Софья Бенуа - Одри Хепберн. Откровения о жизни, грусти и любви

После произошедшего разрыва родители Эллы приехали из Голландии и перевезли их в родовое поместье в Арнеме. Сводные братья Одри, Александр и Ян, большую часть времени жили у своего отца в Гааге. «Со временем братья сделались более «голландцами», чем Одри. Отношения между детьми были дружескими, но без настоящей родственной близости».

В 30-е годы ХХ века фашизм приобретал популярность и Европе, и в США

Как уже говорилось, в семейном альбоме сохранились фото Джозефа Виктора Хепберн-Растона, которые – скрывая ото всех – хранила Одри. Но были ли среди фото середины 30-х годов те, на которых вполне счастливая чета Хепберн-Растонов стоит на ступенях «коричневого дома» штаб-квартиры Национал-социалистической партии в Мюнхене среди улыбающейся группы сторонников лидера Британского союза фашистов сэра Освальда Мосли? Или другие исторические снимки, на которых Растоны улыбаются Адольфу Гитлеру? В отличие от супруга, имя голландской баронессы Эллы Растон было включено в список активных сторонников Британского союза фашистов, – и это при том, что иностранцев не принимали в партию Мосли (а для нее сделали исключение как для жены британского подданного). Даже если эти и другие провокационные снимки и сохранились в семейных архивах, вряд ли кто-то из представителей семейства Хепберн-Растонов признается в этом. Отсюда – и упорное молчание кинозвезды о своем детстве и своем отце. «Семейные тайны, – напишет А. Уолкер в книге с незатейливым названием «Одри Хепберн. Биография», – весьма тяжелое бремя для знаменитых людей. Но Одри несла эту ношу с присущей ей грацией, не утрачивая душевной красоты и простоты. Некоторые из ее ближайших друзей ощущали в ней некую скрытность и не могли найти объяснения этому».

После Второй мировой войны об увлечении баронессы и ее семейства нацистскими идеями в обществе словно забудут. Возможно, развод с Джозефом сыграет в этом свою положительную роль: оставшись одна, без мужской поддержки, женщина станет более сдержанной в своих высказываниях и поступках. К тому же у многих в те годы было «рыльце в пуху», мало кто из знатных семейств Европы сумел избежать «очарования фашизмом».

Тот же Уолкер писал: «Одри достигла известности, и связь ее родителей с фашизмом, какой бы кратковременной эта связь ни была, всегда очень остро переживалась ею. И хотя сама она была совершенно ни в чем не повинна, а ее мать уже давно раскаялась в своих заблуждениях, эта связь долгое время угрожала репутации обеих женщин и особенно карьере Одри. Любая связь с нацистами в прошлом была крайне опасна. К примеру, когда вторая жена Рекса Харрисона, Лилли Палмер, приехала с ним в Голливуд в 1945 году, кинокомпания приложила громадные усилия, убеждая всех, что актриса родилась не в Германии, а в Австрии – это считалось более приемлемым. Та осторожность, с которой Одри относилась к каждому интервью, вполне понятна при ее природной совестливости и тщательности во всем. У нее никогда не исчезала боязнь, что какой-нибудь дотошный журналист, копающий глубже официальных сведений, предоставляемых студией, вытащит на поверхность крайне неприятные факты из прошлого ее родителей».

Германия 30-х гг.

* * *И здесь снова возникает версия о причастности отца Одри к спецслужбам. В отличие от своей супруги, Джозеф Виктор Хепберн-Растон, разделяя нацистские взгляды и активно поддерживая нацизм, никогда не ставил своего имени ни под одним фашистским манифестом или публичной статьей – и эта его странная сдержанность вызывает большое подозрение. Возможно, он действительно выполнял некую секретную миссию? «Так же, как и об обстоятельствах исчезновения Хепберн-Растона, о его местопребывании Одри и ее мать никогда не упоминали, – сообщают исследователи, – это наталкивает на подозрение, что мужчина уехал в Германию, где продолжил сотрудничество с нацистами. Его видели там в 1938 году. В том же 1938-м Растон появился в Лондоне. На фотографии, сделанной тогда, мы видим джентльмена, идущего по городской улице с перчатками в руке. Он немного полысел и слегка осунулся, но все еще остался привлекательным брюнетом. Подпись на фото называет его «Энтони Растоном, директором европейского пресс-агентства». А европейское пресс-агентство занималось нацистской пропагандой в Англии и сбором секретной информации для рейха. Оно управлялось из немецкого посольства партийным чиновником Фрицем Хессе, который во время войны организовал радиопередачи из Германии с участием таких предателей-англичан, как Джон Амори и Вильям Джойс, получившим прозвище «лорд хо-хо». Они оба были казнены после падения Третьего рейха. Отец Одри активно помогал нацистам. Британские органы безопасности обозначили его условным наименованием «M 15» как человека, связанного с потенциальными врагами Британии».

Европейские женщины, очарованные нацизмом…

Также известно, что после начала войны, осенью 1939 года, Джозеф, как и сотни других английских фашистов, без суда и следствия был отправлен под домашний арест на остров Мэн. В тюрьме, правда, во вполне комфортных условиях проживали (пережидали неблагоприятные времена) сэр Мосли и его супруга Диана Митфорд. В годы войны множество британских граждан из всех слоев населения были «зачищены» и устранены в места заключения.

Что касается отца Одри Хепберн, то судьба его до конца не ясна. По словам британского исследователя Уолкера, «Документы, связанные с его делом, до сих пор не рассекречены, если они вообще сохранились. Вся информация, касающаяся его пятилетнего пребывания в заключении, основана исключительно на слухах или на упоминаниях о нем в письмах, дневниках или устных воспоминаниях его товарищей по несчастью. Первоначально Хепберн-Растон содержался в Брикстоне, затем, по сообщению одного очевидца, его перевели в пору первых воздушных налетов на Лондон в концентрационный лагерь, развернутый на ипподроме в Эскоте, который обнесли колючей проволокой. Там установили сторожевые вышки с пулеметами. Когда же и это место оказалось переполненным, его перевезли на север, в Ливерпуль. Он там попал в мрачные, поистине диккенсовские условия Волтонской тюрьмы». Как пишет Д. Споко об отце Хепберн, «Нет никаких документов или свидетельств того, что во время войны он как-то поддерживал нацистов. Если обвинять любого англичанина, который ужинал с Гитлером и фотографировался с ним, то первым кандидатом на арест и интернирование должен был бы стать герцог Виндзорский, некоронованный король Англии».

Одри Хепберн в беззаботном детстве…

И если популярная идеология 30-х годов не затронула психики девочки Одри, то расставание ее родителей нанесло ее психике весьма ощутимую травму. Как откровенно признавалась Одри Хепберн: