевых задач. Во всех остальных вопросах боевого применения ВМС и ВВС последнее слово должно было оставаться за их главнокомандующими.

В своей памятной записке я не мог обойти вопрос о целесообразности создания Генерального штаба вермахта, который существовал бы наряду с Генеральным штабом сухопутных войск. Дело в том, что в случае принятия такого решения главнокомандующему сухопутными войсками ничего не оставалось бы, кроме как превратиться в некоего генерального инспектора и передать руководство своими подчиненными в военное время Генеральному штабу вермахта. Я считал, что в специфических условиях Германии руководство вермахтом, с одной стороны, и сухопутными войсками, с другой, нельзя было поручать двум отдельным командным инстанциям, так как это привело бы лишь к бесчисленным согласованиям и взаимным упрекам, причем ни одна из этих инстанций не несла бы при этом полной ответственности за действия вооруженных сил в целом.