Георгий Арбатов - Человек системы

Но в разгар этих странных переговоров группа советников нашей делегации была брошена на другое срочное задание – подготовку «Открытого письма Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза», адресованного, как разъяснялось в подзаголовке, всем партийным организациям, всем коммунистам Советского Союза, а фактически, конечно, всему миру. Этот документ (весьма пространный – он занял несколько полос в «Правде», а в изданной вскоре брошюре более 60 страниц) был написан в рекордные сроки: мы, готовившие его первоначальный текст, работали в здании ЦК, не выходя из помещения часов около тридцати (день, ночь и часть следующего дня), и страницу за страницей передавали секретарям ЦК на редактуру (ее «швы» в некоторых местах текста бросаются в глаза). 14 июля «Открытое письмо» вместе с китайским «Открытым письмом» нам от 14 июня было опубликовано[12].

Должен сказать, что переговоры представителей двух партий, а затем «Открытое письмо» давали очень серьезную возможность развить аргументацию, глубже обосновать линию XX съезда. И участники этой работы, включая некоторых секретарей ЦК (в первую очередь Ю.В. Андропова), консультантов и советников, сделали все, чтобы ее использовать. Думаю, все мы понимали ответственность момента, учитывали, как важно было закрепить начавшееся в связи с письмом КПК от 14 июня контрнаступление (пусть скромное, но все же контрнаступление!) против очередной неосталинистской волны, поднявшейся с конца 1962 года.

Я недавно перечитал «Открытое письмо ЦК КПСС», попытался проанализировать его уже с позиций наших сегодняшних взглядов и представлений. И должен сказать, что товарищам, участвовавшим в подготовке документа, в целом не приходится стыдиться за эту работу. Конечно, все-таки было невозможно напрочь выскочить за рамки существовавших тогда взглядов, и документ содержал немало устаревших, наивных, упрощенных представлений о мире и международных делах, о путях революционной и освободительной борьбы рабочего класса и угнетенных народов. И во многих местах видны следы спешки, в которой писался и редактировался документ. Впрочем, я думаю, что, если бы было больше времени на редактирование, он вполне мог не выиграть, а проиграть – за счет «выглаживания», устранения более ярких мест и новых идей, замены их привычными шаблонными формулами, стереотипами и политическими банальностями, настоящими виртуозами которых были некоторые из главных редакторов документа – М.А. Суслов, Л.Ф. Ильичев, П.Ф. Сатюков и др.

Мне кажется, что в «Открытом письме», конечно, неровном по своему теоретическому и политическому уровню и публицистической яркости, все же удалось пойти в ряде ключевых вопросов заметно дальше, чем в прежних документах. И, в частности, более глубоко и убедительно обосновать линию XX съезда нашей партии, ее поворот от произвола, от фетишизации государства, власти, силы к человеку и человечному обществу, к созданию нормальных условий жизни, освобождению от страха, унижений, нужды. То есть линию, которую после 1956 года с таким трудом, такими муками начали утверждать, чтобы от нее отойти, и потом снова вернуться к ней, развить ее уже на этапе перестройки…

Приведу несколько выдержек. Они, по-моему, говорят сами за себя (разумеется, понимать их следует как выражение убеждений, намерений, как предложение определенных целей политики; пусть читателя не удивляет форма изложения – в силу принятых тогда «правил игры», чтобы высказаться за одну линию и против другой, авторам приходилось выдавать желаемое за действительное и умалчивать о недостатках или нарушении тех решений и обязательств, которые давала партия).

Первой приведу выдержку из раздела, в котором отстаиваются, защищаются решения XX съезда. Притом с позиций, с которых до этого никогда или почти никогда с людьми не говорили.

«Навсегда ушла в прошлое, – говорилось в «Открытом письме», – атмосфера страха, подозрительности, неуверенности, отравлявшая жизнь народа в период культа личности. Невозможно отрицать тот факт, что советский человек стал жить лучше, пользоваться благами социализма. Спросите у рабочего, получившего новую квартиру (а таких миллионы!), у пенсионера, обеспеченного в старости, у колхозника, обретшего достаток, спросите у тысяч и тысяч людей, которые незаслуженно пострадали от репрессий в период культа личности и которым возвращены свобода и доброе имя, – и вы узнаете, что означает на деле для советского человека победа ленинского курса XX съезда КПСС.

Спросите у людей, отцы и матери которых стали жертвами репрессий в период культа личности, что для них значит получить признание, что их отцы, матери и братья были честными людьми и что сами они являются не отщепенцами в нашем обществе, а достойными, полноправными сынами и дочерьми советской Родины»[13].

Сегодня, конечно, все это звучит банально. Но до этого в партийных документах так с народом не говорили. И не только по форме (она тоже была необычной, заменив традиционные штампы и выспреннюю декламацию). В прежних документах старательно обходились, прятались за философскими рассуждениями подлая суть, бесчеловечность сталинизма, страдания, на которые он обрекал миллионы людей.

Можно, правда, обвинить авторов в том, что желаемое они здесь выдают за сущее. Но, во-первых, такими были «правила игры». А во-вторых, речь действительно шла о некоторых разительных переменах, произошедших после Сталина (об этом сейчас как-то подзабыли). До хрущевской пенсионной реформы, например, потолок обычной (не персональной) пенсии был 23 рубля, а стал 120. Жилье при Сталине почти не строилось, если не считать единичных домов для начальства и «знатных» граждан, а тут миллионы людей – притом рядовых людей, а не одних ответственных работников – начали получать квартиры. Заметно повысились, стали хоть как-то соотноситься с прожиточным минимумом выплаты колхозникам, до этого работавшим за «палочки» в книге учета трудодней. Не говоря уж о реабилитации невинно осужденных, о резком сокращении (к сожалению, не полном прекращении) арестов по политическим мотивам.

Наиболее существенный шаг вперед «Открытое письмо» делало, однако, в других вопросах. Прежде всего – в обосновании курса борьбы за мир и предотвращение ядерной войны как главной задачи коммунистов. Китайские товарищи атаковали эту установку, утверждая, что это отказ от марксизма-ленинизма, нацеливающего коммунистов на решение совсем иной главной задачи – на уничтожение империализма. И, кроме того, они считали это утопией, поскольку войн нельзя избежать, пока сохраняется империализм.

В «Открытом письме» КПСС эти доводы отвергались с меньшим числом оговорок, чем обычно делалось раньше, откровенно говорилось о радикальных изменениях, которые вносит в представления о войне современное оружие массового уничтожения. И давалась уничтожающая отповедь сектантскому изуверству в подходе маоистов к вопросу о мировой термоядерной войне, их рассуждениям о том, что в случае войны, пусть она обойдется в сотни миллионов жертв, погибнет империализм, а победившие народы «крайне быстрыми темпами» пойдут в счастливое будущее.