Николай Ежов - Сталин и заговор в НКВД

Я улыбнулся, ответив, что «не от меня только это зависит».

Третий мой разговор с немецким генералом касался заговорщической работы военных в СССР, поскольку гражданские дела меньше интересовали ГАММЕРШТЕЙНА.

Четвертая, и последняя, встреча с ГАММЕРШТЕЙНОМ состоялась в кафе.

вопрос: Остановитесь подробно на вашей последней встрече с ГАММЕРШТЕЙНОМ.

ответ: Однажды КАНДЕЛАКИ предложил мне пойти в типичное немецкое кафе. Я согласился. Вскоре в это же время в кафе зашел ГАММЕРШТЕЙН, с которым КАНДЕЛАКИ поздоровался и затем пригласил подсесть к нашему столику.

КАНДЕЛАКИ о чем-то поговорил по-немецки с ГАММЕРШТЕЙНОМ, а потом сказал: «Кажется, вы уже знакомы с генералом?» После моего утвердительного ответа ГАММЕРШТЕЙН заявил, что в Берлине он часто встречается с КАНДЕЛАКИ и «будет рад через него передавать мне всякие хорошие пожелания».

Перед своим уходом, уже прощаясь, ГАММЕРШТЕЙН попросил «передать большой привет Александру Ильичу» (ЕГОРОВУ).

вопрос: Как вы понимали «хорошие пожелания», которые ГАММЕРШТЕЙН решил передавать через КАНДЕЛАКИ?

ответ: Я понял, что КАНДЕЛАКИ, как и я, связан с ГАММЕРШТЕЙНОМ по шпионской работе и будет служить в дальнейшем одним из каналов моих связей с немецкой разведкой, тем более что спустя несколько дней после отъезда ГАММЕРШТЕЙНА и КАНДЕЛАКИ выехал в Берлин, а за время всего пребывания на курорте вовсе не лечился.

После отъезда КАНДЕЛАКИ ко мне стал часто заглядывать ЛИТВИНОВ и приглашать на прогулки или в кафе.

Как-то, сидя в кафе, ЛИТВИНОВ спросил у меня: «Какое впечатление на вас произвел ГАММЕРШТЕЙН?» Я, несколько смутившись, ответил: «Впечатление неглупого человека». «Да, - сказал ЛИТВИНОВ, -ГАММЕРШТЕЙН один из наиболее умных и дальновидных генералов Рейхсвера. С ним очень крепко считаются военные круги Германии, ГАММЕРШТЕЙН пользуется там большим влиянием в армии».

Помню, что разговор с ЛИТВИНОВЫМ происходил в присутствии моей жены - Евгении Соломоновны.

Потанцевав фокстрот, ЛИТВИНОВ повел дальше со мной довольно странный разговор. Он заявил: «Вот мы здесь разлагаемся, ходим по ресторанам, танцуем, а если об этом узнают в СССР, поднимется целая буча ».

На мой недоуменный вопрос ЛИТВИНОВ ответил: «Страшного тут ничего нет, но, видите ли, культуры у нас нет, у наших государственных деятелей абсолютно отсутствует какая-либо культура».

«Вот вы познакомились с генералом ГАММЕРШТЕЙНОМ, - продолжал ЛИТВИНОВ, - а что в этом знакомстве, кроме пользы для Советского Союза? Если бы наши политические руководители имели связь с европейскими политическими деятелями, то многие острые углы во взаимоотношениях с зарубежными странами были бы сглажены. А вот вы вернетесь в Москву, и вас могут проработать за знакомство с ГАММЕРШТЕЙНОМ».

На этом разговор с ЛИТВИНОВЫМ закончился. Вскоре я выехал из Мерано в Париж, оттуда на автомобиле проехал в Рим и поездом вернулся в Вену.

вопрос: Эта поездка была связана с вашей шпионской работой?

ответ: Нет.

вопрос: Вы посвятили свою жену в шпионский характер ваших встреч с ГАММЕРШТЕЙНОМ?

ответ: Нет, я ей тогда этого не говорил, сказал о характере связи с ГАММЕРШТЕЙНОМ позже.

вопрос: Вы расскажете об этом, когда коснетесь шпионской деятельности вашей жены Евгении Соломоновны ЕЖОВОЙ, а сейчас переходите к своей практической работе в осуществлении заданий ГАММЕРШТЕЙНА.

