Р Португальский - Маршал С К Тимошенко

Семен Константинович приложил немало усилий к тому, чтобы создать интересную, изобиловавшую резкими, зачастую драматическими изменениями обстановку. В этом ему большую помощь оказала группа Генерального штаба, особенно Н.Ф.Ватутин, А.М.Василевский, В.В.Курасов. В течение десяти дней (с 2 по 11 января) были отработаны вопросы возможных действий войск. Ряд важнейших эпизодов во многом оказался похожим на события, развернувшиеся на границе в июне 1941 года после вероломного нападения Германии на Советский Союз.

Не все шло гладко. В ходе игры выявились вопросы, которые требовали дополнительной проработки, переоценки сложившихся взглядов. Возникло, к примеру, сомнение в оценке оборонительных возможностей советских войск на новой госгранице, не оборудованной системой укрепленных районов. Фронтовые объединения, созданные по игре, оказались тяжеловесными и трудноуправляемыми. Критически воспринял Тимошенко и то соотношение сил и средств, которое было заложено Генеральным штабом в замысел игры, так как в основу расчета брались советские дивизии стопроцентной укомплектованности, чего в действительности не было даже в соединениях первой линии приграничных военных округов.

Однако довольно четко просматривались и положительные стороны проводимой игры. В разыгрываемых операциях широко использовались подвижные соединения, что свидетельствовало о коренном пересмотре, по отношению к концу 30-х годов, взглядов на их место и роль в будущей войне. Большинство командующих детально планировали вопросы огневого поражения противника, в том числе с привлечением авиации. Значительно больше внимания уделялось организации разведки. Высший командный состав получил хорошую практику в управлении крупными объединениями войск в сложных условиях маневренных действий начального периода войны на больших пространствах.

Разбор намечал провести Тимошенко. Однако неожиданно для него небольшую группу участников игры вызвали в Кремль. Заседание состоялось в кабинете Сталина. Присутствовали В.М.Молотов, Г.М. Маленков, А.А.Жданов. Подведение итогов прошло сумбурно, в нервозной обстановке. Вновь был поднят вопрос о бронетанковых соединениях. Маршал Г.И.Кулик высказал мысль о том, что от формирования танковых и механизированных корпусов следует пока отказаться. Тимошенко, не сдержавшись, бросил реплику:

- Руководящий состав армии хорошо понимает необходимость быстрейшей механизации войск. Один Кулик все еще путается в этом вопросе.

Сказал свое слово и Сталин.

- Победа в войне будет за той стороной, - подчеркнул он, - у которой будет больше танков и выше моторизация...

В заключение разбора Сталин настоял на замене Мерецкова Жуковым. Кириллу Афанасьевичу было предложено, оставаясь заместителем Наркома обороны, целиком переключиться на организацию боевой подготовки войск. Такая расстановка сил в общем-то устраивала Тимошенко, высвобождая его от непосредственного участия в решении одной из важнейших задач. Поэтому с его стороны возражений не последовало. Настораживало лишь одно - это была третья смена начальника Генерального штаба за девять месяцев его руководства Наркоматом обороны.

По окончании совещания Тимошенко пригласил в кабинет Жукова. Разговор их был непродолжительным. Предложив Георгию Константиновичу съездить за семьей и как можно быстрее возвратиться в Москву, маршал сказал:

- Вместо тебя командующим Киевским Особым военным округом будет назначен Кирпонос. Его не жди. За командующего оставь начальника штаба Пуркаева.

В последующие дни внимание Тимошенко было приковано к кадровым вопросам. К ним Семен Константинович возвращался постоянно с самого начала вступления в должность. Данные, которые ему были представлены кадровиками на середину мая 1940 года, прямо-таки удручали. Некомплект командно-начальствующего состава к штатной численности составлял тогда около 35 процентов. Почти 70 процентов командиров имели опыт работы в занимаемой должности менее месяца. В акте комиссии, созданной в связи с передачей дел Наркома обороны, отмечалось, что в звене взвод - рота 68 процентов командиров имели лишь шестимесячную подготовку на курсах{12}. В результате репрессий 1937 - 1939 годов многие руководящие посты в округах и центральных управлениях занимались людьми, не прошедшими основные командные должности. Надо было безотлагательно исправлять положение. Но где было взять потребные на это годы? Однако Тимошенко не собирался и складывать руки. Уже в середине мая 1940 года он вынес на обсуждение Главного военного совета план расширения сети и увеличения емкости военно-учебных заведения. В академиях Генерального штаба и имени М.В.Фрунзе открываются штабные курсы, курсы по переподготовке командного и политического состава. Резко возросло количество обучаемых на курсах "Выстрел", где начал функционировать факультет по подготовке адъютантов старших (начальников штабов) батальонов. Новые факультеты открываются в Военно-политической академии, академии моторизации и механизации РККА. Формируется военно-воздушная академия. Создается Высший военно-педагогический институт Красной Армии, который уже в сентябре приступил к подготовке преподавателей для военно-учебных заведений. Почти в два раза увеличивается количество военных училищ. По настоянию Семена Константиновича развертывается сеть курсов по подготовке командиров запаса. Поддержал он и предложение о создании в РСФСР и на Украине специальных средних школ в системе Наркомпроса по подготовке будущих артиллеристов и авиаторов.

В июне 1940 года Семен Константинович представил на имя Сталина справку-доклад с просьбой пересмотреть около трехсот дел командиров и лиц высшего начальствующего состава, репрессированных в 1937 - 1938 годах. Познакомил он с этим документом Буденного и Ворошилова. Их реакция была крайне негативной, особенно со стороны бывшего Наркома. И все же Тимошенко решился обратиться к Генеральному секретарю с ходатайством за тех людей, которых он хорошо знал по предшествовавшей службе. Неожиданно для него Сталин согласился положительно решить этот вопрос.

Чрезвычайно обрадованный удачей, Семен Константинович тогда особенно не ломал голову над причиной неожиданно легкой уступчивости Сталина. Маршал верил в то, что Генсеку стало понятно, что эти люди невиновны, оклеветаны настоящими врагами народа, например, тем же Ежовым и его сподручными, которые за свои преступления получили по заслугам. Справедливость восстановлена... Чего же боле? Но лишь много лет спустя, когда Тимошенко хорошо узнал подоплеку избиения Сталиным командных кадров, он понял, что того, конечно же, не мучили угрызения совести и раскаяния в содеянном. Дело в другом. Во-первых, он не мог не знать, как восторженно отнеслись к репрессиям в Красной Армии наши наиболее вероятные противники, особенно Германия. Во-вторых, ему был хорошо известен образовавшийся острейший дефицит командных кадров и понятны возможные последствия этого с началом войны.