Курт Айхенвальд - Информатор

Через несколько минут подъехал Уайтекер. Спустя секунду к нему подсел Шепард.

– Соглашение у вас с собой? – спросил он.

– Да, вот оно, – ответил Уайтекер.

В тот день Уайтекер в телефонном разговоре сказал, что готов подписать соглашение. Шепард хотел сделать все как можно быстрее, и Уайтекер согласился прийти на встречу. На следующей неделе он собирался по делам на Каймановы острова.{117}

Уайтекер вручил Шепарду подписанное соглашение, и они перебросились парой слов, а Уайтекер решил добавить к соглашению еще один пункт. Достав ручку, на последней странице он написал:{118}

«В дальнейшем я обещаю проходить проверку на полиграфе в любое время».

Огромный угловой кабинет Дуэйна Андреаса находился на шестом этаже административного здания АДМ, рядом с залом заседаний совета директоров. Конфиденциальность ценили в компании очень высоко, и кабинет Андреаса был настоящим храмом тайн. Без приглашения сюда не входил почти никто, и мало кто был свидетелем того, как Андреас плетет телефонные интриги с промышленниками и политиками.

В этом кабинете принимались все окончательные решения. Дуэйн прислушивался к советам, но последнее слово всегда было за ним, главой компании. В тот день Андреасу предстояло принять особенно важное решение.

Увольнять Уайтекера или нет?

Эта история с Фудзиварой всем уже въелась в печенки. Теперь уже никто не верил, что в компании завелся «крот». По-видимому, Уайтекер сочинил «крота», чтобы выиграть время для наладки заводского производства. А эта нелепая выдумка с угрозами его дочери? Да что с ним такое?

Рейзингу поручили допросить Уайтекера с пристрастием и выяснить в точности, звонил ему Фудзивара или нет. Уайтекер по-прежнему настаивал на версии саботажа, но доказательств привести не мог.

Ситуация была слишком необычной. Хорошо еще, что ФБР, похоже, не отнеслось к этому расследованию всерьез. Время от времени заглядывал Шепард, но новых звонков от Фудзивары не было, и его интерес к этому делу вроде бы увял. Дуэйн не желал, чтобы эти разговоры дошли до правительства. Он не любил выносить сор из избы.

В конце концов Дуэйн решил, что с Уайтекером лучше расстаться. Он позвонил Рэнделлу и пригласил его к себе. Президент АДМ работал с молодым менеджером больше других, и к его мнению стоило прислушаться.

Услышав о решении председателя, Рэнделл остолбенел.

– Дуэйн, вы это серьезно? Уайтекер нам нужен. Никого лучше нам не найти.

Конечно, продолжал он, Уайтекер не без странностей и вся эта история с Фудзиварой – сплошная галиматья. Но Уайтекера можно понять: он неопытен, он испугался. И в конечном счете главное – бизнес, а подразделение, которым руководит Уайтекер, стало наконец прибыльным.

– Его прибыли выше всех. Нам без него не обойтись, – заключил президент.

Рэнделл даже пообещал, что будет лично приглядывать за Уайтекером, и Дуэйн сдался. Рэнделл убедил его, что Уайтекер необходим для процветания АДМ.{119}

На всем протяжении чикагской «Великолепной мили», знаменитого торгового района с шикарными магазинами, псевдоготическими офисами газетных издательств и отелями мирового класса, царила атмосфера волшебной сказки. 22 января рождественские фонарики все еще прятались в ветвях деревьев на Мичиган-авеню, словно город не мог расстаться с отошедшим в прошлое праздником. Виновницей затянувшегося Рождества была одна из голливудских киностудий, снимавшая здесь кино, но чикагцы охотно подхватили иллюзию. Отголоски праздничного веселья бодрили Чикаго и помогали городу пережить очередную студеную зиму.{120}

В самом центре этого покупательского рая два азиата направлялись в сорокашестиэтажный отель «Чикаго Марриот Даунтаун». В элегантных костюмах и галстуках приглушенных тонов, они выглядели как обычные бизнесмены, приехавшие по делам. Так оно, в общем, и было – Кандзи Мимото и Хирокадзу Икэда приехали по важному делу: чтобы совершить преступление. Их послали восстановить незаконный ценовой сговор между производителями лизина.

Одним из пунктов их программы была встреча с представителями компании АДМ, которая теперь стала их соперником. На эту встречу они шли без воодушевления: руководителям АДМ, на их взгляд, не хватало рассудительности и хороших манер. Американцы ворвались в лизиновый бизнес как ковбои и перевернули вверх дном столы переговоров, за которыми азиатские компании уже много лет обсуждали проблемы фиксирования цен. Привычный и удобный способ ведения дел канул в прошлое.

Более того, они подозревали АДМ в воровстве. В «Адзиномото» хорошо знали, сколько лет требуется для выведения нужного штамма микробов. А АДМ стала крупным игроком чуть ли не в один день. Японцы были уверены, что этого можно достичь лишь кражей их собственного штамма.{121}

Во время сентябрьского визита в Декейтер, когда Икэда и Мимото осматривали завод АДМ вместе с двумя своими инженерами, им представился случай проверить свои подозрения. Мимото попытался похитить микробы АДМ, протерев мокрым носовым платком перила лестницы. Дома они немедленно отправили платок в лабораторию для поисков генетических маркеров, внедренных в микроорганизмы, которые использовали они сами, и тем самым доказать факт воровства.

Увы, затея провалилась. Если на платке и остались микробы, они погибли в пути через океан.{122} Так что выпихнуть АДМ с рынка, предъявив американцам иск в нарушении патента, не удалось, и эти планы пришлось отложить до будущих времен. Оставалось только сотрудничать с ними. До поры до времени.

Икэда и Мимото прошли через вестибюль отеля к лифтам и вознеслись наверх. Там они долго бродили в поисках конференц-зала, где была назначена встреча с одним из представителей АДМ. Наконец зал нашелся. Они вошли, и ожидавший их человек встал.

– Мистер Уайтекер! – произнес Икэда. – Рад видеть вас.

Уайтекер улыбнулся, и они обменялись энергичными рукопожатиями.

– Я тоже рад снова встретиться с вами.

Все уселись и принялись за доставленную из ресторана еду, дружески болтая. Постепенно перешли к делу. Японцы выдвинули условие: при любых соглашениях «Адзиномото» остается лидером на рынке лизина. Уайтекер уклонился от ответа, сказав, что все условия следует обсудить при встрече с Миком Андреасом, иначе их договоренность не будет иметь силы.

Японцы не растерялись. Шли обычные переговоры, когда сталкиваются интересы и стороны отстаивают свои непримиримые позиции.{123}