Джессика Уотсон - Сила мечты

С самого начала мы усвоили, что яхта – это бесконечные поломки и проблемы, связанные с ее содержанием. Прошло немало времени, прежде чем на борту был установлен настоящий корабельный порядок, позволяющий проводить больше времени в открытом море и на якорных стоянках, а не в тишине гавани или в ремонтных мастерских. Мало-помалу мы научились управлять судном, становясь при этом ближе друг к другу, чем раньше. Достаточно быстро мы с сестрой научились швартоваться и выходить из гавани. Все были заняты своей работой, и каждый являлся важной частью команды.

Когда мы основательно изучили судно и овладели необходимыми знаниями, мы стали ходить дальше на север вдоль восточного побережья Австралии. Эта новая жизнь предоставляла нам, детям, невероятную свободу. Мы высаживались на острова, у которых кроме нас никто больше не стоял на якоре. Мы плавали, ныряли с трубкой и маской, собирали ракушки и исследовали пляжи, острова, судоходные пути. А потом были прогулки к маякам и вдоль по проливам, поиски водопадов. Всегда было нечто особенное в тех местах, которые принадлежали только нам.

Многие из мест, где мы побывали, нам очень нравились, но остров Лизард был самым лучшим. Это умопомрачительный тропический рай, состоящий из обрамленных пальмами пляжей и коралловых рифов. На главной якорной стоянке острова Лизард всегда много яхт и катеров, и каждый, вставший там на якоре, обязательно сходит на берег на закате, встречаясь со всеми остальными на пляже. Компания на острове всегда собиралась расслабленная и дружелюбная, и пока взрослые обсуждали свои маршруты, дети, отдельно от них, отправлялись самостоятельно исследовать берег. Были и костры на пляже, и водяные битвы, и разнообразные экспедиции вокруг островов и в горы. Но большую часть времени мы плавали сами по себе, только наша семья, все вместе, и благодаря этому очень сблизились.

Однако наша жизнь не была заполнена только идиллическим сиянием солнца, спокойными морскими водами и ясными небесами. Были и семейные ссоры, и детские драки, и насмешки, и раздражение, и необходимость останавливаться в разных портах, чтобы переждать непогоду и пополнить припасы. В местных супермаркетах у нас часто набиралось по три-четыре тележки – мы с Томом набили руку в том, чтобы потихоньку впихнуть в покупки несколько лишних шоколадок! Если погода слишком долго задерживала нас в одном месте, все испытывали нетерпение (наверно, тогда больше всего и разгоралось ссор и драк), стремясь снова оказаться в пути. Мама и папа использовали эти остановки для того, чтобы заставить нас нагнать школьную программу, так что мы всегда очень радовались возвращению теплой погоды.

Один из тех исключительных случаев, когда мы столкнулись с по-настоящему плохой погодой во время плавания, в моей памяти связан с чувством страха, но одновременно и какого-то веселья. К тому моменту мы еще не очень долго прожили на яхте и не достаточно хорошо разбирались, что к чему. Мне было одиннадцать. В тот день разразился один из тех дневных штормов, которые, кажется, налетают из ниоткуда и очень быстро приобретают отвратительный характер. Была ужасная видимость, ветер в сорок узлов[5], а в море перекатывались гигантские волны. Все то время, когда я не должна была на палубе следить за обстановкой, я пряталась под столом в салоне и притворялась, будто успокаиваю там попугайчика Мэгги!

Жизнь на воде неминуемо сталкивала нас с разнообразными людьми, в том числе и с настоящими «морскими волками», которые всегда тусуются вблизи яхт-клубов, гаваней и лодочных станций. Их рассказы о плавании на веслах или под парусами очаровывали и часто вдохновляли. Хотя, должна признаться, меня дико выводило из себя, когда меня не воспринимали всерьез из-за того, что я девочка и к тому же «тощий желторотик».

Для тех, кто живет на воде, существует неписаный закон: если другая лодка причаливает, ты должен остановиться, предложить помощь и взять ее швартов[6]. Быть «маленькой девочкой» означало, что в большинстве случаев мое предложение помочь полностью игнорировали, а «веревку» передавали любому взрослому мужчине, находившемуся рядом. В этих случаях я страшно обижалась. Я могла управляться с «веревкой» ничуть не хуже, чем кто-то другой.

Я ненавидела те ситуации, когда обо мне судили по внешности и решали, на что я способна, на основе стереотипных представлений о «маленьких девочках». Такое отношение кое-кого могло бы заставить совсем бросить мореходство, но меня оно только распаляло. Возможно, отчасти потому, что сама-то я знала, на что способна, и, хоть и была мала, я не собиралась позволять другим людям поколебать мою уверенность в своих силах.

Долгое время я мучительно пыталась научиться читать и писать (по правде говоря, у меня и сейчас большие проблемы с правописанием), но мне повезло: мама и школьные учителя быстро поняли, что у меня дислексия. Дислексия – неврологическое расстройство, связанное с обучением языку, при котором человек испытывает трудности при распознавании и запоминании связей между звуками и словами. Это нарушение способности к обучению может затруднять освоение чтения, письма и иногда математики. Некоторые дети в подобной ситуации получают настоящий удар по самооценке, но не в моем случае, когда никто не придал этому большого значения. Никто не ставил на мне никакого клейма, не заставлял чувствовать себя тупицей из-за того, что я не умею правильно читать, а с некоторыми детьми, я знаю, такое случается. Мама просто упорно пробуждала во мне любовь к книгам, читая вслух. Она поддерживала меня и давала мне время найти собственный путь.

Мама всегда говорила, что однажды в моей голове «вспыхнет свет» и мои трудности с чтением постепенно исчезнут. Она была права. Моей любимой книгой была «Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны» Элизабет Гоудж, и я постоянно донимала маму просьбами почитать мне ее. Однажды она сказала: «Джесс, ты же ее практически наизусть знаешь. Почему бы тебе самой ее не почитать?» Так я и сделала. Вначале спотыкалась на каждом слове, но потом перешла к другим историям и новым книгам. Как только я ухватила суть чтения, я смогла «убегать в другой мир» в любой момент. Теперь я уже читаю помногу, но что касается правописания – не уверена, что оно когда-нибудь заметно улучшится. Несмотря на это, я всегда могла получать хорошие баллы по английскому, только для этого мне приходилось прикладывать больше усилий и тратить больше времени, чем другим детям. К счастью, у меня есть, кому проверять мои записи в блоге, прежде чем они попадают в Интернет, так что я могу особенно не волноваться. И все же, я уверена, что за моей спиной многие хихикают над моими самыми смешными ошибками!