Кристиан Жак - Нефертити и Эхнатон

Эхнатон – одновременно слуга Бога и Бог. Эта реальность отражена в иероглифических надписях («божественных словах»), в которых царь Египта часто обозначается самым скромным из титулов – титулом «слуга». По отношению к Богу царь является самым внимательным и сосредоточенным слугой, умеющим понимать непознаваемое и незримое. Перед людьми же он предстает в блеске и всемогуществе – не потому, что этого желает он сам, но потому, что обязан передать людям то, что получил.

Свет Атона пробудил сознание царя. Долг Эхнатона – поделиться этим откровением с людьми, передать другим свой опыт переживания сакрального. Поэтому он становится духовным наставником. Многие тексты сообщают, что Эхнатон ежедневно беседовал с учениками и пытался объяснить им природу Атона. «О, как процветает, – говорит царь, – тот, кто внимает моему жизнетворному учению, кто всегда направляет взгляд свой на Атона. Всякий, кто внимает учению моему, – (истинный) слуга; мое сердце умиротворено всем, что ты [Атон] совершаешь для меня». Царь «обращает мощь свою против тех, кто игнорирует учение его, милости свои – к тем, кто знает его совершенное жизнетворное учение, внимает ему и действует в соответствии с его законом».

Что это – позиция тирана или диктатора? Маловероятно, потому что Эхнатон не навязывает другим собственную доктрину, личные впечатления о божестве, но разъясняет общезначимые теологические принципы, касающиеся природы божественного света. Один вельможа оставил нам следующее признание: «Эхнатон проводит дни, инструктируя меня, – столь велико мое рвение в исполнении его учения». А Эйе похвалялся: «Мой господин возвысил меня, ибо я исполнял его учение; я слышал его голос непрестанно; мои глаза видели его совершенство каждый день. Мой господин, знающий подобно Атону, сделал праведность своим счастьем. О, как процветает тот, кто внимает его жизнетворному учению!» Скульптор Бек[89] тоже был удостоен многочисленных бесед с царем.

Развивал ли Эхнатон в большей степени, чем другие фараоны, учение о функциях царя? Утверждать это с уверенностью трудно. Несомненно лишь, что он придал учению о царственности более широкую огласку – недаром вельможи в своих гробничных надписях упоминают частные аудиенции, которые получали у царя.

Каждый фараон, по определению, является сыном Ра – солнечного начала. Эхнатон не отрицал этого родства, но дополнил соответствующую концепцию неслыханным заявлением: он является также сыном Атона, вышедшим из плоти Атона; сыном, которому Атон дарует власть над всеми странами. «Это ты создаешь мир, – обращается царь к своему богу. – Каждый видит, как ты царствуешь на небе, но никто не знает тебя – кроме меня, сына твоего от плоти твоей».

Каждое утро Атон заново создает мир. Природа, которая засыпает и исчезает на заходе Солнца, заменяется другой природой, похожей на прежнюю, но все же иной. Атон начинает с того, что возрождает самого себя, а также царя, свой точный образ на земле. «Ты порождаешь царя утром, – говорится в амарнском гимне, – и в то же время порождаешь твою собственную манифестацию; ты созидаешь его [царя] как твой образ – тогда же, когда созидаешь Диск; царь Правды выходит из Вечносущего».

Эхнатон, которого облекает царственностью божественное начало (что соответствует традиционным представлениям), становится царем на земле и Атоном в небе. Атон и царь суть два аспекта одного и того же феномена, проявления его потустороннего и земного бытия. «Пока существует небо со всем, что находится в нем, – обращается к царю Эйе в надписи из своей гробницы, – отец твой Атон будет восходить на небе, дабы каждодневно творить твою защиту, потому что он тебя создал».

На восточной стене той же гробницы (колонки текста 1–5) записана молитва, в которой говорится, что лучи Атона нисходят на его сына, царя. Руки божественного Солнца протягивают рожденному им ребенку миллионы хеб-седов, праздников обновления. Атон постиг заветное желание царя, он его любит и создает как Атона, наделяя вечным сроком жизни. Атон созидает фараона каждый день как свою форму, «строит» его по своему образу и подобию, потому что царь применяет закон Правды и живет Правдой.

Следует обратить особое внимание на эту идею «строительства» посредством света. Во все эпохи фараона воспринимали как своего рода произведение искусства. Сообщество богов «строит» царя как храм, «формует» его на гончарном круге, «создает» как некий шедевр.

Божественный статус Эхнатона подтверждается знаменитым рельефом из царской гробницы в эль-Амарне, изображающим поклонение утреннему Солнцу. Фигура Эхнатона (рядом с ним стоит царица), который обращен лицом к пробуждающейся природе и к воздающим ему почести чиновникам, несоразмерно велика по сравнению с другими персонажами сцены. Фараон явно не принадлежит к миру людей, скорее он напоминает «космического человека» и представляет свой народ в его целостности.

На барельефе, который ныне хранится в Кембридже, мы видим Эхнатона в сопровождении чиновника с титулом «жрец». Значит ли это, что существовал культ обожествленного Эхнатона? В такой гипотезе нет ничего невозможного. Быть может, основатель города Атона пожелал, как позднее Рамсес II, акцентировать дистанцию между земным Эхнатоном и небесным началом царственности, которое в период его правления воплотилось в его личности. В качестве вечного сына Солнца, который каждое утро рождается заново в образе Солнца, то есть в своем божественном аспекте, Эхнатон вполне мог стать объектом ритуального почитания, не имеющего ничего общего с культом личности. Ведь в таком случае почести воздавались бы не индивиду Эхнатону, а «неземной» составляющей личности фараона. Именно в этой перспективе мы должны понимать следующие пожелания, обращенные к царю:

Пусть его богатства будут столь же обильными, как песчинки на побережьях, как чешуйки рыб… Пусть он отпразднует столько хеб-седов, сколько перьев у птиц и листьев на деревьях.

Глава XVII

БОГИНЯ НЕФЕРТИТИ

Имени Нефертити часто предшествует фраза: Нефер-нефе-ру-Атон, «Совершенно совершенство Атона». Царица, следовательно, должна была воплощать в себе «совершенство» бога, обозначенное египетским термином неферу (который также переводят как «красота», «благость», «справедливость»). Все то, что называют нефер, достигло состояния гармонии, которая не является статичной или инертной. Подобное совершенство подразумевает возможность новой эволюции.