Юлиус Мадер - По следам человека со шрамом

Когда летом 1955 года советские власти передали Виммер-Ламквета судебным органам боннского государства для дальнейшего отбывания наказания, генерал Гелен, ставший к тому времени руководителем западногерманской секретной службы, дал ему возможность скрыться и установить контакт с мадридским бюро Скорцени.

Вот этого гангстера человек со шрамами и избрал для помощи оасовцам в Северной Африке.

В 1961 году Виммера-Ламквета можно было проследить вплоть до границы Алжира. Вскоре он вел в Касабланке переговоры с бывшим «фюрером СС», а в то время окружным руководителем так называемого «Марокканского объединения друзей французского „Иностранного легиона“». Тот направил его с соответствующими рекомендациями к нацисту майору фон Борконовскому, который после окончания своей службы в «Иностранном легионе» стал владельцем виллы в Оране и очень быстро сделался одним из главарей местной ячейки ОАС. Но затем следы Виммера-Ламквета затерялись. Однако, судя по телеграмме агентства ДПА из Парижа от 6 января 1962 года, можно считать, что он все же прибыл к месту своего назначения — в штаб ОАС. Агентство, в частности, сообщало о конфискации у оасовцев составленных на немецком языке документов. В них говорилось о создании так называемых «команд X». В день «X» террористы, объединенные в такие команды, должны были захватить стратегически важные пункты. Характерно, что эти команды имели в своем распоряжении военную форму противника, «фаустпатроны» для борьбы против танков и автоматическое оружие. То, что эти планы не остались на бумаге, подтвердили события последующих недель и месяцев. Во всей этой истории чувствовалась опытная рука обер-диверсанта Скорцени. Его эсэсовские «истребительные команды» и переодетые в форму противника диверсионные группы возродились в бандах ОАС.

Но как ни старались бандиты типа Скорцени и Виммера-Ламквета предотвратить крах колониального ига в Алжире, сделать это не удалось. Жертвами кровавой оргии ОАС стали более 5 тысяч мужчин, женщин и детей — жителей Алжира и Франции. На юридическом языке истребление невинных и беззащитных людей по национальным или расовым причинам именуется геноцидом. На процессе главных военных преступников в Нюрнберге геноцид был заклеймен как одно из гнуснейших преступлений гитлеровского режима. С тех пор Скорцени, этот обер-бандит, специалист по «мокрым» делам, похвалявшийся осенью 1960 года: «Будь Гитлер жив, я был бы рядом с ним!», приумножил свои кровавые преступления.

В западногерманском государстве — этом рассаднике реваншизма и милитаризма — не желают делать выводов из уроков Нюрнберга. Нашедшие приют под крылышком боннских властей бывшие эсэсовцы всех мастей и оттенков вновь поднимают голову. Они восхищаются «подвигами» Скорцени, прославляют его методы террора против свободолюбивых народов. Рупор западногерманских финансовых магнатов и реакционеров газета «Ди вельт» 19 июня 1962 года в статье под провокационным заголовком «Террор еще только начинается» следующим образом охарактеризовала зверства фашистской ОАС: «Эта форма ведения войны стала теперь нормальной, может быть, даже единственно возможной, и тот, кто не желает взглянуть прямо в глаза этому факту, не может в наш век считаться вооруженным, сколь много дивизий он бы ни сформировал. Несомненно, что ныне террористические организации исключительно эффективны… ОАС начала одерживать успехи именно с того момента, когда изменила свою стратегию и стала придерживаться тактики выжженной земли и массового изгнания населения».

«Выжженную землю», которую эсэсовцы, и в частности банды Скорцени, оставили после себя в Шведте-на-Одере, в Плоштине, в Арденнах и в Северной Африке, — вот все, что сегодня может предложить народам империализм. Тактика «выжженной земли» в борьбе против свободолюбивого алжирского народа — это сожженная дотла крупнейшая больница, это разрушенная бомбой ратуша города Алжира, это превращенные в пепел 600 тысяч книг библиотеки Алжирского университета, это взорванные школы, правительственные здания, амбулатории и частные предприятия, выгоревшие плантации.

Кровавый след оставила ОАС в Алжире. Когда же пришел час расплаты, оасовский сброд бросился по эсэсовскому образцу врассыпную. Генерал путчистов Гарди не позабыл прихватить сейф с миллионами. Вместе с ним из Алжира в Испанию бежало несколько тысяч оасовских террористов, и в их числе эсэсовские преступники — креатура Скорцени.

ЧАША ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПЕРЕПОЛНЕНА

Провал планов ОАС в Алжире не пресек подрывную деятельность террориста со шрамами. Наоборот, она еще больше активизировалась. В начале апреля 1960 года в Бейруте при содействии ливанской партии «Фаланга».[82] Скорцени организовал совещание фашистских главарей, прибывших из многих стран мира. Во время этой встречи речь шла о том, как с юридической и пропагандистской точек зрения локализовать процесс над Эйхманом в Иерусалиме. Собравшиеся рассмотрели возможные меры по предотвращению разоблачения сообщников Эйхмана в ходе процесса.

В 230 километрах от того места, где в стеклянном бронированном колпаке дрожал от страха Эйхман, в фешенебельных отелях и ночных кабаре встречались его бывшие сообщники. Отель «Гордон», ночной бар «Эль Марокко», ресторан «Аль-Матаан» по-переменно были местами их совещаний. Скорцени, бригадефюрер СС Вернер Науман, обергруппенфюрер Феликс Штайнер, видные руководители фашистов Аргентины, США, Италии и Франции — вот далеко не полный перечень съехавшихся в Ливан единомышленников.

Но и в этой стране фашисты уже не могли открыто вести переговоры. Их преступная деятельность была разоблачена народом.

Ныне излюбленными прибежищами Скорцени являются государства, где господствуют Франко и Аденауэр. Человеку со шрамами не нужно виз и в таких странах — участницах НАТО, как Англия, Италия, Соединенные Штаты Америки. В тех случаях, когда дело касается Скорцени, полиция этих государств в соответствии с полученными директивами теряет слух и зрение. Почему? Дело в том, что агрессивный Североатлантический блок рассчитывает использовать бывших эсэсовцев и Скорцени для осуществления планов агрессии против социалистического лагеря. Современный капитализм не может обойтись без диверсантов и террористов.

Методы террора, являющиеся порождением фашизма, в свое время служили целям геббельсовской пропаганды, требовавшей от немецкого народа «выстоять до конца». Ныне они служат стратегам НАТО как средство «психологического вооружения» для новой войны.