Владимир Шигин - Дрейк. Пират и рыцарь Ее Величества

Что же представлял собой накануне решающей схватки за господство над морями и океанами английский флот? Предоставим слово современному английскому историку Энтони Н. Райану: "Сотрудничество между короной и частным капиталом в подготовке флота полностью соответствовало традициям того времени. Они восходили к незапамятным временам, когда флот Англии был просто собранием имеющихся под рукой кораблей. Это означало, что корона приобретает или фрахтует наиболее крепкие купеческие корабли и приспосабливает их для военной службы. Развитие искусства кораблестроения и использование артиллерии на море, которое в конце XVII века приведет к созданию профессионального флота, уже в эпоху Тюдоров начали оказывать влияние на характер морских сил государства. Признаком этого в 1580-х годах могли служить корабли королевы. Когда это соединение было отмобилизовано в 1588 году, оно состояло из 34 кораблей самых различных размеров — от "Сайнета" до "Трайэмфа" (760 тонн). Эти корабли были королевской собственностью, их содержание оплачивало казначейство, их готовили королевские верфи, ими командовали, при всех ограничениях того времени, королевские чиновники. Расходы на флот были ограничены слабостью финансовой системы государства, и потому корона все еще зависела от помощи частных судовладельцев. Елизавета I не распоряжалась ни государственным флотом, ни средствами на его содержание.

Пока еще не было ни профессионального флота, ни профессионального офицерского корпуса. Командование кораблями поручалось случайным людям, и назначения производились в последний момент под влиянием самых разнообразных обстоятельств. Командирами кораблей могли оказаться дворяне, придворные, землевладельцы. Назначения производились потому, что их общественное положение требовало почетных и прибыльных должностей на службе короне. Но командиром мог оказаться и боевой моряк. Такие люди, в мирное время занимавшиеся кораблевождением и морской торговлей, заработали свою репутацию, а иногда и состояние во время нападений на колонии иберийских монархий, а также во время непрекращающейся войны против испанского судоходства. Это были морские партизаны, чьи способности и опыт делали их просто незаменимыми для государства во время войны. Имена наиболее выдающихся людей и целых семейств возникают в списках флота в 1580-х и 1590-х годах. Их слишком развитые хищные аппетиты можно было удовлетворить за счет врага".

Что касается самого Дрейка, то, несмотря на его блестящие успехи в 1587 году и огромную популярность среди всех слоев английского общества, доверие со стороны высшего руководства страны к нему было в определенной степени подорвано. Причиной этого стали не только и не столько авторитарные методы руководства сэром Фрэнсисом, что вполне оправдывалось результатами, но и отчаянное противоборство партий мира и войны с Испанией. Так как Дрейк фактически являлся знаменем "партии войны", на него обрушивались главные удары и интриги "голубей". Помимо всего прочего, следует не забывать и свойственной всем людям зависти. Удачливость Дрейка в приобретении несметных богатств также порождала легионы завистников и недоброжелателей. Таким образом, к 1588 году находившийся в зените славы Дрейк одновременно находился в неофициальной опале.

Глава двенадцатая

СЧАСТЛИВЕЙШАЯ АРМАДА

…А в портах Испании все стучали топоры и визжали пилы. Дон Альваро де Басан снаряжал огромный флот всю зиму, не зная при этом ни сна, ни отдыха. В Мадриде против него постоянно отчаянно интриговали и клеветали, а мелочный Филипп Второй засыпал градом писем, инструкций и упреков. Маркизу Санта-Крусу было уже шестьдесят два, возраст по тем временам более чем почтенный. В начале февраля Санта-Крус простудился на верфях, слег и буквально спустя несколько дней умер. В Лиссабоне ходили слухи, что его свели в могилу "непомерные требования короля", поговаривали, что старый флотоводец умер "от чрезмерной работы, стыда и душевной горечи". Оплакивали умершего все — от капитанов до матросов, так как только с ним связывали свои надежды на благополучный исход похода.

Что и говорить, удар Испания получила серьезный, так как во всем огромном королевстве флотоводца более опытного и авторитетного, чем маркиз Санта-Крус, не было.

Разумеется, сразу же встал вопрос о преемнике. Дело не терпело отлагательств. И король Филипп делает свой роковой выбор. Новым генерал-капитаном Моря-Океана становится кавалер высшей рыцарской награды Испании — ожерелья ордена Золотого руна тридцативосьмилетний Дон Алонсо Перес де Гусман по прозвищу Добрый, являвшийся пятым маркизом Сан-Лукара де Баррамеда, девятым графом Ниебла и седьмым герцогом Медина-Сидония. Под последним именем новый генерал-капитан Моря-Океана и вошел в мировую историю.

Герцог Медина-Сидония был человеком весьма не бедным, ему принадлежала половина Андалузии. Современники писали о нем так: "Невысокий ростом, крепкий, он имел лицо тонкое и приятное… Человек благородный и осторожный… Это был один из лучших наездников Испании, отменный фехтовальщик и охотник, умевший закалывать копьем самых свирепых быков".

Всем Медина-Сидония был хорош: и знатностью, и богатством, и скромностью, и добрым характером, всем, кроме одного — он не был не то что флотоводцем, он не был даже моряком… Более всего на свете герцог мечтал о должности главного придворного мажордома.

Узнав о решении монарха, Медина-Сидония, разумеется, не пришел в восторг, прекрасно понимая, что неспособен справиться с возлагаемой на него задачей. Дело в том, что помимо множества должностей Медина-Сидония являлся и генерал-капитаном Андалузского побережья. Именно он должен был защищать Кадис от нападения Дрейка, но прибыл туда, когда все уже было кончено, наглядно продемонстрировав всем свою неспособность к военному руководству.

В отчаянии герцог пишет письмо своему королю: "Было бы несправедливым принять столь высокое назначение человеку, не имеющему никакого опыта морских сражений и ведения войн… Нижайше припадаю к стопам Вашего Величества и прошу освободить меня от высокой чести, коей недостоин, ибо не наделен ни должным знанием, ни здоровьем для мореплавания, ни деньгами для экипировки…"

Но поздно, король уже подписал официальный указ. Любопытно, что если у испанских военачальников решение короля вызвало полное непонимание, то солдаты и матросы были довольны.

— Теперь у нас начальником милостивый и, главное, богатый человек. Бог даст, платить будут теперь более регулярно! — говорили они.

Впрочем, помимо герцога на флоте имелось несколько действительно хороших моряков. Так, младшим флагманом Армады являлся лучший после Санта-Круса испанский флотоводец генерал-капитан Бискайской эскадры Хуан Мартинес де Рекальде. Он много лет отслужил в Вест-Индии, командовал "Золотыми флотами" и был правой рукой Санта-Круса, а храбрость и отвага снискали ему у подчиненных прозвище Львиное Сердце.