Аллан Невинс - Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

В конце октября – начале ноября 1877 года потребовалось решать множество неотложных задач. Наиболее жгучей из них было слияние компаний, управляющих трубопроводами, ибо три системы трубопроводов, которые находились теперь под контролем «Стандард ойл», долго не могли функционировать самостоятельно, вызывая большое раздражение и сумятицу. В то же время ряд заводов нужно было сдать на слом или снабдить новыми кадрами, знакомыми с политикой и устоявшейся практикой «Стандард ойл». Внимания требовали контракты. Их заключала отдельно каждая компания, входящая в корпорацию. Налоговое законодательство не позволяло «Стандард ойл» заключать их, однако существующий порядок был паллиативом. Некоторые из новых компаний, стоявших в очереди на включение в корпорацию, имели собственные контракты с фирмами, владеющими трубопроводами или железными дорогами, – что Флэглер считал крайне неудобным. Весь новый порядок железнодорожных тарифов приходилось подгонять под новые фирмы.

Подобные вопросы требовали, в свою очередь, нового разделения труда между руководителями корпорации. За непосредственными проблемами, нуждавшимися в немедленном реагировании, маячило также то, что можно определить как ключевой вопрос: можно ли было разобщенную организацию с множеством начальников провести через серию процедур, из которых она бы восстала единой корпорацией с одним главой?

Руководство «Стандард ойл» сознавало серьезность этой проблемы. Оно было решительно настроено найти ее решение. Кадры, пришедшие в компанию в 1874 и 1875 годах, принимали на себя часть бремени. Уорден, Локарт, Пратт, Роджерс, Вандергрифт, Арчболд и Камден были людьми, более всех готовыми и способными это сделать. Разумеется, они действовали вместе с Джоном Д. Рокфеллером, Флэглером, Пэйном и Уильямом Рокфеллером, которые в то время составляли высшее руководство. Столь же важной фигурой в управлении корпорацией был Эмброуз Макгрегор, неофициальный технический эксперт и уполномоченный по улаживанию конфликтов между фирмами огромного производственного комплекса. Все большую ответственность брали на себя полковник Томпсон, партнер Камдена, и Хатчинс, глава департамента продаж в Кливленде и первопроходчик в торговле с западом. Последний был левой рукой Пэйна, если правой его рукой считать Макгрегора. К этой группе следует отнести Даниеля О'Дэя, повышающего свою активность в сфере трубопроводов, Виласа, способного переговорщика и финансового эксперта, а также Честера, помощника главы корпорации, хотя и неофициального.

Пока же эти новые менеджеры только приступали к исполнению той важной роли, которую им вскоре пришлось играть в делах «Стандард ойл».

В 1878 году Вандергрифт стал главой корпорации в сфере управления трубопроводами. Он председательствовал в новой компании «Юнайтед», когда та уже завладела собственностью «Эмпайр» и «Коламбиа», а также эффективно решал текущие и более сложные задачи все 15 лет своей работы в компании до 1889 года.

Боствик, в качестве агента корпорации по закупкам нефти в Регионах, был хладнокровным, но энергичным человеком. Он работал со свойственной ему проницательностью, профессиональным знанием дела, неустанным прилежанием. Его помощник Джозеф Сип, неторопливый, добродушный, исполненный тевтонского здравого смысла менеджер, от имени которого осуществлялось большое количество закупок нефти, обладал способностями утешать жалобщиков и мирить участников конфликта.

Что касается Арчболда, то он выдвинулся благодаря своим природным талантам. В свои 29 лет он уже располагал большим и богатым деловым опытом. Он начал приобретать достоинство и рассудительность, которые необходимы успешному молодому человеку на пороге вступления в средний возраст. Бойкий и оптимистичный, он пока еще добивался успеха за счет одной энергии и воодушевления, но уже подавал первые признаки проницательности, которой ему прежде недоставало. Это, а также его неизменное добродушие вскоре сделали его замечательным миротворцем при несовпадении мнений представителей группы Рокфеллера.

Локарт, коренной шотландец, был тверд как скала и решителен. Рокфеллер позднее отзывался о нем как об «одном из самых опытных бизнесменов, отличающихся сдержанностью и самообладанием». Компании по переработке нефти, которые он помог создать в Питтсбурге, постоянно приносили прибыль. Суровый, упрямый и настороженный, он был для Рокфеллера оплотом безопасности. Можно было полагаться на то, что он даст сигнал тревоги, если корпорация пойдет по опасному пути.

В отличие от Локарта Г.Х. Роджерс был как раз тем человеком, который мог повести корпорацию по этому пути. По мнению некоторых из последующих руководителей «Стандард ойл», было бы лучше, если бы он вообще не входил в корпорацию. Роджерс отличался большой силой внушения и неизбывной энергией. Кроме самого Рокфеллера, ни один представитель его группы не производил столь сильного впечатления на людей. Поскольку Роджерс обладал врожденной предрасположенностью к риску и спекулятивной игре, он бросался во многие предприятия и в доброй половине из них добивался внушительных успехов. На год моложе Рокфеллера, он перебрался из Фэрхейвена, где прошло в бедности его детство, в Нефтяные регионы. Здесь он занялся нефтепереработкой, постепенно налаживая сотрудничество в Нью-Йорке с неброским, но динамичным Чарльзом Праттом. Роджерс был привлекательным, стремительным и магнетическим человеком. Его острый ум, быстрая сообразительность и удивительная живость напоминали качества Флэглера, но в еще более ярком оформлении. В момент, когда он входил в кабинет, полный людей, они пробуждались к большим свершениям, но некоторые из них в конце концов предпочитали вести более спокойную жизнь! Его природный дар лидера сказывался в бизнесе, особенно там, где требовался напор. Поначалу сравнительно незаметный в «Стандард ойл», он вскоре стал курировать все закупки нефти, затем управлять системой трубопроводов корпорации и наконец занял кресло председателя производственной комиссии.

Если подыскивать подходящее определение, характеризующее Роджерса, то его можно было бы назвать калейдоскопической личностью. С этим согласятся все, кто наблюдали его прекрасный облик хотя бы час на какой-нибудь конференции или во время обсуждения документов. В один миг он был весел и разговорчив, в другой – резок, саркастичен, насмешлив. В мгновение он переходил от демократичного радушия к ледяному высокомерию, от обманчивой доброты к резкой грубости или яростному гневу. При любой смене настроения он был естествен. На Уолл-стрит его называли «цербером Роджерсом», однако Марк Твен счел возможным писать о нем как о святом на земле. Он оплачивал обучение Хелен Келлер, покровительствовал искусствам, любил находиться в центре интеллектульного общества. Однако конкуренты – и некоторые партнеры – знали его придирчивым, черствым, непримиримым и тираническим.