Николай Раевский - Дневник галлиполийца

Настроение в батарее спокойное, но чувствуется, что все устали ждать, Сильно изводит жара. Теперь ее хуже переносят, из-за того что днем, а особенно по утрам, совершенно нет ветра. Сегодня на солнце было +60°С. Другим врагом продолжают оставаться блохи.

22 августа.

Возвратился из лагеря к обеду. Даже на меня тропическая температура (опять +60°С) начинает действовать угнетающе. Хотел было переводить «орудия сопровождения», но не смог взять себя в руки. Отправился на пляж и провалялся там, несмотря на жару, часа три. Загораю все сильнее и сильнее. Сегодняшний сеанс «У.Г.» из-за полного отсутствия материала пришлось отменить. Дело с его получением стоит совсем плохо. Шевляков отправляет в Константинополь отчет о сеансах «У.Г.» за последние месяцы с предупреждением, что так хорошо, в общем, идущее дело придется совершенно прекратить, если В.З.С. не будет присылать материала.

Сегодня в «Информационном листке» помещен интересный приказ генерала Кутепова. Супруга одного офицера вмешалась в разговор между мужем и другим офицером, причем наговорила последнему дерзостей. В результате муж посажен на 7 суток на гауптвахту за то, что «допустил в своем присутствии...» и т.д.

Вечером в театре (вернее, над театром у «серого дома», так как деньги совершенно вышли). Спектакль прошел довольно неудачно. Только «Братья Зайцевы», как всегда, веселили многочисленную публику.

23 августа.

Утром был на смотру всех военно-учебных заведений, который генерал Кутепов произвел на футбольной площадке. Не знаю, для чего был устроен этот смотр. По одной версии он носил чисто деловой характер, по другой это была очередная демонстрация «вооруженных сил» французам. Судя по тому, как смотр прошел, вероятно, имелись в виду обе цели.

Я неважно знаю строевой пехотный устав, но, по-моему, юнкера превосходно ходят и очень хорошо исполняют все повороты. Немного хуже остальных ходят юнкера Инженерного училища. Зато у корниловцев равнение как по ниточке. Великолепно пригнана походная укладка. После смотра и церемониального марша военные училища были задержаны на площадке. Комкор вернулся в штаб корпуса и затем, стоя у дверей, вторично пропустил под музыку корниловцев и сергиевцев, возвращавшихся домой и тащивших с собой многочисленные пулеметы. Французы высыпали из комендатуры и имели возможность лишний раз «полюбоваться» на наших юнкеров. Я сегодня смотрел на них с хорошим чувством. Все-таки Галлиполи единственное место в мире, где русские с винтовками и пулеметами, четко отбивая шаг, могут проходить мимо зданий с иностранными флагами{140}. Сейчас кажется нелепой мысль о том, что колченогие лейтенанты и черномазые «Сережи» могут вмешаться в наши дела. Для меня это сознание в данное время служит единственным утешением.

Почему-то задерживается перевозка кавалерии. С Болгарией дело тоже не ладится. Не знаю отчего, но у меня самого падает настроение. Приходится бороться с самим собой. Ко мне многие прислушиваются, и я боюсь передать другим свой временный пессимизм. Вероятной его причиной является все та же лихорадка.

Только что со слов полковника Сорокина передали, что по некоторым сведениям маршалы Франции, якобы обратились в ..... с указанием на необходимость внимательного отношения к армии Врангеля, так как она является почти единственной силой, способной в данное время вести борьбу с большевиками. Было бы очень хорошо, если подобное обращение действительно имело место. Я, однако, сильно в этом сомневаюсь, так как наряду с нашей армией маршалы якобы указывают на германцев, как на вторую антибольшевистскую силу. В устах маршалов победившей и нетерпимой Франции это звучало бы более чем странно. Сегодня мы довольно резко поговорили с полковником Г. относительно наших сербских дел и роли «Нового Времени». Сторонники неограниченной монархии, вдохновляемые «Новым Временем», точно с цепи сорвались. Удивительно, до чего близоруки люди и как они не замечают вреда, который приносит их деятельность. В тот момент, когда нужно вести наиболее осторожную политику, чтобы не прослыть неисправимыми реставраторами и реакционерами, гг. нововременцы поднимают гвалт на всю Европу. Кроме того, справа делаются попытки поставить штамп неограниченной монархии на всю армию. Приходится радоваться, что пехота, артиллерия, инженерные войска и училища{141} поедут в Болгарию, а не в Сербию. В противном случае живущие там монархисты повели бы усиленную агитацию в армии и, чего доброго, разложили бы войска. Это может показаться парадоксом, но я лично уверен в том, что монархическая агитация в армии может разложить ее гораздо скорее, чем работа Керенского, Милюкова и других левых. Стоит вспомнить историю, бывшую 19 января, когда несколько офицеров Дроздовского полка (правда, подвыпивши) начали стрелять по палаткам штаба лагерного сбора{142} из-за того, что оркестр во время ужина заиграл там «Боже, Царя храни!». Солдаты (даже многие из вольноопределяющихся) нашей батареи были тогда настолько возмущены, что приходилось резко обрывать чересчур несдержанные разговоры.

В марте на совещании в том же штабе перед организацией «У.Г.» я заявил совершенно определенно, что считаю всякого рода монархические выступления в данную минуту не только вредными, но даже прямо разлагающими армию. При этом я сказал, что сам лично вижу в конституционной монархии наиболее приемлемую форму правления для будущей России. Начальник штаба{143} и другие участники совещания — почти сплошь монархисты и, вероятно, гораздо более правые, чем я, вполне согласились с моим взглядом на опасность монархической пропаганды в Корпусе. Решено было совершенно не касаться на «У.Г.» вопроса о форме правления. Характерно, что в дальнейшем при малейшем уклоне лекторов «У.Г.» в сторону монархии среди наших слушателей начинались совершенно нежелательные разговоры{144}.

Я почти уверен в том, что в будущем на головы участников «У.Г.» выльют немало помоев. Нас обвинят в «керенщине», с которой мы боремся всеми силами, сношениях с левыми партиями, которых нет и в помине. Чего доброго, обвинят даже в разлагательской агитации, хотя мы, почти не имея ни материалов, ни денег, бьемся как рыба об лед, чтобы помешать пропаганде врагов. Должно быть, с точки зрения белградских политиков, грехи наши велики и тяжки. На каждом сеансе цитируем «Общее Дело»{145}, а иногда — «Последние новости», «Волю России» и другие враждебные армии газеты{146}. Конечно, мы преподносим их слушателям под соответствующим соусом, но последнее будет забыто, а факт публичного чтения отрывков из «Последних новостей» нам в свое время припомнят. Кроме того, мы решаемся говорить, что Милюков — человек лично честный, хотя его деятельность сейчас приносит колоссальный вред русскому делу{147}. Вообще, ни дать ни взять «жидо-масоны».