Анастасия Заворотнюк - Я – Настя!

Ну, просто выдала мне убийственно точный режиссерский список замечаний. И отработала замечательно, подошла к делу очень ответственно.

После пятичасовой съемки она пришла в гримерку и у нее взяли первое интервью. Напряжение оказалось для нее слишком большим, и у нее началась страшная головная боль. Она выпила таблетку, легла и не могла говорить. То есть, она никого не подвела, все сделала как надо, прекрасно сыграла, но потом упала как подкошенная:

– Больше никогда не буду сниматься!

Но не стоило говорить «никогда», потому что дальше был Новый Го д на СТС «В гостях у Няни», и она опять играла меня маленькую. В первый съемочный день очень долго ждала. А детский блок в тот день снять не успели. Она была в шоке. Когда ее умывали и разбирали прическу, заявила:

– Что же это такое? Почему нет никакой дисциплины? Могли бы сказать – приходите завтра. Как можно вызывать детей, чтобы дети тут мучились от безделья?!

И ведь права же!

В Малайзии мы отмечали ее одиннадцатый день рождения, и она впервые получила взрослые подарки. Венсан подарил ей жемчужный браслет, мои коллеги – французские духи. Она и тут очень серьезно подготовилась к событию: купила себе первую вечернюю блузку, черную, прозрачную. Оделась, причесалась и принимала поздравления, выпив свой первый бокал шампанского. На какое-то время в ней проснулась очаровательная девушка. Наконец, она сказала:

– Ладно. Мы пойдем, поиграем в компьютер.

И снова стала ребенком.

Сейчас дети перешли в новую школу, поближе к дому, учатся с раннего утра до позднего вечера. У них суровая программа. Для Ани я уже подыскала школу в Англии. Сама лично ее посмотрела, убедилась, что девочки там живут хорошо. Но чем старше Аня становится, тем мне страшнее. Как там она без меня? А как я без нее?! Уж не знаю, смогу ли отпустить ее надолго. Конечно, очень скоро у нее начнется своя, взрослая жизнь. Сложный возраст, противоречивый. Она у меня неприступная, несколько высокомерная. Я иногда спрашиваю:

– Как у тебя с молодыми людьми?

А она мне свысока отвечает:

– Нет, мама, у меня никаких мальчиков!

Она все больше налегает на книжки. Но я так хочу, чтобы у дочери была очень красивая первая любовь. И я очень надеюсь, что ей удастся избежать моих ошибок. Я верю, что моя умница придет ко мне за советом и будет мне доверять. Я всегда с ней предельно честна и откровенна. Мы на равных. А иногда она знает больше, чем я.

Майки совсем другой по характеру. Контактный, открытый, восторженный. Как только он научился произносить слова, заговорил исключительно шутками нон-стоп. Возникало ощущение, что мальчик одессит. Его шутки были наполнены невероятной добротой. Он обращался ко мне:

– Красавица моя, дорогая, примадонна, как же я тебя люблю!

Я даже приблизительно не могу воспроизвести тексты, которые мой солнечный Майки так легко произносил! Надо было записывать, но казалось, это не закончится никогда. Сейчас он входит в такой возраст, когда мальчишки становятся скупее на выражение чувств, сдержаннее выдает эмоции. Но больше всего меня поражает в нем отношение к женщине – восхищение, преклонение перед красотой. Ему еще двух лет не было, он еще плохо ходил, мог и шлепнуться, и мы взяли его с собой в ресторан, где Майки немедленно влюбился в официантку. Милая девушка, она ему улыбнулась. Что он вытворял! Читал стихи, бубнил, пел, танцевал перед ней, ходил, падал, переворачивался и снова вскакивал. За свою свою жизнь я наблюдала такой кураж только у одного человека – у Володи Машкова, причем на сцене. Больше ни у кого и никогда. Майки зажигал! И вскоре все люди за соседними столами хохотали до слез. Одна пара не реагировала, что-то такое важное обсуждали. И тогда Майки подошел к ним, бах по столу рукой:

– Смешно!

И тут они грохнулись просто. Девочка-официатка была малинового цвета. Весь спектакль устраивался для нее одной. И сын всех строил, чтобы вокруг нее был такой «цыганский хор». В итоге он схватил ключи от «Мерседеса», который стоял под окнами, взял ее за руку, подвел к окну и сказал:

– Кататься!

Тут девушка эта как засмеется:

– Ну надо же! Мужчина – он и есть мужчина, в любом возрасте!

Майки был счастлив – его поняли. И был прав – женщину надо обязательно прокатить на авто.

Сын влюблялся беспрестанно. На Юге оборвал все цветы с клумб. Но я не могла его ругать – он так нес эти цветы, спотыкаясь. Букет – больше него самого. Он подарил его девочке, а она так принимала его, отступая назад, завороженная зрелищем.

