Вальтер Хаген - Фальшивомонетчики Третьего рейха. Операция «Бернхард»

Такой ответ меня не удовлетворил. Распространенное в Германии мнение, что супруги Чиано жили как кошка с собакой, было неправомерно. Мне было хорошо известно, что графиня намеревалась взять с собой в Германию и мужа. Внешне она жила рядом со своим мужем, но не с ним, внутренне же они были крепко друг с другом связаны. Поэтому было исключено, что графиня оставит своего супруга в Италии. И я обратился к Кальтенбруннеру, чтобы Гиммлер еще раз переговорил с Гитлером, приведя мои аргументы. С большим трудом Кальтенбруннеру это все же удалось, и Гитлер согласился со сказанным, хотя и с большой неохотой. На этот раз решение гласило:

— Чиано может приехать тоже.

Приглашение было не слишком любезным, но меня устраивала и такая формулировка.

Об акции чисто военного характера думать не приходилось: Гитлер не дал бы в наше распоряжение достаточно сил и средств. Оставался вариант бандитского нападения. У меня был даже человек, которому можно было бы доверить такое задание — он изучил все гангстерские приемы еще в Чикаго. Но получилось по-другому. Шелленберг вызвал меня к себе и, как только я вошел в его кабинет, поздравил меня с «высоким доверием», которое было оказано мне фюрером. Осуществление освободительной акции было поручено мне лично. Я был, мягко говоря, нисколько этим не обрадован, так как намеревался навести должный порядок в своих запущенных делах в Берлине. Но возможности увильнуть никакой не было. Вечером того же дня мне пришлось выехать в Мюнхен, чтобы выяснить, как можно было попасть оттуда в Рим. Добираться из Рима в Берлин мне было довольно просто: там я всегда мог достать авиабилет хотя бы за приличные чаевые или путем обращения в авиакомандование, которое любезно разрешало мне лететь с первым же попутным рейсом. В самой же Германии чиновники придерживались предписаний, исходя из бюрократической схемы: за границу вылетали только высокопоставленные функционеры, отказать которым в билете было не так-то просто, чтобы освободить местечко для других целей.

К счастью, у меня был документ с «особыми полномочиями фюрера», в котором говорилось, что все учреждения и службы были обязаны оказывать мне необходимую помощь в выполнении моего задания. Предъявив этот документ, я сломил первоначальное сопротивление коменданта аэропорта Мюнхен-Риэм, некоего полковника, который предоставил в мое распоряжение связной самолет генерал-фельдмаршала Кессельринга, который как раз оказался на взлетном поле. На аэродроме Сциампино в окрестностях Рима возник переполох, когда радист доложил о прилете машины главнокомандующего войсками «Юг» и запросил разрешение на посадку. В штабе Кессельринга знали, что он находился в ставке фюрера, и не поняли, почему возвратился его самолет. Комендатура аэродрома запросила, кто находится в самолете, но я отказался назвать свою фамилию. Сложность с посадкой возникла еще и из-за того, что незадолго до нашего появления на аэродром был совершен авианалет союзников, и на взлетно-посадочной полосе было множество воронок от разрывов авиабомб. Наша посадка прошла тем не менее успешно, и комендант аэропорта, некий подполковник, примчался на мотоцикле доложиться таинственному пассажиру. Я предъявил ему свой документ, который произвел на него ошеломляющее впечатление. С предписанием фюрера можно было делать все, что угодно. Потребуй я одну из стоявших на аэродроме автомашин, мне бы дали ее беспрекословно.

Во время полета, когда нам приходилось маневрировать, чтобы не встретиться с самолетами союзников, я раздумывал, как лучше всего организовать осуществление акции. Труднее всего было освободить семью, доставка ее в Германию проблемы не составила бы, так как я мог воспользоваться предписанием фюрера.

Прежде всего надо было установить связь с Эддой Чиано, ибо для успеха операции следовало обговорить с ней все необходимые подробности действий. Вечером того же дня Долльман свел меня с посредником графини, очень осторожным человеком. Он ке только представился под явно чужим именем, но и выбрал местом встречи темный уголок в одном из предместий затемненного Рима. Вначале у меня даже возникли сомнения, а не является ли эта встреча предлогом для совершения на меня покушения? Ведь там было бы довольно просто организовать на меня нападение и арестовать, тем более что я никогда не носил с собою пистолет. Однако мои подозрения были быстро рассеяны, так как человек, назвавшийся капитаном, назвал несколько дельных условий, которые предлагал мне хорошо продумать. Поскольку я сразу не принял никакого решения, мы договорились о встрече следующим вечером, на которой должны были обсудить планы наших последующих действий.

Я подстраховался, введя в дело троих своих людей — немцев. Один из них был заместитель Капплера, второй — офицер связи с итальянской колониальной полицией, которые прекрасно ориентировались в Риме, превосходно владели итальянским языком и могли легко сойти за итальянцев. Третьим был, конечно же, Гребль. Своей деловой активностью и бумажником, набитым фунтами стерлингов, он мог оказать мне неоценимую помощь.

Об образе жизни и условиях содержания семьи Чиано под арестом нам было известно довольно подробно. Сам Чиано не имел права выходить из дома, графиня же с тремя детьми ежедневно в течение часа выходила на прогулку в сопровождении чиновника полиции.

Дом охранялся командой карабинеров и сотрудниками уголовной полиции в штатском. Можно было, конечно, силой ворваться в дом и увести Чиано, но это наверняка привело бы к перестрелке, которую не следовало допускать, поскольку Италия и при Бадолио продолжала официально считаться нашей союзницей. Мы не могли дать новому итальянскому правительству предлог для осложнения отношений или даже их разрыву. Кроме того, из-за Чиано я не хотел рисковать жизнью своих сотрудников, да и своей собственной.

Чтобы избежать всего этого, я решил использовать момент внезапности. В самом доме Чиано мог передвигаться свободно, и я заострил свое внимание именно на этом обстоятельстве. Если бывший министр иностранных дел внезапно выйдет из двери лома, а в это время к нему подъедет автомашина, в которую он вскочит, то было вполне вероятно, что охрана среагирует на этот инцидент с запозданием, поскольку все это действие продлится считанные секунды. Прежде чем охранники опомнятся, схватятся за оружие и откроют огонь, автомашина с Чиано будет уже за пределами досягаемости. То же самое можно проделать и с графиней. Во время ее прогулки с детьми около них внезапно остановится автомашина, в которую они сядут. Сопровождающий их полицейский вряд ли успеет им помешать.