Вилли Кубек - В авангарде танковых ударов. Фронтовой дневник стрелка разведывательной машины

7 марта 1942 г.

Снова вернулась зима, навалило снега, и он продолжает идти. После обеда объявлена тревога, какой-то перебежчик сообщил, что русские готовят очередную бяку.

Все не на шутку обеспокоены этой тревогой.

При объявлении «Готовности № 1» мне предстоит доставить лошадей и телеги от комендатуры к нашей хате, быстренько упаковать вещи лейтенанта Барца и ждать дальнейших распоряжений. Но ничего не происходит.

Вечером наш хозяин молится вместе с детьми перед изображением Христа, нарисованным им на листке белой бумаги. Дети, глядя на импровизированную икону, воспринимают все очень серьезно, крестятся, отбивают поклоны. И так каждый вечер.

Сталин хоть и уничтожил церкви, но веру людей в Бога искоренить так и не смог. В каждой хате по нескольку икон, иногда весьма ценных.

8 марта 1942 г.

Сегодня воскресенье. Но нет еще и 4 часов, как я просыпаюсь. Снова разверзся ад. Русские шквальным огнем обстреливают нас. Ничего подобного еще не было.

Я уже сбился со счета, сколько снарядов они выпустили по нам. Лежу и вздрагиваю при каждом разрыве, которые становятся все громче. В 5.30 выхожу по нужде, над головой так и свистят осколки. Одеваемся и ждем, что же будет дальше. Артобстрел тем временем и не думает стихать.

Наконец, в 6 встаю и завтракаю.

Около половины седьмого на село устремляется на бреющем, наверное, с десяток, если не больше русских бипланов. Старик-хозяин уже собрался было в погреб, но тут как раз со свистом, едва не задевая хату, проносится самолет, и он в испуге снова бросается в дом.

С грохотом рвутся бомбы, наши зенитчики остервенело палят в небо, истошно воют двигатели бипланов. Правда, самолеты бомб на село особенно не тратят — наверняка держат их про запас, чтобы обрушить груз на наши артиллерийские позиции. А русская артиллерия как ни в чем не бывало продолжает лупить по селу.

Ровно в 11 утра, я как раз получаю довольствие на вечер, снова появляется шестерка бипланов, правда, и на этот раз они бомбочками нас не «балуют».

Лихо работают эти ребята, ничего не скажешь.

Во время последней операции наша 3-я рота потеряла 10 человек убитыми, первым погиб унтер-офицер Гёбель. Русские забросали гранатами землянку, где располагался ротный командный пункт — обер-лейтенанта фон Мальтцана и еще десятерых человек. Не выжил никто.

Сегодня во второй половине дня чуть спокойнее.

Правда, бипланы снова пожаловали и обстреляли нас с воздуха. Снова от ранения в живот погиб один русский, житель села.

Вечером читаю и пишу письма.

Все вестовые сидят в хате, не снимая шинелей. Едва заслышав гул биплана, сразу бросаются в погреб. А я сижу и строчу себе письма домой.

Поблизости пару раз здорово грохнуло, я даже невольно втянул голову в плечи. Снова двух стекол как не бывало. Фугасные бомбы рвались весь вечер, падали и зажигательные. Русские сбрасывали и осветительные ракеты, становилось светло как днем.

Но я в 22 часа, невзирая ни на что, завалился спать.

Какой сюрприз готовит нам день завтрашний?

9 марта 1942 г.

Поднимаюсь около 6 часов, хотя проснулся еще в 4. Русская артиллерия продолжает неистовствовать и сегодня. Наша тоже не отстает. В 7.30 привожу из комендатуры 5 человек русских, они сооружают для нас щель-убежище.

Вечером лакомимся рыбой, раздобытой лейтенантом Барцем.

У нас теперь две многоэтажные кровати — я сплю наверху.

Атаки русских отбиты. На участке 125-й пехотной дивизии им, правда, удалось чуть продвинуться вперед. На участке нашей 13-й танковой они захватили часть передовых позиций.

Потери нашей дивизии составили: убитых 70 человек и большое число раненых. Но потери русских, судя по всему, тридесятикратные — 80 % их приходится на потери от обстрела нашей артиллерией из 15-см орудий.

Сегодня, как и вчера, прилетели 15 русских бомбардировщиков. Поддали нам жару. Потом русские вели огонь из своих «катюш».

Судя по показаниям допрошенных пленных, русские бросили все имевшиеся в распоряжении силы, большая часть из которых — неопытные и необстрелянные солдаты, прошедшие трехнедельную ускоренную подготовку в Ростове-на-Дону.

Атаковали русские совсем как в прошлом веке, то есть толпами — истинная находка для наших артиллеристов.

При нанесении противнику контрудара широко применялись наши бронемашины.

На нашем солдатском кладбище значительно прибавилось свежих могильных холмиков.

Русские явно нацелились на наше село — на Покровское.

Что же готовит нам эта ночь?

10 марта 1942 г.

Встаю в 6 часов. Наш хозяин удрученно поясняет:

— Хата капут!

Отправившись за кофе, понимаю, что он имел в виду. В хату, расположенную за нашей канцелярией, прямым попаданием угодила бомба, и от нее почти ничего не осталось. Только разбросанная солома крыши. Двое убитых и четверо раненых.

Русские отсиживались в погребе и вышли оттуда целехонькими. Часть осколков прошла как раз над спящими солдатами, часть попала в деревянные нары, на которых они почивали.

Вид, разумеется, жуткий, но ничего серьезного.

Недурное начало дня, только что же будет дальше?

Сегодня ожидается прибытие ротмистра. Лейтенант Шлендель-Диль с утра должен очистить помещение, что его бесит. Забирает с собой матрас, и все остальное тоже, мы с Бергером перетаскиваем имущество адъютанта в другое место.

Комендатура одарила нас новой кроватью, только вот матрас в нее не помещается.

В самый разгар работ ударяет русская артиллерия.

Разрывы гремят совсем рядом. Только мы возвращаемся в хату, как раздается свист, потом страшный взрыв, и через выбитое окно струей бьет пороховой дым. Дьявол их возьми! Но мы все равно идем к адъютанту через улицу. Я уже собрался завернуть за угол, как снова жуткий свист, взрыв, и меня окатывает смешанной с грязью водой. Мне повезло, как никогда в жизни, — еще шаг, и…

Тут уж мы, не выдержав, бросились в нашу щель-укрытие.

У лейтенанта Барца нервы ни к черту. Четверть часа отсиживаемся в щели, и тут обстрел прекращается.

Оцениваю нанесенный ущерб. В крышу стоящей напротив хаты попал снаряд. Каких-нибудь 5 метров левее, и он попал бы в жилое помещение, в котором оставались солдаты. Но, слава богу, попадание в крышу, только в потолке здоровенная дыра, да и хлев обрушился. Никто не пострадал. В сенях полным-полно осколков.

Второй снаряд попал в хату, стоящую позади нашей, в 3 метрах от той, где разместились вестовые. Тоже картина не из приятных. Вся стена испещрена осколками, одна из стен треснула.

Все находились в погребе, поэтому и потерь никаких.