Иосиф Лаврецкий - Боливар

Освободитель обещал мятежникам амнистию, различные привилегии и другие блага. Напрасно! Жители этих районов от мала до велика сражались против патриотов, изматывая их небольшую армию. Это была подлинная колумбийская Вандея, которую следовало усмирить для того, чтобы пройти в Эквадор.

Боливар пытался убедить епископа Попаяна — ярого фанатика, бежавшего в Пасто, перейти на сторону республики. Освободитель напомнил епископу, что в Испании победили «враги» церкви, намекая на приход к власти в 1820 году либералов. «Все изменилось, — писал он, — и все должны измениться». Епископ не поддался на уловку. Каракасец попросил Сантандера изготовить документы и газеты, из которых следовало бы, что Испания признала независимость Колумбии. Он надеялся тем самым убедить коменданта Пасто сдаться, но тот, ознакомившись с ними, ответил: «Не все золото, что блестит!» Защитой Пасто руководил Басилио Гарсия, в прошлом раб на галерах. Он в течение двадцати лет сражался против патриотов.

Ценой немалых жертв и усилий Боливару удалось наконец одолеть врага. Колумбийские войска, постоянно пополняемые резервами, большинство которых составляли бывшие рабы, пробились к Пасто, где 5 апреля 1822 года у Бомбона завязался бой с отрядами Гарсия, подкрепленными испанскими частями.

— Как смело идут люди в бой! — сказал Боливар, наблюдая за сражением.

— Но они не возвращаются, — заметил один из офицеров.

Боливар потерял треть своих солдат в этой битве, значительно больше, чем Гарсия.

Наступление Боливара на Пасто заставило испанцев отвлечь часть своих сил с гуаякильского фронта. Этим воспользовался Сукре. Его войска 24 мая перешли в наступление и нанесли поражение испанцам у вулкана Пичинчи, неподалеку от Кито. Патриоты пленили свыше тысячи испанских солдат и офицеров, в их числе испанского командующего генерала Аймерича, взяли много военных трофеев, а главное, освободили Кито.

Узнав о победе Сукре при Пичинче, Гарсия 28 мая сдал Пасто Боливару. Так закончилась эквадорская кампания, завершившая освобождение этой страны от испанского господства.

Фанатики Пасто еще не раз брались за оружие. Некоторое время спустя их поднял на борьбу против республики очутившийся там племянник Бовеса. По приказу Боливара Сукре решительно подавил восстание. Но не прошло и года, как они вновь восстали, на этот раз под руководством индейского вождя Агуалонго…

Этп события задержали Боливара в Эквадоре значительно дольше, чем он предполагал.

16 июля 1822 года Кито был украшен флагами. На улицах толпился парод — креолы, негры, индейцы; у многих жителей в руках были букеты необыкновенно ярких цветов, которые можно встретить только в залитых солнцем тропиках. Столица древнего инкского правителя Атауальпы готовилась к встрече прославленного колумбийского президента, овеянного легендой Освободителя — Симона Боливара.

В десять часов утра Боливар на белом коне, одетый в парадную генеральскую форму, во главе отряда конной гвардии вступил в город. С балкона одного из домов молодая незнакомка бросила ему лавровый венок. Боливар заметил ее.

В тот же вечер местные власти дали в муниципальном дворце торжественный бал в честь Освободителя и его офицеров. На балу один из гостей представил Боливару ту, которая преподнесла ему утром лавровый венок. Это была Мануэлита Саэнс.

Почитательнице Боливара исполнилось тогда двадцать два года, но за ее плечами уже лежала весьма бурная жизнь, полная всевозможных увлечений и тяжелых разочарований.

В 1790 году в Кито обосновался испанский купец Симон Саэнс, отец четверых детей и обладатель солидного состояния. Там одна молодая креолка родила ему дочь Мануэлу. Девочку отец взял в свой дом. Едва Мануэле исполнилось четырнадцать лет, как в нее влюбился испанский офицер Фаусто д'Эльуяр. Узнав об этом, старик Саэнс отдал свою дочь на воспитание в монастырь. Преодолеть стены обители для испанского офицера оказалось сущим пустяком. Мать-настоятельница получила ценный подарок, и прекрасная Мануэла со своим возлюбленным отбыла в неизвестном направлении.

Счастье Мануэлы оказалось кратковременным. Оно длилось до тех пор, пока не иссяк довольно тощий кошелек испанского офицера. Опозоренная девушка вынуждена была искать у своей матери приюта и утешения.

Прошло два года, и семнадцатилетняя Мануэла вышла замуж за доктора Джеймса Торна, англичанина из Кито, который был почти вдвое старше ее. Брак сделал Мануэлу респектабельной дамой, открыл ей доступ в высшее общество Кито. Но Мануэлу продолжал преследовать офицер д'Эльуяр, и, чтобы оградить жену от соблазна, Торн переехал в столицу вице-королевства Перу — Лиму.

Здесь беспокойная Мануэла сдружилась с Роситой Кампусано, салон которой был одним из центров подпольной деятельности перуанских патриотов. Сама Мануэла также стала активной участницей готовившегося против испанцев заговора. В ее доме, к ужасу почтенного доктора Торна, стали собираться патриоты, ожидавшие прибытия из Чили освободительной армии аргентинского генерала Хосе де Сан-Мартина.

Вскоре надежды патриотов сбылись — Лима была освобождена, и лично Сан-Мартин вручил Мануэле за ее участие в патриотическом движении орден.

Сан-Мартин издал приказ о высылке из Лимы всех испанцев, не принявших перуанского гражданства. Под этот приказ подпал и Симон Саэнс, отец Мануэлы, проживавший с нею в перуанской столице. Дон Симон решил возвратиться в Кито, с ним поехала и Мануэла, желавшая навестить свою мать. Не исключено, что она выполняла при этом какое-нибудь конфиденциальное поручение Сан-Мартина. Так она очутилась в столице Эквадора в тот момент, когда туда вступили колумбийские войска.

Боливар с первой же встречи увлекся Мануэлой. Жгучая брюнетка с большими золотистыми глазами привлекла каракасца не только своей красотой, но решительным и смелым характером, патриотизмом, преданностью делу независимости. В последующие годы она неоднократно участвовала в сражениях с испанцами. Мануэла Саэнс до смерти Боливара оставалась его любящей и верной подругой.

СВИДАНИЕ В ГУАЯКИЛЕ

Дело освобождения Южного континента нуждается в авторитетном вожде, который имел бы в своем распоряжении могущественные средства.

Пока колумбийская армия освобождала Эквадор, в соседнем Перу отряды аргентинских, чилийских и перуанских добровольцев под командованием Сан-Мартина вели неравную борьбу с 20-тысячной испанской армией, занимавшей хорошо укрепленные позиции в горной части страны.