И так было всегда. Однажды, в Крыму, он решил жениться на дочери нашего приятеля – восемнадцатилетней девушке. Он увидел красавицу и обалдел:

– Мама, я должен на ней жениться.

Сделал обручальные кольца из скотча, приклеил камушки. Потом засомневался:

– Мам, мы должны обязательно заехать в золотой магазин, потому что я сегодня женюсь.

Мне колечки нужны. Я их сделал, но в них камни некрасивые.

Сейчас Майки уже вырос из этой непосредственности. Уже не все так легко и стремительно, но он влюбчивый, интересуется противоположным полом. Прибегает из школы со словами:

– Мама, у нас такие красивые девушки учатся!

Именно девушки. Он их только так и называет.

Отношения с друзьями и подругами интересуют его больше, чем учеба. В этом – главное различие между ним и сестрой.

Я – мама. Засыпаю с этой мыслью и просыпаюсь с ней. Я знаю, что некоторые женщины отказываются от материнства ради карьеры, откладывая рождение ребенка на потом. А «на потом» ничего не бывает. Но и если бы я десять лет назад стала знаменитой, и у меня возникла дилемма между карьерой и материнством, я бы все равно выбрала бы детей. Да, сейчас я во многом отказываю себе, чтобы работать. Но у меня есть дети, и все свободное время я провожу с семьей.

Дима, их папа, часто с ними встречается. В последнее время отношения выровнялись – он успокоился. Он проводит с детьми время, гуляет, занимается спортом. Папа есть папа. Дети должны общаться со своим отцом. Я считаю, что женщины, которые запрещают встречаться – из обиды, мести, ревности – поступают глупо. Это травмирует детей. В конце концов это наши ошибки, а мы, взрослые, должны сами платить по своим счетам.

Все, что мне нужно – это чтобы дети были рядом. И чтобы эта близость никогда не ослабевала. Чтобы я могла в любой момент их поддержать. Та к меня воспитали, так у меня сложилось с родителями. Они всегда были рядом. Сегодня они живут недалеко от меня. Мы никогда друг-друга не оставляем.

24.

Дома у нас мир и покой. Дети учатся, мои родители всегда рядом. Да и с личной жизнью наладилось.

Все началось на съемках передачи «Танцы на льду». Я, как всегда на бегу, опаздывая со съемок «Няни» и пытаясь успеть куда-то еще. Приезжаю, иду знакомиться с участниками, и вдруг смотрю – вот этот взгляд. И в нем все, в этом взгляде, все, о чем только можно было мечтать, и все, что только можно было себе представить. Это невыразимо словами, но очень понятно. В общем, Петя посмотрел – как рублем одарил. И я тогда подумала: «Нет, нет, не-е-е-е-ет, мне сейчас только этого не хватало, у меня то, се, какие-то планы на будущее, дети съемки… Мне сейчас не до глупостей». Подумала я так, а сама – прямо засветилась, как будто Петя меня этим своим взглядом «зарядил». Откуда-то столько сил появилось, столько вдохновения. Я, конечно, на съемках особо не «зажигала» – не люблю демонстрировать поведения «приглашенной звезды», но у меня крылья за спиной выросли. Правда, с того самого момента я на Петю смотреть боялась – все время отводила от него глаза, даже когда обращалась к нему, протягивая микрофон. Или закатывала глаза к потолку, или смотрела куда-то в сторону – в общем, использовала все уловки, лишь бы избежать контакта глаза-в-глаза. Не помню, как я себе тогда объясняла этот феномен – я до последнего сама себе не признавалась в том, что что-то происходит – и ведь ничего и не происходило. Но мне было страшно. Я понимала, что еще один такой взгляд – и все, я за себя не отвечаю. Но в силу обстоятельств – а мы все-таки принимали участие в этом шоу, и деваться было некуда, я за ним наблюдала. И конечно, он очень выделялся среди прочих участников. Он не просто катается – нет. Когда смотришь, как он это делает, тебе невольно начинает казаться, что он родился в коньках. В Петиной манере, в его пластике есть нечто такое, что нельзя измерить ни техникой, ни каким бы то ни было другими мерилами – это как поцелуй, это дар. У него такая плаcтика, что глаз не оторвать. И, конечно, я не хочу обидеть наших фигуристов, но я никогда не видела, чтобы ТАК катались. Это очень сильное эстетическое переживание. И я это говорю не как влюбленная женщина – я абсолютно объективна в этом смысле. Со мной согласятся многие специалисты и профессиональные судьи. Ведь Петя – пятикратный чемпион мира по фигурному катанию.