Ричард Брэнсон - Обнаженный бизнес
Тем временем на горизонте показался (или угрожающе навис – это зависит от вашего собственного восприятия) новый феномен розничной торговли. В 1980 году британский изобретатель и предприниматель Клайв Синклер выпустил Sinclair ZX80 – первый в мире компьютер стоимостью ниже 100 фунтов стерлингов. Если у вас хватало смелости, за 79,95 фунта стерлингов можно было приобрести комплект для сборки и собрать компьютер своими руками. Годом позже вышла новая модель ZX81, а в 1982 году в производство был запущен Sinclair ZX Spectrum. К середине 1982 года в Великобритании насчитывалось уже около 500 тысяч компьютеров, дающих возможность играть в видеоигры. Я был поражён тем, насколько быстро они проникли в наш бизнес – и мы снова должны были быть готовы к предстоящим изменениям.
Однажды ко мне зашёл один из представителей компании. «Ричард, дети просто помешаны на видеоигре Pac-Man. Возможно, нам стоит начать продавать видеоигры».
Мы начали покупать компьютерные игры у Atari, дочерней компании Warner Communications. Появление видеоигры Pac-Man, в которой некое существо пробирается по лабиринту и поедает фрукты, помогло нам на многие годы наладить прибыльный бизнес. Кроме того, продажи этой игры превысили продажи любой другой игры в жанре аркадных игр, включая невероятно успешную игру Space Invaders – любимое времяпрепровождение студентов по всей стране. Вместе с игрой Tetris Pac-Man стал одной из первых игр для портативной игровой приставки Game Boy, выпущенной компанией Nintendo в 1989 году. В начале 1990-х компанией Sega была запущена портативная консоль Game Gear и серия видеоигр, главным персонажем которой стал ёж по имени Соник. Популярные видеоигры стали домашним развлечением для молодёжи и приобщили целое поколение к компьютерам. С головокружительной скоростью появлялись новые модели персональных компьютеров: Atari ST, Commodore 64, Amiga, Apple Mac… Индустрия компьютерных игр стала бурно развиваться.
Бесспорно, Pac-Man была первым хитом компьютерных игр. Но мы серьёзно занялись этим бизнесом только после появления видеоигры Super Mario, выпущенной компанией Nintendo на Рождество 1985 года. Мы стали специализироваться на продаже видеоигр в наших магазинах, которые открылись по всей Великобритании и даже в Европе. Продажа картриджей с видеоиграми стоимостью от 15 до 45 фунтов стерлингов стала приносить нам больше прибыли, чем музыка. Так, компьютерные игры, а потом фильмы – сначала на видеокассетах, а затем на DVD – стали занимать значительную часть нашего ассортимента.
Честно говоря, с самого начала наши маленькие музыкальные магазинчики приносили небольшую прибыль. Благодаря этим магазинам наше имя было на слуху у публики, было лицом нашего молодого и дерзкого бренда, но в конечном счёте они оказались нерентабельными. Это была одна из моих величайших ошибок в бизнесе, я и по сей день сожалею о том, что вовремя не распродал все наши магазины.
К 1986 году даже сеть магазинов Megastore оказалась под угрозой. Наш крупнейший конкурент, компания HMV, нанесла нам сильный удар, открыв в июне новый магазин на Оксфорд-стрит, где продавались все доступные к тому времени музыкальные записи. Кроме того, сеть музыкальных магазинов Tower Records открыла новый магазин в одном из лучших мест – на площади Пиккадилли.
Не встретив никаких преград, мы открыли крупнейший в мире музыкальный магазин в Дублине, на набережной Астон Ки. Мы потратили 1 миллион фунтов стерлингов на то, чтобы переделать пятиэтажный магазин McBirney's площадью в 50 тысяч квадратных метров так, чтобы он был похож на Megastore, расположенный на Оксфорд-стрит.
В прессе решили, что мы сошли с ума. Стэнли Симмонс, директор Music Makers, принял активное участие в дебатах в разделе журнала Music Week под названием «Контрапункт»: «По-моему, концепция мегамаркета в розничной торговле музыкальными записями в Великобритании в корне ошибочна и основана на неверных посылках». Он указывал на то, что у крупных розничных торговцев в США лучшие условия кредитования и получения прибыли, что невозможно в Великобритании. Он справедливо указывал на наши постоянные расходы – арендную плату и коммунальные услуги – и наше обязательство хранить стоковый товар.
Но Стэнли не понимал сути дела. В нашем дублинском магазине в наличии имелся не только огромный выбор классики и джаза, фолк-и рок-музыки, здесь также продавались музыкальное видео, игры и компьютерные программы. Именно таким я видел будущее нашего бизнеса. Теперь старомодным розничным сетям, таким как Woolworths, Dixons и Currys приходилось потеть, чтобы конкурировать с нами.
Витрины и интерьеры наших магазинов отличались привлекательным дизайном и функциональностью. У Selfridges получалось великолепно оформлять витрины, но мы это делали ещё лучше. Когда вышел новый альбом Depeche Mode «Black Celebration» в витрине магазина на Оксфордстрит красовалась зеркальная башня высотой почти 3,5 метра. Такие вещи сразу бросаются в глаза. Мы стали приглашать в наши магазины музыкальные коллективы, для того чтобы они могли сыграть пару своих композиций и раздать автографы. Это всегда было событием, которое позитивно сказывалось на продаже альбома и способствовало приобретению популярности.
Но основной тон в наших магазинах задавали наши сотрудники. Все они были меломанами; они были не старше тех покупателей, которые приобретали музыку на свои карманные деньги, в лучшем случае на деньги, полученные от мелких подработок. Мы создали классное место как для работы, так и для того, чтобы просто потусоваться в субботу.
На директора Dixons Стэнли Калмса произвело большое впечатление то, что удалось сделать Virgin. Мы также начали вести переговоры с Debenhams, чтобы открыть торговые точки Virgin в региональных универмагах.
Однако дни небольших магазинчиков, где можно было найти музыку на любой вкус, были сочтены, ведь империю бизнеса нельзя построить на одной только ностальгии. В июне 1988 года мы провели переговоры с WH Smith и решили продать им 67 мелких музыкальных магазинов за 23 миллиона фунтов стерлингов и сконцентрировать своё внимание на нескольких Virgin Megastores, включая новый магазин в Париже на Елисейских полях. Мы видели будущее в крупной розничной торговле. Но славные дни нашей одержимости музыкальной индустрией остались позади.
К 2008 году CD как предмет розничной торговли оказался на грани гибели. Расцвет продажи компакт-дисков пришёлся на 1999 год, когда во всём мире на музыкальную продукцию потребителями было потрачено 17 миллиардов долларов. В 2005 году, благодаря возможности скачивать музыку из Интернета, эта цифра упала до 10 миллиардов долларов. (К 2012 году прогнозируемая прибыль составит всего 9 миллиардов долларов, половина из которой будет выручка от музыки, полученной в Интернете.) Вся музыкальная индустрия, частично принадлежащая частным инвестиционным компаниям, сейчас больше заинтересована в том, чтобы продать миллионы пластиковых дисков, а не в том, чтобы оказать поддержку талантливым исполнителям.
