Федор Раззаков - Расстрелянные звезды. Их погасили на пике славы

Подумав об этом, Дин в следующую секунду открыл спортивную сумку, лежавшую на переднем сиденье рядом с ним, и достал из нее пузырек с пилюлями снотворного лекарства родедорм. С недавних пор это успокоительное средство стало его вечным спутником и он обязательно брал его с собой во все свои поездки. Повертев пузырек в руках, Дин поставил его на переднюю панель, после чего достал из этой же сумки шариковую ручку и открыл кожаную папку со сценарием. Литературная основа будущего фильма уместилась на ста с лишним страницах, однако Дину в этот раз понадобилось чуть больше полутора десятков листов. Перевернув на чистую сторону первый из них, он написал: «Моему другу Эбергарту Феншу!» После чего принялся писать свое прощальное письмо.

Сейчас уже невозможно установить, сколь долго он писал свое завещание. Судя по всему, больше часа, поскольку это письмо заняло 15 страниц. Но можно себе представить, какие чувства испытывал Дин в свои последние минуты жизни на этой земле. Обычно самоубийцы стараются побыстрее привести приговор в исполнение, поэтому если и оставляют предсмертные письма, то короткие. А тут – целых 15 страниц! В своем письме Дин подробно объяснял мотивы своего самоубийства, просил прощения у родных и друзей. Приведу лишь несколько отрывков из него, которые многое объясняют:

«Я понимаю, что причиняю тебе (Эбергарту Феншу. – Ф. Р.) горе. Ты был образцом для меня – таким же, как многие честные социалисты от Чили до Ливана. Моя смерть не должна связываться с политикой. Не позволяйте этого делать нашим врагам, фашистам и реакционерам…

Люди доброй воли будут строить лучший мир – социалистический мир… Я не соглашаюсь со всем, но социализм еще слишком молод. Однако именно он несет в себе единственное решение основных проблем для большинства мира… Я многое имел и пытался посвящать все свои силы и талант всем людям, нуждающимся в моей помощи…

Я хотел жить в мире с Ренатой, но когда сегодня вечером я вернулся домой со студии «ДЕФА» и сидел перед телевизором, Рената крикнула мне, что я являюсь всего лишь плохим американским шоуменом, который не имеет никакого мужества даже покончить с собой. Она мучает и пытает меня с давних пор и ревнива ко всем, кого я люблю и кто любит меня. Но особенно к моей бывшей жене Вибке и дочери Наташе. А я отказываюсь ненавидеть ту, которая когда-то была моей женой…

Я люблю Ренату. Но не могу найти выхода из этой проблемы. Она террориризирует меня уже 5 лет. Я хотел жить с ней до конца наших дней, но она убивает меня. Изо дня в день… Мне кажется, что моя жена всегда старалась покорять сердца известных мужчин, чтобы тешить свое самолюбие…

Моя смерть станет хорошим выходом для «ДЕФА» в истории с фильмом про Вундед-Ни. Я не могу брать народные деньги для фильма, который никогда не будет снят. К тому же я не смогу работать в одном фильме с женщиной, которая каждый день будет мучить меня, а найти другую актрису уже нет времени…

Передайте привет моей маме. Скажите ей, что я всегда очень сильно любил ее и старался быть образцом для нее. Передайте также приветы моим дочерям и сыну. Я обнимаю тебя. Твой Дин Рид».

Поставив точку в письме, Дин сложил листы обратно в кожаную папку, после чего открыл пузырек с родедормом и высыпал на ладонь целую горсть пилюль. Помедлив секунду, он отправил их в рот одну за другой. Затем в течение нескольких минут сидел неподвижно, закрыв глаза. Наконец он вновь вернулся к реальности и, выбравшись из автомобиля, нетвердой походкой отправился к берегу озера. Стояла тихая июньская ночь, и было довольно прохладно. Но Дин не чувствовал холода, будучи в джинсовой куртке, да еще в состоянии, когда вообще не обращаешь внимания на внешние факторы.

Дойдя до берега, Дин, не сбавляя шага, вошел в воду. Когда вода дошла ему до груди, он поплыл. Дин хорошо плавал, так как еще в школе активно занимался этим видом спорта и даже побеждал на соревнованиях. Где-то на середине озера Дин перевернулся на спину и какое-то время пребывал в таком положении, глядя остановившимся взглядом на звездное небо. Силы уже покидали его, разум затуманивался. О чем он мог думать в эти мгновения? Может быть, вспоминал свою жизнь? Или в последний раз прощался со своими близкими? Собственно, за них он мог быть спокоен. Старшая дочь Рамона была уже взрослой и самостоятельной девушкой, Патрисия тоже устроена – у нее есть муж, она работает в престижном месте, мама живет с любимым человеком. Вторая дочь, Наташа, тоже не пропадет в надежных руках Вибке. Как и Александр, сын Ренаты. Еще оставалась Рада – московская любовь Дина, с которой он встречался в последние годы своей жизни. Эта девушка была без ума от него и согласна была идти за ним хоть на край света. Другое дело, хотел ли этого сам Дин? Видимо, нет, если так и не решился сделать окончательный выбор между ней и Ренатой.

В течение нескольких минут Дин глядел в темное июньское небо. Его взгляд остановился на безымянной звезде, тускло мерцавшей на огромном небосклоне. «Эта звезда погасла много тысяч лет назад, но свет ее до сих пор виден нам, – пронеслось в затуманенном сознании Дина. – Будет ли светить моя звезда после того, как меня не станет?»

Через секунду вода озера поглотила Дина с головой. И ничто в тот миг не нарушило покоя прибрежных мест – ни один звук не известил мир о том, что секунду назад здесь произошла трагедия.

Дина хватились только через сутки. Продюсер Геррет Лист стал разыскивать его, чтобы обговорить новые подробности запуска фильма «Опасная близость», и был крайне удивлен, когда ему сообщили, что Дин уже сутки находится у него. «Я его не видел три дня», – заявил обескураженный Лист. А когда то же самое заявили и другие друзья Дина, стало ясно, что случилось что-то неординарное. Нет, о гибели Дина речи еще не шло, но какая-то тревога уже поселилась в сердцах всех, кто его знал. Особенно в сердце Эбергарта Фенша, который хорошо помнил попытку суицида Дина несколькими днями ранее.

14 июня к делу поисков Дина была подключена уголовная полиция ГДР и «Штази» (расследованием руководили начальник отдела XX «Штази» генерал-лейтенант Пауль Кинберг и сын президента Народной палаты ГДР Томас Зиндерманн, бывший в ту пору начальником уголовной полиции). Тут же были наведены справки о том, кто выезжал из страны в последних два дня, но имени Дина Рида среди этих людей не было. Он не появлялся ни в аэропорту, ни на одном из вокзалов, ни на пропускном пункте «Чарли» (пограничный пункт для пересечения границы с Западным Берлином).

В тот день, 14-го, Дин должен был отправиться в Западный Берлин, где ему предстояла встреча с английским журналистом Расселом Миллером. Тот приехал к месту встречи с женой, однако Дина там не застал. Тогда он позвонил домой Дину, но трубку взяла Рената Блюме, которая заявила, что Дин… находится в больнице с воспалением легких.