Татьяна Бирюкова - Москвичи и москвички. Истории старого города

Прислуга, как правило, относилась к некультурным слоям населения.

Из 70 тысяч человек грамотными оказались только 19 тысяч (27 %), то есть чуть более четверти. Если сравнить общую грамотность прислуги, то было видно, что она в два раза ниже общемосковской, совокупной по другим профессиям.

Основной поставщицей таких кадров в Москву была, конечно, деревня. Всякие природные недороды гнали жителей из разных поселений в город «жить в людях».

Главный приток, из которого в русло городского населения шло ежегодное перемещение «разных крестьян», находился в восьми подмосковных губерниях, которые, по данным переписи 1902 года, дали 86 % всей московской прислуги. Пальма первенства в этом отношении принадлежала Московской, Тульской и Рязанской губерниям.

Самой обширной группой в составе городских помощниц по хозяйству оказались поварихи и кухарки. Эта группа включала в себя почти половину (44 %) всей прислуги.

Вторую по численности группу составляли горничные и камеристки — 18 %. Следующей шла группа нянек и поднянек —13 %.

Наверное, учитывая высокую долю поварих в среде обслуживания жизни городского населения, пролетарский вождь именно этих кухарок упоминал в своих речах о членстве в будущем правлении государства.

В Москве существовало два типа учреждений, рекомендовавших прислугу и разного рода наемных служащих: частные рекомендательные конторы и городская посредническая контора.

Первый тип взимал определенную мзду за свои услуги как с работодателей, так и с работников.

В начале XX века в этой сфере произошли изменения в пользу нанимавших.

Импульсом к тому стало заявление от Московского городского головы Н. И. Гучкова от 27 мая 1908 года в Московскую городскую думу, где в пункте 3 было написано:

«Предоставить в кратчайший срок соображения по вопросу о немедленном закрытии частных контор по рекомендации прислуги на места и об устройстве рекомендательных контор от города, приняв во внимание утвержденный Городской) думою 2 ноября 1899 года проект положения о городских посреднических конторах».

Городскую контору открыли в том же, 1908-м, году. Она заработала бесплатно. Однако московские обыватели, очень медленно приспосабливавшиеся к нововведениям, мало доверявшие бесплатным услугам, с наибольшим удовольствием обращались к частным конторам. Но они просто не предполагали, какого сорта прислугу доставляли эти конторы и что творилось за их «кулисами». Ведь сюда мог записаться всякий охотник до работы, стоило только внести в кассу определенную сумму. Мало того, почти никогда не наводились справки о прежнем месте работосоискателя. А если они и поступали, то по указанию самого же записавшегося, нуждавшегося в работе. Конечно, никто не укажет тех хозяев, у которых плохо служил. В такую контору приходило немало лиц, давно переставших работать, предпочитавших честному труду разные махинации и аферы на бульварах. Иногда это были те лица, что побывали в Мясницкой больнице в отделении сифилитиков.

Риск взять к себе в услужение подобную прислугу и заразить всю семью ужасною болезнью был слишком велик. Честная, вполне добропорядочная прислуга, обращавшаяся в частные рекомендательные конторы, составляла не более 25–30 % из всего выставленного конторами на биржу труда «рабочего материала».

Согласно статистике, некоторые из этих контор в 1910 году поставили на места по 1800–2500 человек. Атак как в Москве всех рекомендательных контор имелось 23 (продолжавших каким-то образом работать), то каждый год они вместе давали работу приблизительно пяти десяткам тысяч разного рода «прислуживателей» и других служащих. То есть, за минусом порядочных, они снабжали московского обывателя-нанимателя не менее чем 35 тысячами работников из «рабочего отброса»: больными, ворами, аферистами.

Из таких частных контор в городе была только одна (и то общественная) — при Обществе взаимопомощи домашней прислуги — где прием на рекомендацию был поставлен очень строго. А именно: 1) обращавшийся был членом этого общества, рекомендованным в него самими же хозяевами (почетными членами или членами правления); 2) во все время службы об этой прислуге между правлением общества и ее хозяевами велась деятельная переписка: канцелярские уведомления, разные запросы и прочее.

В городской посреднической конторе каждая прислуга обстоятельно допрашивалась о прежних местах службы, список которых передавался в руки нанимателя. Но здесь также производились расследования о прошлой работе обратившегося. О бывших военных чинах брались сведения в полку у воинских начальников, а об остальных служащих — даже в сыскном отделении, откуда почти каждый день поступал целый ворох справок.

Через справки можно было иногда обнаружить, что искавшими места являлись лица, судившиеся и осужденные за кражу по 5–6 раз в разных городах, бывавшие в тюрьме за вымогательство, лишенные особых прав и преимуществ и изгнанные на несколько лет из столичных городов. Именно из городской посреднической конторы получать таких субъектов работодателю не приходилось. Правда, единственно, чего еще не хватало в городской конторе, так это медицинского осмотра прислуги. При его введении семья могла бы быть вполне обеспечена хорошими и здоровыми помощниками.

Надо отдать должное: постепенно, с годами, именно городская контора стала пользоваться симпатиями москвичей, и спрос на работников в ней стал превышать предложение.

По части труда и положения женщин в обществе особой активностью отличалась графиня В. Н. Бобринская. Считая недостаточными практические знания московской прислуги, она решила предпринять собственные усилия для улучшения качества работы женщин. Для этого графиня в конце ноября 1912 года выехала в Санкт-Петербург, где собиралась выхлопотать у российских властей разрешение на открытие в Москве академии для прислуги.

Бобринская предполагала поставить на серьезный уровень обучение москвичек, желавших овладеть различными приемами услужения. В своем учреждении она пожелала открыть несколько отделений для подготовки горничных, кухарок, экономок и прочих нанимаемых в дом специалистов.

Для академии заботливая графиня арендовала помещение вблизи Болотной площади — один из корпусов бывшего Кокоревского подворья. В нем заранее начали создаваться для будущих сорока женщин-учениц учебные помещения: прачечные, кухни, номера для горничных, другие аудитории. Студенткам отдавались бы удобные мастерские классы.