ответ: В разговоре с ГАММЕРШТЕЙНОМ было обусловлено, что связь с ним я должен буду осуществлять через ЕГОРОВА и КАНДЕЛАКИ, во время приездов последнего в Москву.

Вскоре по возвращении в Москву я пригласил к себе на дачу ЕГОРОВА и стал прощупывать его, знает ли он о моей связи с ГАММЕРШТЕЙНОМ, но, поскольку ЕГОРОВ ничего конкретного не сообщил, я перед ним в этот раз не раскрылся.

Однако зимой 1936 года ЕГОРОВ сам позвонил мне и заявил, что хочет со мной переговорить по одному серьезному делу.

В выходной день он приехал ко мне на дачу, и между нами состоялся первый разговор, в котором ЕГОРОВ сообщил мне, что знает уже о моей встрече с ГАММЕРШТЕЙНОМ, с которым и сам давно связан.

Наш разговор был прерван неожиданным появлением у меня на даче гостей, ввиду чего мы условились с ЕГОРОВЫМ продолжить в ближайшие дни начатую беседу.

вопрос: Состоялась ли следующая встреча с ЕГОРОВЫМ?

ответ: Да. Через три-четыре дня ЕГОРОВ вновь зашел ко мне и в этот раз подробно рассказал о существовании в РККА группы заговорщиков, состоящей из крупных военных работников и возглавляемой им -ЕГОРОВЫМ.

ЕГОРОВ далее назвал мне в качестве участников возглавляемой им заговорщической группы: БУДЕННОГО, ДЫБЕНКО, ШАПОШНИКОВА, КАШИРИНА, ФЕДЬКО, командующего Забайкальским военным округом, и ряд других крупных командиров, фамилии которых я вспомню и назову дополнительно.

Дальше ЕГОРОВ сказал, что в РККА существуют еще две конкурирующие между собой группы: троцкистская группа ГАМАРНИКА, ЯКИРА и УБОРЕВИЧА и офицерско-бонапартистская группа ТУХАЧЕВСКОГО.

вопрос: Подробно о характере и составе каждой группы в отдельности вы расскажете потом, а сейчас изложите ваш дальнейший разговор с ЕГОРОВЫМ вокруг ГАММЕРШТЕЙНА.

ответ: В беседе с ЕГОРОВЫМ я подробно ему рассказал о всех моих встречах и переговорах с ГАММЕРШТЕЙНОМ, предупредив его, что мне уже известно от самого ГАММЕРШТЕЙНА о наличии в РККА нескольких заговорщических групп.

Тут же я передал ЕГОРОВУ, что ГАММЕРШТЕЙН видит в качестве одной из основных наших задач - объединение всех военно-заговорщических групп в единую мощную организацию для более успешного осуществления планов антисоветского заговора. Я сказал, что сделаю все от меня зависящее к выполнению задания ГАММЕРШТЕЙНА. ЕГОРОВ сообщил мне, что и он связан по шпионской работе с ГАММЕРШТЕЙНОМ, что эту связь осуществляет через военного атташе при германском посольстве в Москве КЕСТРИНГА. Затем ЕГОРОВ обещал и меня связать с КЕСТРИНГОМ, что произошло в том же 1936 году. вопрос: Каким образом вы связались с КЕСТРИНГОМ? ответ: В конце 1936 года, вскоре после моего назначения наркомом внутренних дел СССР, ко мне зашел ЕГОРОВ и сказал, что КЕСТРИНГ по поручению ГАММЕРШТЕЙНА хочет возможно скорее лично повидаться со мной. Так как меня всегда сопровождала охрана, я сказал, что надо как-то подготовить эту встречу, чтобы избежать излишних подозрений. Для этого я решил воспользоваться предстоящим осмотром предоставленной мне дачи по Ленинградскому шоссе, ранее принадлежавшей ЯГОДЕ. Я договорился с ЕГОРОВЫМ, что, выехав вместе с КЕСТРИНГОМ, он совершит вынужденную остановку автомобиля возле моей дачи в день осмотра мной этой дачи, а я случайно якобы приглашу его с КЕСТРИНГОМ ко мне закусить. ЕГОРОВ одобрил мой вариант встречи с КЕСТРИНГОМ.