Андрей Романов - История Аквариума. Книга флейтиста

Великолепный скрипач, с отличной классической консерваторской школой, в звуке которого была вселенная!

Он потрясающе умел создавать безграничные музыкальные пространства, в которые погружался весь «Аквариум». Он уносил за собой слушателя. Его вкрадчивые и мистические импровизации на скрипке захватывали и тащили, цепляли и влекли… Как их стало впоследствии не хватать. Саша погиб.

У него не нашлось сил доплыть до берега. Правда это был берег Волги… Большая река… Русская… Это было 6 августа 1986 года

Глава 15 Редакторская колонка

Среди многих людей, которые так или иначе влияли на судьбу «Аквариума» хороших людей было несравненно больше.

Ищите в себе Будду и найдете его, он есть в каждом. Те, кто искал – находят.

Рано или поздно любому снизойдёт благодать Господня, кем бы он ни был. Радость жизни несет любовь.

Как достигают совершенства артисты цирка?

Они десятилетиями с утра до вечера репетируют свой единственный номер, чтоб он выходил так отменно, что и зрителю в радость и своей жизни не навредить.

Мы, изо дня в день умудрялись жить так, что с одной стороны мы вроде как все, но с другой какие же мы «все», если ни на что не похожи? Не с чем сравнить.

Мы вновь и вновь выполняли свой трюк и с педантичностью циркачей улыбались на любую реакцию окружающих.

Это я к чему? А к тому, что во всех наших контактах со службами средств массовой информации, чаще всего мы имели дело с профессией, носившей имя – редактор.

Редактор – это был человек, который мог только ценой собственной «жизни» отправить передачу в эфир, ценой собственной карьеры показать тот или иной фрагмент выступления, пропустить то или иное слово артиста. Но редактор существовал и в каждом человеке отдельно…

Я уже упоминал Андрея Кнышева, который боролся с ветряными мельницами «ку-ку-кун-фи-фи»… Сколь скользко это слово – «саморедактор».

«Саморедактор» постепенно врастал в каждого из нас. Его смысл – меньше к тебе вопросов, целее сам. Но это становилось чудовищным внутренним тормозом. Во всем.

Мы были готовы увидеть черную мышь в темной комнате, тем более, что её там не было.

«Саморедактура», как жесткая петля на шее и поводок, который четко держит на расстоянии и ни на шаг дальше. Как пример могу привести вот какую историю. «Синий альбом» первоначально был «красным альбомом».

Да, да, любезный слушатель, мне втемяшило в голову, что именно в этом найдут подтекст вездесущие редакторы.

«Красный альбом» появлялся на свет именно в тот момент, когда в стране во всю шёл какой-то съезд Самой Большой и Самой Единственной партии, сами понимаете какого цвета. Я настоял на смене «колора».

Не знаю с этим ли опасением или от общего настроя вообще, но название исторически закрепилось в «синем» варианте. Так-то вот! Но к чему это я все про «саморедактуру»? А вот почему.

На всех крупных студиях телевидения всегда существовал какой-нибудь редактор, который своей карьерой все-таки рисковал (таким был и Андрей Кнышев).

В питерском варианте это была Самсонова-Роговицкая Галина Леонидовна. С её легкой руки «официальное признание» в эфире получили много артистов в этой стране. Это смешно, но раньше было именно так:

Не удавалось в Москве какому-нибудь музыканту или группе попасть под любым соусом на голубой экран – они в Питер. Приедут с концертами и тут же на телевидение. Покажите нас! А Самсонова-Роговицкая тут как тут.

Я, мол, у вас вчера на концерте уже была, вы нам нравитесь. Давайте-ка сниматься. Хлоп! И передача готова.

А дальше она крейсером «Авророй», бронепоездом (забыл номер), шведской «свиньей», римской когортой – к начальству, и ну доказывать, что это надо показывать немедленно, сейчас, а то история нам этого не простит…

Никто не знает, зачем ей было нужно так сильно рисковать, но она это делала и передачи с поразительным постоянством шли в эфир.

Музыкальная редакция трещала от возмущения и благодарности одновременно. Положительное перевешивало и дело шло дальше.

Артисты же, прихватив видеопленки с собственной персоной, ехали обратно в Москву и показывали их там.

И вот тут у московских «телевизионных мэтров» срабатывало чувство собственного достоинства: «Как, в Питере уже сняли, а мы ещё нет?» Артист шёл в гору… В этой связи припоминается пример с The Beatles и Америкой. Только в нашем случае ездить было ближе.

Чтоб не быть голословным назову несколько фамилии людей, которые обязаны Самсоновой-Роговицкой частью своей известности, хотя они и не так уместны в этой книге, да Бог с ними – это Пугачева, Кузьмин, Барыкин, Николаев… Хватит! В этом списке оказались и мы.

Галина Леонидовна умудрялась отстаивать наши эфиры самыми невероятными способами. Какими? На это смогла бы ответить она сама, хвати ей здоровья после такой работы дожить до наших дней! Царствие ей небесное!

Фактически она стала первым профессиональным сотрудником средств массовой информации, потерявшим не только здоровье, но собственную жизнь, помогая советской эстрадной музыке переродиться в новое, достойное по содержанию и отношению к нему «музыкальное чтиво», носящее теперь официальную кличку – «рок-музыка». Любила она это!

В пару с ней работал тогда молодой музыкальный телережиссёр Дмитрий Дмитриевич Рождественский, как я уже писал, снимавший означенный выше цикл песен, так же помогавший своим талантливым высоким и красивым лбом пробивать двери начальственных кабинетов, что в компании с Самсоновой-Роговицкой делало их тандем непотопляемым, а результат – всегда положительным…

В те годы питерское телевидение было частым гостем в одном таком месте со странным названием «Венские звезды»72.

И всё этим звездам было бы хорошо, ведь даже по накладным на товар они проходили именно как «Венские звезды», но зачастил такой интерьер по Ленинградскому телевизору и редактура запротестовала – какие такие Венские звезды могут быть у нас тут в Ленинграде! И превратились «Венские звезды» в «Невские звезды»!

А по накладным ещё долгие годы числилось: «Коньяк „Ани“, армянский, 0,5 литра, 20 бутылок – „Венские звезды“.

Так вот хозяином в то время, а заодно и художественным руководителем этого места отдыха рабочей молодежи Невского района был Роберт Вартанян73.

Не знаю по какому наитию, но любил он рок-н-рольный люд и всячески его привечал. Зайдет, бывало к нему холодным зимним вечерком на огонек, ну например, Миша Борзыкин74, а Роберт ему что-нибудь тепленькое, типа «бастурмы» в тарелочку, графинчик с коньячком. Почему графинчик? А ведь были такие времена, когда наша молодежь и на свадьбы с соком, да киселем ходила, не только в дискотеки. Так что какое там спиртное могло быть в ассортименте? Упаси Боже! Вот и наполнялись графины с соком не соком, а отборным коньяком.