Эллиот Рузвельт - Его глазами

В Каире англичане пытались добиться пересмотра принятого в Квебеке решения относительно военных материалов, предназначенных для китайско-бирман-ско-индийского театра; при этом они добивались, главным образом, не уменьшения поставок, а переадресования их в другие пункты. Стилуэлл изложил отцу свои соображения. Он настаивал на том, что утвержденные в Квебеке нормы можно пересмотреть только в сторону их повышения.

Стилуэллу не пришлось доказывать, что из китайцев можно сделать хороших солдат; в этом вопросе отец готов был полностью поддержать генерала. Отец поинтересовался, какие успехи достигнуты в обучении китайских войск. Стилуэлл ответил, что в составе действующей армии уже имеются две китайские дивизии, обученные американцами.

- Пока они дерутся хуже, чем им следовало бы, - добавил он. - И, по правде говоря, мне хотелось бы поскорее вернуться туда, чтобы помочь им пережить испытание первых боев. Я уверен, что их поведение - просто результат необстрелянности, но, к сожалению, англичане узнали, что произошло, когда эти дивизии впервые попали под огонь, и тотчас подняли шум.

Стилуэлл был уверен, что, в конечном счете, его оценка боеспособности китайцев подтвердится. Сейчас приятно сознавать, что, как это всегда бывает с такими прекрасными полководцами, он оказался прав.

Стилуэлл явно понравился отцу; он продержал генерала на диване рядом с собой целый час и выразил сочувствие по поводу трудностей, с которыми ему приходилось сталкиваться. Затем Стилуэлл ушел.

Позднее, когда я проводил отца в его комнату, и мы закурили перед сном, он опять заговорил о тернистом пути Стилуэлла. Отец рассказал мне, что англичане не согласны и с нашей стратегией на Тихом океане.

- Они не одобряют прыжков с острова на остров, - сказал он, - и совершенно не способны понять наш план использования Филиппин как базы для будущих операций против Японии. - Отец иронически улыбнулся. - Возможно, им не верится, что филиппинцы нас поддержат, поскольку сами они вряд ли могут рассчитывать на поддержку со стороны населения своих колоний. Во всяком случае, - продолжал он, - англичане считают, что мы должны отказаться от этих скачков и заняться только очищением Малайского полуострова, после чего мы смогли бы медленно двигаться дальше вдоль китайского побережья и создать там базу для будущих операций против Японии.

Через наших моряков до меня уже дошли слухи о предстоящих высадках на китайском побережье, и я сказал об этом отцу.

- Да, конечно, - ответил он, - это тоже входит в наши планы, но мы намечаем эти операции значительно севернее, англичане же считают их там практически неосуществимыми. Кроме того, картина, которую рисует наша разведка, сильно отличается от того, что видят англичане. Англичане считают, что побережье Китая наводнено японцами, мы же хорошо знаем, что значительная часть этого побережья находится в руках китайских партизан.

Я спросил, не являются ли эти партизаны китайскими коммунистическими войсками; отец утвердительно кивнул головой.

- Между прочим, - сказал он, - Чан Кай-ши старается убедить нас в том, что китайские коммунисты совершенно не воюют с японцами. Но мы знаем, каково истинное положение дел.

Мне случайно стало известно, что все данные воздушной фоторазведки китайской территории, производившейся нашей 14-й воздушной армией, хранились в строгой тайне от англичан, и я сказал об этом отцу.

- Мы уже давно договорились об этом с китайцами, - ответил он. Китайцы усиленно добивались от нас обещания не показывать англичанам карт, составленных нашей воздушной разведкой. Они даже заставили нас дать такое обещание еще до того, как мы приступили к работе. Их точку зрения не трудно понять. Они знают, что англичане хотят получить доступ к этим картам из коммерческих соображений, имея в виду интересы послевоенной торговли. Кстати, несколько дней назад мы беседовали об этом с Чан Кай-ши за обедом. Он усиленно добивается нашей поддержки, чтобы не позволить англичанам вернуться в Гонконг, Шанхай и Кантон с теми же правами экстерриториальности, которыми они пользовались до войны.

Я спросил отца, намерен ли он поддержать китайцев в этом вопросе.

- Не безоговорочно, - ответил отец. - Еще до того, как Чан Кай-ши поставил этот вопрос, я выразил ему неодобрение по поводу характера его правительства. Я сказал, что оно отнюдь не является демократическим в современном смысле слова. Я заявил, что еще до окончания войны он должен будет сформировать правительство национального единства совместно с яньаньскими коммунистами. И он пошел на это, правда, с одним условием: он хочет получить от нас заверение в том, что Советский Союз согласится уважать границу Манчжурии. Последний вопрос будет обсуждаться в Тегеране.

- Значит, если тебе удастся уладить эту сторону дела со Сталиным, Чан Кай-ши согласится сформировать в Китае более демократическое правительство? И в качестве компенсации за это...

- Совершенно верно. В качестве компенсации за это мы будем поддерживать его позицию, заключающуюся в том, что Англия и другие страны не должны больше пользоваться особыми империалистическими правами в Гонконге, Шанхае и Кантоне.

Несомненно, это соглашение сулило много хорошего.

- Меня особенно обрадовало то, что генералиссимус Чан Кай-ши согласился привлечь коммунистов к участию в национальном правительстве еще до выборов, - добавил отец. - Фактически, в качестве гарантии, что мы его не обманем, он хочет от нас только одного: чтобы после капитуляции Японии мы обеспечили такое положение, при котором английские военные корабли не будут входить в китайские порты. Эти порты должны быть открыты только для американских военных кораблей. И я лично поручился ему за это.

- Тебе трудновато будет добиться согласия Черчилля на такое условие, заметил я.

- Он не сможет особенно спорить, потому что разгром Японии будет осуществлен на девяносто девять процентов американским оружием и американскими войсками, - возразил отец решительным тоном. - После войны задачей американской внешней политики будет заставить англичан, французов и голландцев понять, что они могут управлять своими колониями только на основе тех методов, какие применяем мы на Филиппинах.

Отец заметил, что большинство китайцев считает японскую колониальную политику лучше английской, французской и голландской.

Он беседовал с генералиссимусом не только о будущем Китая, но и о Малайских княжествах, о Бирме, об Индо-Китае и об Индии; и, очевидно, Чан-Кай-ши был очень ободрен позицией отца в этих вопросах. Отец заявил ему, что англичанам придется удовлетвориться сохранением преимущественного экономического положения в Индии, предоставив стране политическую независимость, французы же после войны не получат права вернуться в Индо-Китай и снова вступить во владение этой богатой страной на том единственном основании, что она некогда была их колонией. Самое большее, на что могут рассчитывать французы, - это получить опеку над своими колониями и нести за нее ответственность перед организацией Объединенных наций. В конечном же счете этим колониям будет предоставлена независимость, как только Объединенные нации убедятся в том, что они уже созрели для самоуправления. Отец высказывал такой же взгляд почти год назад, и время лишь укрепило его убеждение.