Сьюзен Сонтаг - Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947–1963.

Оборонительная позиция призывает, провоцирует другую сторону к нападению. Помни!! X смотрит на Y с униженной любовью; Y раздражают растущие в нем упреки самому себе, которые он отметает как незаслуженные; соответственно, Y считает себя обязанным проявлять жестокость по отношению к X.

Садизм, враждебность – это существенно важные элементы любви. Соответственно важно, чтобы любовь была обменом актов вражды.

Урок: не жертвовать своим сердцем там, где эту жертву не принимают.

Козерог [астрологический знак СС] предпочитает дружбу прохладной, лишенной страсти любовной связи. Таков, вчера вечером в «Табу», был подарок от Г., поднесенный мне с широкой ухмылкой…

Козерог не хочет ни того ни другого. Он не владеет ни одним, ни другим. Ненавидит и первое, и второе.

Как и к кому это относится, Г.? Быть может, к тебе? Во всяком случае, не ко мне.

Твоя ненасытность, дорогая Г., это лишь утешительная проекция, в которой тебе представляется твой собственный талант к пресыщению. Никогда не получать того, что хочется, означает никогда не хотеть (длительное время) того, что получаешь, – разве что кроме случаев, когда это у тебя отнимают.

…Вчера вечером в Сорбонне (с Джеффом) прослушала лекцию Симоны де Бовуар о романе (возможен ли он еще). Она стройная и собранная, у нее темные волосы, и она прекрасно выглядит для своих лет, но у нее неприятный голос, слишком высокий тембр + нервическая быстрота, с которой она говорит…

К вечеру читала «Отражения в золотом глазу» Карсон Маккалерс. Гладко, действительно экономно… все «сделано», но меня не мотивируют апатия, кататония и животное сострадание… (в романе, я хочу сказать!)

Прекрасный концерт сегодня в Сорбонне – Бранденбургский [концерт] № 6, скрипичный концерт Бетховена (Жорж Тессье), г арии Моцарта («Dalla sua расе»[24] + еще одна) + Коронационная месса № 15.

…«Эти лживые и опасные отношения». Более лживые, более опасные для меня, чем для Г. Для меня они реальны. Для нее – всего лишь поддержание видимости отношений, вполне неудовлетворительных, причем она уделяет им не более четверти своего внимания, тем временем тоскуя по Ирэн.

Читаю «Проживая свою жизнь» Эммы Гольдман…

Низшая точка моих отношений с Г. Фантастически грубое поведение во время нашей близости ночью в четверг – совершенное отчуждение вчера… Понимала ли я, что пошло наперекосяк? Должна задать себе несколько вопросов и т. д., и т. д. Я убежала, рыдая, в 4:00, зашла в метро – нырнула в кино («Гранд-отель», Гарбо, Кроуфорд); оттуда в «Морской волк» на встречу с Моникой, там был и Хан; обед в «Гаудеамусе», пьяна от сливовицы, перестала слышать, в буквальном смысле; снова на Елисейские поля на другой фильм («Temoin a charge» [ «Свидетель обвинения»]) – все еще не слышала и не воспринимала ничего; вошла в метро в полночь с Ханом + Моникой, + затем глупо, бесстыдно выбежала на площадь Согласия, чтобы взять такси до «Морского волка», где я обещала быть – надеясь, что она тоже там будет, зная, что она не придет…

Хватит делать из этого дневника хронологию моей связи с Г.! В образе отражается образ образа… Довольно и того – точнее, слишком много и того, – что я люблю ее, что я наслаждаюсь, созерцая ее, что иногда, пусть и крайне редко, мы занимаемся любовью и что… Однако повествование о всех падениях и взлетах, в некотором смысле, искажает их, и я ввожу себя в заблуждение, начиная думать, что все это реально, что все может быть реально. Хватит играть в эту игру или пытаться в нее играть. Подсчитывать очки – ошибка…

… Мы ладим (когда мы ладим), только если она или мы оба пьяны. Так, должно быть, она была пьяна в то раннее воскресное утро, три недели назад, когда она + я и Паула + Джерри вернулись сюда и легли в кровать, и она ударила меня по лицу и расцарапала мне спину и кричала, что ненавидит меня + мне она была отвратительна, а я всхлипывала и пыталась ударить ее и не могла этого сделать… А потом в течение пяти дней все было нормально, и мы снова были любовницами, впервые после того декабрьского дня в комнате Видала, – однако к концу недели, ко времени вечеринки 8 марта все кончилось. Синяку меня на лице побледнел и наконец исчез так же, как интимная теплота между нами… исчезло редкостное перекрестие моего и ее воображения. Нечто вспыхнуло вновь на следующий день, на вечеринке у Мари и Пьера, а затем погасло совсем.

…Вчера вечером невероятный фильм в «Синематеке», «Глупые жены» Штрогейма. Донжуанские мотивы – великолепный сластолюбец Штрогейм, его военно-сексуальные наряды и садистские замашки. Непристойность не признается за приемлемую тему в американских фильмах – а этот человек был ассистентом [Д.В.] Гриффита!

После двух недель в Испании (Мадрид, Севилья, Кадис, Танжер) я вернулась в Париж… Почему я не взяла с собой этот дневник? Потому что знала, что Г. берет свой, и мне представилась гротескная картина, как мы с ней живем в одном номере и пишем другу друга на глазах – созидая свое частное «я», расцвечивая свой частный ад…

Дела обстояли лучше + хуже, чем я ожидала – Мы не ссорились (если не считать одного нелепого дня в Севилье: она была со мной днем, а после мое лицо выдало меня, мое отчаяние + ощущение, что меня отвергли, а она восприняла это как то, что отвергли ее) и не были близки по-настоящему… Я не могла избавиться от мысли, что она несчастлива, что Испания и испанский язык напоминают ей о жизни с Ирэн. Мы были вежливы друг с другом и очень разъединены…

…Коррида в Севилье, как меня чуть не вывернуло наизнанку, когда первый бык упал на песок. Вторник в Мадриде, как картины Босха и музыка фламенко всю ночь кипели у меня в голове… На солдатах во время шествий в Севилье каски сродни нацистским.

У меня болит левая пятка, истерзанная новой обувью, которую я купила за день до отъезда, – закусочная близ Каррера-Сан-Иеронимо – кошмарный вагон третьего класса в поезде до Севильи с 6 грязными, скабрезными испанскими «vitelloni»[25] («Норман Мейлер», «Клерк», «Кларк Гейбл», «Толстый дружок», мерзкий тип с «bota» [бурдюком для вина] на противоположной скамье у окна) – стою на мосту Триана днем в субботу в ожидании «paso» [деревянная фигура, выносимая во время пасхального шествия], которая так и не появилась, – все время чувство голода, может быть из-за тревоги и сомнений, а стоило ли мне приезжать, и оживления + грусти + удовольствия, все вместе, – беспокойная сумятица чувств…