Страсти по-португальски - Наталия Николаевна Сотникова
«Герцог по беззаконию, князь по несправедливости, главный по подлости, адмирал по предательству, похотлив как племенной осел, окружен проститутками, женат на двух женщинах… Нет равных по тщеславию, нет сравнения по надменности и весь – пагуба для государства».
Годой был не лишен ума и разумной осмотрительности, хотя, подобно любому выскочке, отличался непомерным тщеславием и упрямством, любил пускать пыль в глаза своим богатством. Он почитал свою родню и обеспечил всех братьев и сестер титулами и надежными источниками больших доходов.
Став королевой, Мария-Луиза полностью развернула свои амбиции. В 1799 году Гойя по ее заказу написал конный портрет королевы, облаченной в мундир элитного гвардейского полка, что было совершенно нетипично для женщины из королевской семьи – это было прерогативой мужчин. Зато такой поступок подтверждал ее превосходство над супругом. Если взять семейный портрет королевской семьи кисти того же художника, так в нем центральной фигурой является Мария-Луиза, но отнюдь не король Карл. Вообще Мария-Луиза придерживалась профранцузской ориентации, но обстоятельства в виде Великой французской революции вынудили ее пересмотреть свое отношение к этой стране.
В 1793 году были казнены Людовик ХVI и его супруга Мария-Антуанетта, а вскоре республиканская Франция объявила войну Испании. Тогда же был опубликован на французском языке солидный пасквиль «Политическая жизнь Марии-Луизы Пармской, королевы Испании», авторы которого не поленились собрать все сплетни, чтобы дискредитировать ее. После заключения в 1795 году Базельского договора, обеспечивавшего заключение мира между Испанией и Францией, Мануэлу Годою был присвоен неслыханный доселе титул «князь Мира».
Как в стране, так и в королевской семье назревало недовольство монаршей четой и правлением Годоя. В первую очередь против него выступал наследник престола, принц Фердинанд. Его подзуживала жена, Мария-Антония Неаполитанская, дочь королевы Неаполя Марии-Каролины, сестры казненной Марии-Антуанетты. В письме королевы Марии-Луизы к Годою имеется красноречивая фраза:
«…должно предпринять средства против этой чертовой змеи, моей невестки, и моего амбициозного сына-труса».
Вскоре после этого невестка скончалась при подозрительных обстоятельствах, и ее мать Мария-Каролина публично обвинила Марию-Луизу в отравлении дочери. Впрочем, в бурях политических событий того времени это обвинение последствий не имело.
Для пущего приближения фаворита к королевской семье ему назначили невесту, племянницу короля, Марию-Терезу де Бурбон- и-Валлабрига, графиню де Чинчон (1768–1828), что было унизительно для столь высокородной девицы, – но пришлось покориться воле суверенов. У супругов родилась дочь, крестными родителями которой стала королевская чета, отчего ее нарекли именем Карлота-Луиза. После рождения наследницы супруги практически перешли на раздельное проживание. Мария- Тереза невзлюбила свою дочь, что сильно отравило девочке как детские, так и юные годы. И матери, и дочери пришлось страдать от ненависти испанцев к Годою со всеми вытекающими последствиями: изгнание, недостаток средств, невозможность вернуться на родину.
Конечно, рано постаревшая и малопривлекательная королева не могла удовлетворять сексуальные запросы фаворита; для этих целей у него имелась любовница, красивая андалузка Хосефина Тудо, известная под ласковым прозвищем Пепа. Она была дочерью бедного артиллерийского офицера, после смерти которого ее вместе с сестрами из милости взял в свой дом Мануэл Годой. Вскоре 17-летня девушка стала его любовницей. Для нее фаворит вытребовал у королевы должность фрейлины, затем титулы виконтессы де Рокафуэрте, позднее графини Кастильо-Фьель, а также дамы Ордена королевы Марии-Луизы. Некоторые искусствоведы ныне придерживаются мнения, что именно она изображена на двух знаменитых холстах Гойи «Маха одетая» и «Маха обнаженная», а не герцогиня Альба, как это считалось ранее. Во всяком случае, совершенно точно известно, что эти полотна заказал Гойе и оплатил сам Годой.
Наполеон Бонапарт вынудил Марию-Луизу и Карла IV покинуть Испанию и удалиться в изгнание во Францию. Их сын, Фернандо VII, заставивший отца отречься от престола в свою пользу, последовал за ними после того, как император Наполеон I низложил его, дабы освободить трон для своего брата Жозефа Бонапарта. Мануэл Годой был смещен в результате народного восстания 1808 года, все его имущество конфисковано. В 1812 году королевская чета переехала в Рим. Мануэл Годой последовал за ними в изгнание и не покидал своих благодетелей. Чета хотела компенсировать ему те жертвы, которые он принес, сохраняя верность им. Единственное, что супруги могли сделать – это составить завещание в его пользу. Так и поступила королева Мария-Луиза с письменного согласия мужа. Она назначила Годоя генеральным наследоприобретателем в качестве «компенсации за многие большие потери, понесенные им, повинуясь приказам ее и короля, и потому что, когда он просил, они препятствовали ему покидать должности, каковые он занимал». Королева в этом документе просила детей уважать ее решение как акт христианской справедливости.
Современники дружно отмечали, что дети королевы Марии-Луизы мало походили на Карла IV. Высказывались многочисленные предположения относительно истинных биологических отцов. Скончавшаяся в Риме 2 января 1819 года Мария-Луиза будто бы призналась в своей исповеди священнику Хуану де Алмарасу, что «ни один из моих детей не был зачат Карлом IV, а потому династия Бурбонов в Испании пресеклась». Существует письменная запись этой исповеди, подлинность, которой, впрочем, оспаривается. В 1828 году умерла первая жена Годоя. Вдовец буквально через неделю повел к алтарю Пепу Тудо, хотя ходили упорные слухи, что они уже давно были тайно обвенчаны. Его дочь Карлота-Луиза вышла в Риме замуж за итальянского аристократа очень почтенного рода, князя Камилло Русполи.
Португалия в Пиренейских войнах
Франция, в которой правил Наполеон Бонапарт, потребовала от Португалии присоединиться к континентальной блокаде Великобритании, закрыть порты, арестовать британских подданных и конфисковать их имущество. Связи королевства с Англией были слишком давними и тесными, поэтому Португалия отказалась предать такого старого союзника. Испания же, невзирая на теснейшие родственные связи, еще раз проявила себя не только ненадежным, но еще и коварным соседом. В 1807 году Франция заключила в Фонтенбло с Испанией договор, согласно которому Португалию делили на три части: Северная Лузитания отходила королю Этрурии, из Бурбон-Пармской ветви в виде компенсации за герцогство Пармы, присоединенное к Франции, область Алгарви, – в виде княжества фавориту испанской королевской семьи Мануэлу Годою за его лояльность Наполеону, и остальное – лицу, которое назначит французский император.
13 ноября 1807 года было
