Крис Бауэрс - Новак Джокович – герой тенниса и лицо Сербии
Более серьезное беспокойство у Генчич вызывало то, что Джокович всегда недоедал, и вплоть до своей смерти в 2013 г. она тревожилась, что он по-прежнему питается не так, как следовало бы. Она утверждала, что, даже когда он стал подростком, она готовила ему обеды и звала: «Ноле, Ноле, приходи поесть». А он говорил: «Еца, ты только никому не рассказывай, но я съел все чевапчичи» (чевапчичи – типичное балканское мясное кушанье, вероятно, турецкого происхождения). Кроме того, Генчич водила его к гомеопату, который посоветовал Джоковичу не употреблять глютен. Ровно то же самое сказал ему другой врач, но теперь Новаку было уже за двадцать, и, судя по всему, он решил прислушаться, и его организм ответил на это большой благодарностью. Проблемы со зрением обнаружились у него лишь в возрасте 18 лет – благодаря наблюдательности одного из тренеров.
Иными словами, мальчик с превосходной моторикой, врожденными способностями к теннису и жгучим желанием стать первым в мире был наделен организмом, который частенько мог его подвести. Многие люди, наблюдавшие за Джоковичем, когда он еще только готовился покорять свои вершины, считают, что именно в этом была причина всех предосторожностей, медицинских тайм-аутов и отказов от продолжения матчей, что так раздражало зрителей, журналистов и соперников.
Ненад Зимонич был игроком и капитаном сербской сборной на Кубке Дэвиса, первым позвал Джоковича в команду. Он рассказывает: «Новак всегда был мысленно нацелен на первое место в мире. Он думал о победе на турнирах Большого шлема и других крупных турнирах, всегда заботился о своем здоровье и организме, поэтому не желал рисковать, когда чувствовал, что есть хотя бы малейший шанс заработать травму. Поиски причин, вызывающих проблемы с аллергией и глютеном, а также достижение уровня физической формы, необходимого для состязаний на высоком уровне, шли медленно, но верно. Когда он впервые выиграл Открытый чемпионат Австралии, он был еще очень молод и не слишком силен физически».
Такого же мнения придерживается Иван Любичич – близкий друг Джоковича и его спарринг-партнер на тренировках с Риккардо Пьятти. «Новак стал сильнее физически, – говорит Любичич, – а чем крепче вы физически, тем сильнее психологически. Я не говорю, что он стал другим человеком; я вижу, что он иначе стал действовать в определенных ситуациях, но это по-прежнему он. Он чрезмерно заботлив по отношению к себе, поэтому люди иногда считают, что он притворяется или симулирует, а он просто бережет себя. Иногда его действия понимают превратно. Не думаю, что он когда-либо симулировал травму, просто в некоторых обстоятельствах его реакция выглядит преувеличенной, но это, по-моему, нормально».
Но даже если действия Джоковича можно объяснить осторожностью, это не значит, что они шли ему на пользу. В начале 2007 г. он обратился за помощью к Марку Вудфорду, ранее превосходно выступавшему в парном разряде и полуфиналисту в одиночке Открытого чемпионата Австралии. Джокович тогда хорошо чувствовал свое слабое место – выход к сетке, и кроме того, ему все еще не хватало опыта участия в самых важных матчах. Вудфорд был тренером Джоковича в 2007 г., когда тот вышел в полуфинал «Уимблдона». «Он начинал сознавать, что должен уделять больше времени физической подготовке, – рассказывает Вудфорд. – Он постоянно сравнивал себя с Рафой и Роджером и спрашивал: „Как им удается продержаться пять сетов?“, „Откуда они берут дополнительные силы?“. Он уже хорошо выступал в турнирах Большого шлема, но не выдерживал физического напряжения и сходил с дистанции в четверть– и полуфиналах, потому что к этому времени его уровень падал по сравнению с первым днем соревнований».
