Светлана Бестужева - Петр Первый

До этого о младшем сыне Марии Милославской никто в общем-то и не думал. А теперь громко и прилюдно заявляли, что «Иван-де, головой скорбный от природы, к тому же склонен к заиканию, плохо видит и недомогает цингою». Ну куда такого на трон?

Как знать, возможно, все и произошло бы именно по такому сценарию, не вмешайся в события умная, властная и бешено честолюбивая царевна Софья. Она готова была стать опорой братцу Ивану, помогать ему управлять державой, освобождать от докучных текущих дел. Ей готовы были помогать те бояре, которые ненавидели Нарышкиных. Ничем, кроме очередной кровавой неразберихи, такое закончиться не могло, ею и закончилось: стрельцы подняли бунт, ворвались в Кремль и покромсали на мелкие кусочки всех, кто их по той или иной причине не устраивал.

Детство Петра кончилось в страшные дни Стрелецкого бунта 1682 г., когда на его глазах озверевшая толпа, подстрекаемая Софьей и ее сторонниками, растерзала многих знатных людей, в основном близких к Нарышкиным. С тех дней и начались у мальчика непроизвольные заикание, дерганье головой и припадки эпилепсии. Немудрено: на его глазах полетел на стрелецкие копья воспитатель его матери Артамон Матвеев и был убит родной дядя. Чудо вообще, что Петр и его мать остались в живых.

Бояре испугались народного гнева и придумали компромисс: посадить на трон сразу обоих наследников престола, а над ними – для помощи и пригляда – правительницу, царевну Софью. На тот момент это был единственный более или менее приемлемый выход.

25 июня 1682 г. Иван V Алексеевич и Петр I Алексеевич венчались на царство в Успенском соборе Московского Кремля. Замечу, что «старший царь» венчался подлинной шапкой Мономаха и большим нарядом, а для «младшего» были сделаны копии. То есть очевидно, что «старшего царя» воспринимали все-таки достаточно серьезно, хотя бы на церемониальном уровне, а «Петрушку» использовали в качестве дублера – мало ли что…

В результате семь лет после этого царевна с ее «галантом» Василием Голицыным правили, Иван посещал церковные службы, а о молодой вдове и ее детях почти все забыли, дорога к Преображенскому дворцу, куда их определили на жительство, зарастала травой, челядь от скуки спала целыми днями. Фактически «как трава» рос и Петруша: кроткой Наталье Кирилловне было не по силам справиться со своенравным, непоседливым сыном.

Любопытная деталь: именно Софья сделала все возможное, чтобы свести Петра с Лефортом – известным авантюристом, пригретым еще ее братом Федором. Царевна надеялась, что Лефорт быстро споит и развратит мальчишку, ну а там можно и несчастный случай устроить. Но Лефорт оказался хитрее и дальновиднее «многомудрой» Софьи: он предпочел дружбу странного царственного отрока благоволению царевны. Впрочем, видно, и с ней не ссорился.

По совету князя Голицына Софья решила женить родного брата и сделать его тем самым, по тогдашним понятиям, «мужем зрелым»: ему шел уже восемнадцатый год. Тогда она оставалась бы правительницей и при наследнике (или наследниках) царя Иоанна Алексеевича. А Петр… В этом случае можно было бы обойтись и без физического устранения Петра: рождение законного наследника от корня Милославских резко изменило бы ситуацию.

Вряд ли умная царевна и еще более умный Голицын затеяли бы женить слабоумного, «головой скорбного» да еще и неспособного к супружеской жизни Ивана. Да и никто из бояр не поддержал бы их в этой затее. Значит, считали Ивана тихим и кротким юношей, нуждающимся в надежном наставнике, – и только.

Иван, по своему обыкновению, о мирском задумывался мало. Но, когда ему заявили, что нужно избрать себе супругу, потребовал, чтобы все было произведено по дедовским обычаям: смотрины первых красавиц и выбор из них будущей царицы. И сам выбрал себе супругу, презрев недовольство старшей сестрицы.

Свадьбу с Прасковьей Салтыковой сыграли в январе 1684 г. Царя Петра со вдовствующей царицей Натальей на нее позвали в последний момент: патриарх настоял на соблюдении приличий. Красивый, рослый одиннадцатилетний царевич выглядел шестнадцатилетним юношей, и Софья всерьез задумалась о том, что если в ближайший год молодая царица не родит наследника, то с «волчонком» надо будет что-то делать.

Немецкая слобода

Как это ни прискорбно, великий Петр довольно долго был несколько инфантилен. Как только строгий надзор за его образованием прекратился и они с матерью и сестрой перебрались из Кремля на жительство в Преображенский дворец, так учение его и завершилось. Петр Алексеевич на всю жизнь остался недоучкой. Зато интерес к военному делу, точнее к играм в войну, у него непрестанно увеличивался.

Все свободное время Петр проводил вдали от дворца – со своим «потешным» войском, состоявшим из сверстников, товарищей по мальчишеским играм. Он одел и вооружил войско по собственному вкусу. В 1685 г. его «потешные», одетые в иностранные кафтаны, под барабанный бой полковым строем шли через Москву из Преображенского в село Воробьево. Сам Петр был барабанщиком, чем изрядно скандализировал общественность: царю полагалось взирать на подобные действия с возвышения, а не в барабан колотить.

В 1686 г. 14-летний Петр завел при своих «потешных» артиллерию. Мастер Федор Зоммер учил царя гранатному и огнестрельному делу, для чего были доставлены 16 настоящих пушек. Для управления тяжелыми орудиями царь взял из Конюшенного приказа охочих к военному делу взрослых служителей, которых одели в мундиры иноземного покроя и определили «потешными» пушкарями.

Вот тут-то игры как таковые и закончились. «Потешный» полк стал называться Преображенским, по месту своего расквартирования. А Петр подружился с «иностранными специалистами» – жителями Немецкой слободы – крепко и с далеко идущими последствиями.

В Преображенском, против дворца, на берегу Яузы был построен «потешный» городок. При постройке крепости Петр сам деятельно работал, помогал рубить бревна, устанавливать пушки, чем довел свою матушку-царицу чуть ли не до инфаркта.

Исправно обо всем докладывали правительнице Софье, та только посмеивалась:

– Все при деле наш дурачок, под ногами не путается. Может, и словит какое ядро на свою голову.

Здесь же, в крепости, получившей название Прешбург, появился и «Всешутейший, Всепьянейший и Сумасброднейший Собор». «Всепьянейшим» этот шутовской собор был назван потому, что в Немецкой слободе, к радости царевны Софьи, юного русского царя приучили пить в изрядных количествах сначала пиво, а потом водку.

Впрочем, в той же слободе почерпнул он много полезного. Например, именно там Петр заинтересовался теми науками, что были связаны с его любимым военным делом. Под руководством голландца Тиммермана он изучал арифметику, геометрию, военные науки. Но, как и в прежние годы, когда он покидал своего первого учителя Никиту Зотова, Петр и теперь постоянно срывался с занятий «поиграть». Например, в найденный в каком-то амбаре английский ботик, который был отремонтирован, вооружен, оснащен и спущен на воду.