Борис Малиновский - Участь свою не выбирали

Гитлеровцы сопротивлялись отчаянно, используя заранее подготовленные укрепления, переходя в контратаки с поддержкой танков, самоходок и бомбардировочной авиации. Наша дивизия после первых дней наступления лишилась половины своего состава, а еще через несколько дней полки дивизии были сведены в батальоны, батальоны – в роты. И все-таки наступательный порыв бойцов и офицеров был исключительно высоким. Дивизия неудержимо шла вперед.

Поединки с "тиграми"

Пушечные батареи нашего 84-го АП поддерживали стрелковые подразделения "огнем и колесами": орудия выкатывались на передовую и прямой наводкой били по немецким огневым точкам и танкам.

В нашем дивизионе отличился капитан Петр Николаевич Кудинов – только что назначенный заместителем Новикова – и орудийные расчеты младших командиров Прокудина, Сергунина и Долгова.

На Северо-Западном фронте капитан Кудинов находился в штабной батарее полка. Еще до войны он закончил военную школу, стал командиром-артиллеристом. Участвовал в боях на границе в 1941 году и был ранен. Донской казак по происхождению, он был сильным и отважным человеком. В то же время его отличали ум, большая находчивость, энергичность и заботливое отношение к подчиненным. Последнее качество было, пожалуй, сильнее всех. Капитан как никто умел беречь своих людей. И не тем, что не посылал бойцов в опасные места – на фронте это невозможно,- а тем, что исключительно умело выбирал огневые позиции для орудий, требовал от подчиненных всех мер маскировки и надежного укрытия орудий, никогда не терялся и своевременно принимал единственно правильные решения, спасавшие жизнь людей.

Бойцов и командиров привлекала и его внешность – крепкий, ладно скроенный, с живым, чуть насмешливым взглядом. Капитан не лез за острым словом в карман, оно было у него на языке, заранее готовое шуткой остудить или поддержать собеседника. И по своему внешнему виду, и по действиям он всем, в том числе и мне, казался старше своих лет, хотя был моим сверстником.

В ночь на 17 июля командование предупредило Кудинова, что утром ожидаются "тигры". Под руководством капитана огневики работали всю ночь: надежно укрыли боеприпасы, углубили и замаскировали укрытия для орудий и расчетов.

…Утром из недалекой лощины, одна за другой, медленно, как бы осматриваясь, появились четыре неуклюжие бронированные машины с длинными стволами пушек. За ними бежали вражеские солдаты.

Кудинов распределил первые три "тигра" между орудийными расчетами и, когда они приблизились метров на восемьсот, приказал открыть огонь. Навстречу танкам понеслись бронебойные трассирующие снаряды. Было видно, как некоторые попадали в цель, но отскакивали от мощной лобовой брони. "Тигры" открыли ответный огонь и подбили орудие старшего сержанта Долгова. Кудинов приказал подложить под ось поврежденной пушки ящики от боеприпасов. Батарея продолжала вести огонь, но он по-прежнему был безрезультатен.

Танки подходили ближе и ближе. Наступали те минуты, когда проверяются воля и мужество командира и бойцов. И двадцатидвухлетний капитан не растерялся: приказал командиру орудия Сергунину быстро перекатить орудие на триста метров в сторону и вперед, чтобы встретить приближавшиеся машины стрельбой в борт. Уверенные действия капитана сняли нервное напряжение с бойцов. Оставшиеся два орудия подожгли первый вражеский танк, он задымил и остановился. Остальные танки двигались к батарее, продолжая ее обстреливать. Поврежденное орудие совсем свалилось на бок, расчет уже не мог справиться с ним… Была подбита и вторая пушка…

Танки медленно продвигались вперед, жестоко обстреливая обнаружившую себя батарею. Положение казалось безнадежным. По счастливой случайности бойцы обоих расчетов не пострадали. Кудинов приказал всем взять противотанковые гранаты и спрятаться в окопах. Но тут загрохотали выстрелы слева. Расчет Сергунина быстро выполнил маневр и встретил приближавшиеся танки стрельбой в борт. Два танка были подбиты, последний поспешил укрыться в овраг.

…По-иному закончился поединок с "тиграми" батареи капитана Воскобойника. Прилетевшие "юнкерсы" разбомбили орудия, которые вели огонь по вражеским машинам. Оставалась только четвертая пушка старшины комсомольца Ивана Новикова. Расположенная немного в стороне, она была укрыта во ржи и хорошо замаскирована. А на случай обнаружения противником ее расчет заранее подготовил две запасные огневые позиции.

Семь "тигров" и два "фердинанда" ринулись на замолчавшую после бомбежки батарею… К счастью, старшина был опытным командиром. За бои под Москвой и Сталинградом он уже имел награды: орден Красной Звезды и медаль "За отвагу". За месяц перед боями Новиков вступил в комсомол. Его расчет считался образцовым. Орудие и бойцы стали единым целым. Обращение с пушкой было доведено до автоматизма. Каждый мог заменить любого из товарищей. В прошедших ранее боях расчет достиг такой скорострельности, что казалось, орудие заряжается автоматически. Словом, это был боевой расчет образца 1943 года, прекрасно владевший маневренным, легко маскируемым 76-миллиметровым орудием. Кстати сказать, в первые дни и месяцы войны дивизионные пушки были другие: имея высокий лафет, они легко обнаруживались противником. Бойцы про них говорили с горькой иронией: "Гроза танков, смерть расчету".

На боевом пути расчета "тигры" и "фердинанды" встречались не впервые.

Увидев рвавшиеся к батарее танки, Новиков скомандовал:

– Расчет, к бою! Прямой наводкой, по ближнему танку, бронебойным, прицел… наводить под башню! Огонь!

Наводчик Смагин мгновенно выполнил приказ командира. Прогремел выстрел. Но танк продолжал идти вперед.

– Наводи точнее! Огонь! – спокойно скомандовал Новиков. После этого выстрела из остова машины повалили клубы дыма. Однако второй танк продолжал идти вперед.

Выстрелами срезало и разметало рожь, скрывавшую орудие. Его заметили оставшиеся на бугре "фердинанды" – и рядом с орудийным окопом стали рваться снаряды. Осколком ранило наводчика Смагина. Его наспех перевязали и уложили в ровик, а орудие на руках потащили во второй окоп. Высокая рожь скрыла передвижение, и расчет вышел из-под обстрела.

С новой позиции танки просматривались хуже. Заменивший Смагина боец Хисматулин сделал два выстрела, и оба безрезультатно. Но вот два танка поднялись на гребень холма и стали видны почти полностью. По команде Новикова Хисматулин навел орудие на башню левого "тигра". После второго выстрела танк развернуло, и он врезался в идущую рядом машину. Раздался мощный взрыв. Новиков хотел крикнуть наводчику что-то одобряющее, обернулся к нему, но воздушной волной близкого взрыва был опрокинут на землю.