Отыграв пять матчей в растянувшемся по времени дождливом «Уимблдоне» 2007 г. и испытывая нехватку времени для нормального восстановления между играми, Джокович обнаружил, что у него на мизинце левой ноги воспалился волдырь. Вудфорд объясняет:
«Он несколько раз брал медицинский тайм-аут и из-за этого постоянно терзался сомнением, поступает ли он по-спортивному честно, а когда дошел до полуфинала, то обнаружил, какое воспаление образовалось у него на мизинце стопы. Я увидел этот палец и ужаснулся – трудно было понять, как ему вообще удавалось передвигаться. Он начал говорить о том, чтобы отказаться от матча с Надалем, потому что едва ходил и совсем не спал. Мне хотелось умолять всю команду, чтобы она убедила его идти до конца. Я сказал Ноле: „Если ты каждый раз будешь отказываться от матча, когда не в силах играть, ты не узнаешь, в каком состоянии твой противник – может, у него ситуация такая же, как у тебя, и он может сняться в любую минуту“. И я посоветовал ему дать себе шанс. От частых матчей палец, конечно, распух еще больше, и наверняка у него в голове крутились мысли: „Я не могу быть на уровне, а если я не могу с ним играть на равных и победить, то я не должен выходить на матч“. Тогда я заявил: ты должен выйти и сыграть, хотя бы попытаться – это же полуфинал «Уимблдона», здесь нельзя не играть! Наверное, он сделал обезболивающий укол, потому что вышел на матч».
Более того, он выиграл первый сет, но как только Надаль сообразил, что Джокович двигается с трудом, то усилил нажим, и когда в третьем сете испанец повел 4–1, Джокович смирился с поражением.
Но все попытки, потраченные на то, чтобы убедить Джоковича выйти на корт ради этого матча, обернулись для Вудфорда острой критикой со стороны его соотечественников-австралийцев. «Друзья приходили ко мне и говорили: „Как ты можешь продолжать работать с тем, кто уходит с полуфинала в „Уимблдоне“? Что ты ему говоришь? Как ты допустил такое?“. Мы в Австралии придерживаемся следующей позиции: раз уж ты вышел на корт, значит, можешь играть. И играешь. Мне пришлось объяснять, что все не так просто, как кажется. Я видел его упертость – он словно спрашивал: „А как поступают Роджер и Рафа в таких случаях?“, потому что сам должен был сделать то же самое или даже больше. Но в тот раз он просто был еще не готов».
Еще два прерванных матча пришлись на начало 2008 г. После только что выигранного Открытого чемпионата Австралии Джоковича чествовали в Белграде, где он вышел на балкон резиденции президента, чтобы поприветствовать несколько тысяч взбудораженных поклонников. Почему-то в то холодное февральское утро он вышел на морозный зимний воздух в одной тенниске и легких брюках. Этим ли была вызвана простуда, сразившая его по прибытии в Москву спустя неделю для участия в первом матче Сербии в Мировой группе Кубка Дэвиса против России, неясно: тогда вся сербская команда болела, и находившийся далеко не в лучшей форме Ненад Зимонич был вынужден в первый день выступать в одиночке, хотя не играл синглы уже много лет. Весь тот день Джокович просидел на скамейке, но на следующий день составил пару Зимоничу, и они выиграли свою встречу. Затем Джоковичу было необходимо обыграть Николая Давыденко, чтобы довести матч до решающего пятого поединка. Джокович играл блестяще, взял два первых сета, но уступил в третьем. А затем он снялся, сославшись на простуду. Ни капитан Богдан Обрадович, ни руководитель команды Ники Пилич не ожидали, что он примет решение покинуть корт – Джокович просто остановил матч. Непонятно, было ли в его планах отыграть только три сета и остановиться. Однако случившееся подтвердило его репутацию спортсмена, который способен отказаться от дальнейшей борьбы, если она затягивается слишком надолго.
Играя против Федерера в финале в Монте-Карло, он покинул корт из-за «проблем с дыханием» после пяти геймов второго сета. Этот уход вызвал новую волну нападок и, вероятно, подготовил почву для его стычки с Роддиком на Открытом чемпионате США пять месяцев спустя.
Если и был момент, когда Джокович осознал, что может чего-то добиться, не прекращая матчи, то он наступил на Открытом чемпионате Австралии в 2010 г. Год спустя после отказа продолжать четвертьфинал против Роддика Джокович сыграл еще один четвертьфинал и проиграл его Жо-Вильфриду Тсонге в пяти сетах. На этот раз у Джоковича имелись все причины сняться: его мучили острые желудочные спазмы, начавшиеся во время четвертого сета, когда он вел в сетах 2–1. В один момент он неожиданно взял перерыв на посещение туалета, чего нельзя было делать по регламенту. Судья на поле Уэйн Маккьюэн подал судье на вышке знак, что эту самодеятельность следует оставить без внимания, потому что знал: если не разрешить Джоковичу сбегать в туалет, может случиться постыдный инцидент прямо на корте. Джоковича вырвало в раздевалке, и он вернулся, чтобы закончить матч, проиграв его 6–1 в пятом сете, поскольку его силы быстро таяли. История гласит, что это был его последний проигранный матч в Мельбурне – вплоть до поражения в матче со Станисласом Вавринкой в четвертьфинале 2014 г.
