Аляксандр Тамковіч - Неафіцыйна аб афіцыйных

— Вряд ли это можно назвать временем ленивых…

— Люблю до начала работы что-то почитать из области, например, психологии или социологии. Что часто совсем не связано с профессией. Регулярно прыгаю на гимнастическом батуте. Это очень полезно для человека, который работает в подобном ритме, то есть много сидит за рабочим столом.

— Где, если не секрет, Ваш батут?

— Дома. Это такой небольшой гимнастический снаряд.

Вокруг резиденции есть сад. В летний период я любил сам там чем-то заниматься. Скажем, косить траву.

Когда было тепло, часто гулял по городу, «знакомился» с разными улицами. Мне нравится его архитектура. После войны архитекторы заложили предпосылки для дальнейшего развития Минска. Это чувствуется.

Замечаю, как людям нравится жить в очень чистом городе. Я бы сказал, что в этом плане Минск мог бы быть хорошим примером многим европейским городам. В том числе и некоторым немецким.

09.10.07

Две «мовы» Любомира Регака

Конечно, Временный поверенный Словакии в Беларуси Любомир Регак знает языков гораздо больше. Точнее — шесть. И это кроме словацкого. Но мы разговаривали только на двух. Любопытная закономерность. Аккредитованные в Минске иностранные дипломаты порой употребляют белорусский язык чаще некоторых белорусов...

— Начнем с самого начала, то есть с детства?

— Родился в Чехословакии.

— Это понятно.

— (Смеется – прим. автора). Можно родиться и в другой стране.

Моя родина – маленький город, который считается столицей словацкого пива и называется Топольчаны. Славянское название. Наверное, произошло от «тополей». В окрестностях очень много старинных усадеб. В одной из них музей Пушкина, потому что туда на каникулы к сестре ездила Наталья Гончарова с детьми Александра Сергеевича.

— Я в тех краях «встал» на горные лыжи…

— А я перестал на них кататься после того, как сломал ногу.

Моя мама всю жизнь работала в бюро путешествий. Папа преподавал в техникуме. Из пяти детей я — четвертый. У меня три брата и сестра. Семья даже для тех времен не очень типичная. Но есть большой плюс — когда больше детей, всегда больше общения.

Примером государственного служащего для меня послужил мой дедушка, которого, увы, уже нет. Он начал работать еще при первой Чехословацкой республике. Продолжил во время военного Словацкого государства. Налоговая служба.

После войны он трудился на госслужбе совсем немного – попал под репрессии нового коммунистического режима.

Мой путь в дипломатию достаточно прямолинеен. Словацкое Министерство Иностранных дел – единственное место работы.

— А как Вы вообще попали в дипломаты?

— После школы. У нас двухступенчатая система. Восемь классов основной школы, а потом четыре года гимназии. Последний год (в те времена) можно было пройти обучение в специальной школе, где готовили к учебе за рубежом. На всю Словакию она одна, туда принимали только после сдачи экзаменов. И ставку там делали на углубленное обучение иностранных языков. Тех же, кто оставался в Словакии, автоматически направляли в вузы, которые нас рекомендовали. В моем случае это юридический. Мне нравились гуманитарные науки, хотелось быть юристом.

Но не получилось. Меня пригласили поступать на факультет международных отношений в МГИМО. Поступил, и очень этому рад. Специализировался по Португалии и Бразилии, ибо у них один язык. К слову, сами мы не могли выбирать специализацию. Кто-то получил арабский Восток, кто-то — Китай.

Учеба совпала с замечательными временами. Это была, если так можно сказать, продвинутая перестройка. Открылись архивы, каждую неделю в свет выходило что-то неизвестное. Много новой информации, постоянный обмен взглядов – для меня это было очень интересно. Гораздо интересней, нежели бы я учился в тогдашней Чехословакии, где вплоть до революции 1989 года правил настоящий застой. В МГИМО я впоследствии защитил и кандидатскую диссертацию.

После окончания МГИМО начал работать в Министерстве иностранных дел Словакии. Произошло это за несколько месяцев до разделения Чехословакии. Получается, я в нашем МИДе работаю с самого начала.

Уже летом 1993-го у меня состоялась первая долгосрочная командировка. Это была опять Москва, где пробыл почти пять лет. Оттуда мы были аккредитованы в Беларуси, и я ездил сюда несколько раз в рабочие командировки. В том числе принимал участие в 1995 году и во вручении нашим послом Александру Лукашенко верительных грамот. Прекрасно все помню. Было интересно послушать нового молодого, динамичного президента.

Потом был центральный аппарат словацкого Министерства иностранных дел. Затем меня на четыре года направили заместителем посла в Португалию. А потом опять вернулся в наш МИД, был на посту европейского корреспондента МИД — координатора по вопросам внешней политики Евросоюза как раз во время нашего вступления в Европейский Союз.

В 2006 году послали в Минск. Так я впервые стал руководить посольством.

— А как Ваши братья и сестра?

— Все братья занимаются бизнесом. Сестра Юлия работает в аптеке. Муж у нее врач. Так что это семейно-профессиональное.

— А какая семья у Вас?

— Типично дипломатическая. Жену «нашел» на работе, что бывает очень часто. Зовут ее Дана. Вместе работали в посольстве в Москве. Днями было 10 лет со дня нашей свадьбы. В Москве и поженились.

Попросили нас обвенчать словака – архиепископа Доминика Грушовского, который работал Апостольским нунцием именно в Беларуси. Он по нашей просьбе специально приехал в Москву.

Жена была вынуждена скорректировать свою карьеру и скопировать мой путь. Хотя она и сама работает сейчас в словацком МИД.

У нас две девочки.

Имена мы выбирали старинные и весьма красивые. Одну назвали в честь прабабушки Магдаленой. А другую Альжбетой (по-русски, наверное, будет Елизавета).

Младшая очень счастливый ребенок, ходит здесь в детский садик.

Старшая учится в столичной русскоязычной гимназии. Но и к белорусскому языку тоже имеет отношение — занимается в воскресной школе в костеле на Золотой горке. Он ближе всех к нашему дому и больше других ей нравится. Маленький, уютный, похожий на словацкие деревенские костелы. Готовится к первому причастию.

— А кроме работы, чем занимаетесь в свободное время?

— Должен сказать, что его очень мало. У дипломатов нет твердого графика работы. Иногда приходится трудиться почти целые сутки.