Алексей Шишов - 100 великих героев 1812 года

Когда в кампании 1813 года начались большие сражения союзников с французской армией, И.М. Дука принял (в апреле) начальство над 3-й кирасирской дивизией. С нею он отличился под Лютценом, Бауценом и Дрезденом. В сентябре был пожалован чином генерал-лейтенанта.

В знаменитой для европейской истории «Битве народов» под Лейпцигом русским кирасирам нашлось «много работы». Дука вновь блеснул доблестью и мужеством, получив пулевое ранение в голову. Был вторично удостоен Золотым оружием с алмазами.

Когда началась кампания 1814 года и война пришла на территорию собственно Франции, тяжелая кавалерия продолжала оставаться ударной силой союзников. 3-я кирасирская дивизия участвует в делах под Бриенн-ле-Шато и Арси-сюр-Об, во взятии наполеоновской столицы. Когда начался второй поход на Париж в 1815 году, полки Дуки вошли в состав действующей русской армии.

После окончания Наполеоновских войн продолжает командование 3-й кирасирской дивизией. В 1823 году генерал-лейтенант И.М. Дука, Георгиевский кавалер и обладатель большого боевого опыта, получает начальство над 2-м резервным кавалерийским корпусом.

В 1826 году император Николай I жалует его чином полного кавалерийского генерала – генерала от кавалерии. В следующем году Дука получает испрашиваемый у государя отпуск «до излечения болезни» и больше на службу уже не возвращается. Он ушел из жизни в своем имении, селе Ивня Обоянского уезда Курской губернии.

Генерал-майор Дурново Иван Николаевич

(1784 – после 1820)

Такое в старой России случалось не часто. Если, разумеется, государыня императрица решила, что для этого были достаточные основания. У отца Ивана Дурново, генерала от инфантерии, управлявшего комиссариатом и провиантскими штатами, в подчинении находилось дело тыловое, а посему многотрудное и для начальства приметное. Не всякий, даже заслуженный в войнах, генерал справлялся с таким хозяйством. Без которого, впрочем, еще не обходились ни в одной армии.

Так или иначе, Екатерина II была весьма довольна деятельностью Н.Д. Дурново и облагодетельствовала генерала от инфантерии именным указом, пожаловав его малому сыну чин прапорщика.

Однако в девять лет нести полковую службу еще никому не приходилось. А вот в пятнадцать Иван Дурново – уже младший офицер в лейб-гвардии Семеновском полку. Гвардия с петровских времен являлась для российского офицерства подлинной военной академией. Неслучайно офицеры из гвардейских полков переводились в армейские полки с повышением в чине на звание, а то и на два.

Служба у Дурново-младшего шла весьма неплохо. И в 23 года, после восьми лет «действительных» офицерских трудов, он уже имел чин штабс-капитана. Отличился в сражении под Фридландом в 1807 году. Дурново находился в «самом жестоком огне», стоял под вражескими ядрами, ходил в рядах столичной гвардии в штыки под картечными залпами. Такое личное мужество считалось в войнах той эпохи нормой поведения для командиров любого ранга.

Во Фридландской баталии штабс-капитана сильно контузило французским ядром. Излечившись, снова вернулся в строй. Наградой за «отличное мужество» стал орден Святого Владимира 4-й степени с бантом.

Орден Святого Георгия 4-й степени

Через два года он уже полковник – в 25 лет! Такое продвижение по служебной лестнице можно объяснить не только знатной родословной и воинской доблестью, а еще и действительными командирскими способностями. Неслучайно его назначают бригадным начальником резервных батальонов 9-й пехотной дивизии.

В ходе Русско-турецкой войны, в 1810 году, полковнику поручают доставку провианта для действующей на берегах Дуная полевой армии. Если принять во внимание состояние дорог тех лет в южных губерниях, то можно представить, каких усилий стоила успешность выполнения такой тыловой задачи. Новый командующий армией М.И. Голенищев-Кутузов остался доволен результатами деятельности Дурново. О чем и написал в Санкт-Петербург.

В это время готовился штурм сильной турецкой крепости Рущук, в котором вызвался лично участвовать полковник Дурново. Князь Щербатов, командовавший одной из штурмовых колонн, назначил его командиром своих охотников-добровольцев, первыми идущими на приступ. И тот подтвердил в деле свою фридландскую славу, получив при этом тяжелое ранение в руку.

В 1811 году И.Н. Дурново становится командиром 18-го егерского полка, а в начале следующего года – шефом 29-го егерского полка из состава Дунайской армии. Там, на Юге, его застало известие о наполеоновском вторжении. Из Дунайской армии все тогда рвались на защиту Москвы: дух патриотизма был очень силен в русских войсках! Егерям из 29-го полка повезло: в начале сентября (после Бородино и совета в Филях) они уже выступили в поход.

Полку Дурново почти сразу же пришлось участвовать в боях. 28 сентября – при селе Теребунь, на следующий день – при Высоко-Литовске. Егеря, отличные стрелки, умеющие действовать рассыпным строем, доставили отступающим походным колоннам врага немало неприятностей.

Особенно отличился 29-й полк при овладении Волковыском, небольшим городком на перепутье дорог в Белоруссии. Наполеон приказал саксонскому корпусу под командованием генерала Ренье удержать Волковыск. Русское командование решило взять город внезапным ночным штурмом. В случае успеха целый неприятельский корпус оказывался без точки опоры. Для такой операции больших сил не требовалось. Основной удар наносился легкой егерской пехотой полковника И.Н. Дурново.

Дурново приказал разведать вражеские позиции. Сделать это удалось скоро и без больших хлопот. Помогли местные жители, ходившие в партизанах. Да и пленные дали ценную информацию. Учитывая это, егерские батальоны в ночи незаметно подошли к городу и изготовились к штурму. Условным сигналом для атаки послужил якобы случайный выстрел.

Егеря с ружьями наперевес в полном молчании устремились вперед, смяв с ходу вражеские дозоры и заставы. Саксонцы не ожидали скорого подхода русских войск к Волковыску. По крайней мере, ночной марш-бросок 29-го полка по глухим проселочным дорогам оказался для генерала Ренье неприятным сюрпризом. Особенно когда на улицах, среди походных палаток и обоза, завязались рукопашные схватки и началась беспорядочная пальба.

Шеф егерей сумел грамотно поставить боевую задачу батальонам и ротам, найти надежных проводников, так что полк в ночном бою не перемешался. Стрелки действовали настолько удачно и напористо, что саксонцы не смогли собраться для контратак. Генерал Ренье с его опытом не сумел организовать оборону города. Если бы он знал, что дерзкую атаку начал один-единственный егерский полк, почти не имевший резерва! Подоспевшие из городских предместий батальоны немецкой пехоты переломить ход боя не смогли. И к тому же понесли ощутимые потери.