Георгий Блюмин - Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги

Беломраморные колонны, античная скульптура в нишах, картины на стенах, раззолоченная люстра, роскошный паркет превращают гостиную в истинную обитель муз. За столом – хозяйка салона княгиня Зинаида Александровна Волконская в белом платье и в белой кружевной шляпке. Ее белоснежный наряд, светлым пятном выделяющийся на картине, по замыслу художника, подчеркивает ее главенствующую роль в собрании.

За столом стоит импровизирующий поэт Адам Мицкевич (1798–1855). Его слушают: поэт князь П. А. Вяземский (сзади Мицкевича), у правой руки его – писатель и критик А. С. Хомяков (1804–1860), рядом с ним – княгиня З. А. Волконская. Пушкин сидит против Мицкевича. За Пушкиным стоит его друг М. П. Погодин, за круглым столиком – поэт Д. В. Веневитинов (1805–1827). У колонны стоит П. Я. Чаадаев. Восторженный взгляд Пушкина обращен к импровизатору. Вспоминается рассказ современника о том, как русский поэт столкнулся в дверях салона с Мицкевичем и воскликнул при этом: «Стой, двойка, туз идет!» На что Мицкевич резонно заметил: «Козырная двойка и туза бьет».

Всего на полотне Г. Г. Мясоедов изобразил 19 персон: 12 мужчин и 7 женщин. Если исключить представленных в глубине картины двух очевидных служанок в белых чепчиках, то остается 12 мужчин и 5 дам. В большинстве своем они узнаваемы: художнику удалось добиться портретного сходства. Дмитрий Веневитинов, четвероюродный брат Пушкина и замечательный поэт, умерший очень молодым, всего лишь в 21 год, смотрит на предмет своей безответной любви княгиню Волконскую…

В томе седьмом полного собрания сочинений князя П. А. Вяземского читаем: «В Москве дом Зинаиды Волконской был изящным сборным местом всех замечательных и отборных личностей современного общества. Тут соединялись представители большого света, сановники и красавицы, молодежь и возраст зрелый, люди умствен ного труда, профессора, писатели, журналисты, поэты, художники. Все в этом доме носило отпечаток служения искусству и мысли».

Так пушкинский соученик по Царскосельскому лицею подвигнул своего родственника-художника на создание замечательной картины, в которой вновь запечатлелся образ великого поэта и его ближайшего окружения.

21. Architetto Sole

Село Солослово расположено на левом берегу речки Медвенки на Рублево-Успенском шоссе в 17 километрах от МКАД и судьбой своей повторяет судьбу многих подмосковных деревень, оказавшихся на вожделенной для богатой публики Рублевке. Зачастую это старые, почти некрасовские деревни, со всех сторон теснимые современными роскошными, хотя подчас аляповатыми виллами-коттеджами. Так и Солослово оказалось буквально затерянным внутри богатого поселка Горки-8 с его храмом, магазинами, дворцами и постоянно растущими таунхаусами. Целый город основался в некогда идиллическом уголке подмосковной природы, где недавно бил из-под земли в овраге лишь животворный родник, отмеченный крестом.

Солословский новодел – белоснежная церковь Иоанна Предтечи с золотыми куполами возведена здесь в начале 2000-х годов местным домовладельцем, небезызвестным в новейшей российской истории Д. О. Якубовским. Храм построен в духе новгородско-псковского зодчества. Здесь Якубовский похоронил своего отца, инженер-подполковника ракетных войск стратегического назначения. Церковь в Горках-8 находится ныне в статусе подворья Троице-Сергиевой лавры. Собственно же в деревне Соло-слово в 1990 году была выстроена деревянная часовня во имя Параскевы Пятницы, приписанная к храму в селе Назарьеве.

Часовня Параскевы Пятницы в Солослове

Некогда приезжавшие по приглашению русских государей в Москву иноземные мастера селились в особой слободе к западу от столицы. Наряду с другими толкованиями, существует мнение, что слобода получила название Кунцево, от немецкого Kunst – ремесло, искусство. Соседняя с Кунцевом деревня Фили была так наименована супругой великого князя Московского Ивана III Васильевича и, соответственно, бабушкой Ивана Грозного – византийской царевной Софьей (Зоей) Палеолог. Очевидно, что она полюбила эти места: ведь по-гречески «филео» – «люблю».

Именно Иван III пригласил в Москву в январе 1490 года знаменитого итальянского архитектора Пьетро Антонио Солари. Солари выстроил в Кремле Грановитую палату, в которой до сих пор российские президенты принимают именитых иностранных гостей. Из двадцати кремлевских башен Пьетро Антонио построил шесть, и в их числе четыре проездные: Боровицкую, Константино-Еленинскую, Фроловскую (Спасскую) и Никольскую. Им же возведены кремлевские стены со знаменитыми зубцами.

За труды на благо России итальянец был пожалован земельным наделом в 15 верстах от Кунцева, где по собственному эскизу возвел первую деревянную избу. Постепенно деревня прирастала новыми домами и по имени владельца получила название Саларево. Архитектором Солнце (Architetto Sole) именовали зодчего на родине за его поистине солнечный дар. «Солари» – по-итальянски «солнечный». Долгое время селение именовалось Саларево, Соло-словлево тож.

Солословлево позднее трансформировалось в Солослово. Академик Степан Борисович Веселовский в очерке «О происхождении названий некоторых древнейших селений Подмосковья» пишет: «Саларевы оставили по себе след в названиях двух подмосковных селений. Первое селение – это Солослово, в 23 км от Звенигорода, которое раньше называлось Саларевым-Солословлем, а позже Солословом. Второе селение – Саларево, на верховье реки Сетуни, в 23 км от Подольска».

Пьетро Антонио Солари именуется еще в летописях как Петр Фрязин, подобно его соотечественникам, зодчим Алевизу Фрязину, Марко Фрязину, Антону Фрязину. Собственно Италию тогда называли фряжскими землями. Слово фря на северо-итальянском диалекте означает холодно. От того же корня английское frozen – замерзший. Нетрудно представить себе воочию теплолюбивых итальянцев, кутающихся на холодном московском ветру в свои легкие одежды и произносящих постоянно это слово – фря. Слово вошло в название современных населенных пунктов к северо-востоку от Москвы, на землях, некогда жалованных итальянцам-строителям: Фрязево, Фряново, Фрязино, Фрязиново. Для одного только Петра Фрязина правительство сделало исключение: он получил земельный надел к западу от Москвы, в районе теперешней Рублевки.

Такая привилегия объяснима – ведь именно этот зодчий возвел символ российской государственности, державную Спасскую башню Кремля. С тех пор, кто бы ни проходил мимо этой башни, обязан был снимать шапку. На Спасской башне установили белокаменный рельеф работы русского мастера В. Д. Ермолина с изображением святых покровителей Москвы – Георгия Победоносца и Дмитрия Солунского. Великий князь одобрил все сооружение, повелев только снять установленные в нишах изваяния обнаженных человеческих фигур, неприемлемые для целомудренных москвичей той эпохи.