Дмитрий Янчевецкий - 1900. Русские штурмуют Пекин

Тем временем 6 июля 1895 года Россия заключила договор о предоставлении Китаю займа на сумму 400 млн франков золотом, в котором участвовали французские банки («Лионский кредит» и др.). В конце 1895 года был создан Русско-Китайский банк (в котором свыше половины капитала принадлежало французским банкирам)[18], его устав обеспечивал России право на приобретение концессий для строительства в северных районах Китая железных дорог и телефонных линий.

Стремясь упрочить свое влияние в Маньчжурии, Россия предложила Китаю заключить союз, направленный против возможного нападения Японии. В это время в китайской элите доминировало пророссийское лобби, поддерживавшееся всесильным наместником столичной Чжилийской провинции Ли Хунчжаном и вдовствующей императрицей Цы Си[19], ставшей наложницей императора Сянь Фэна, фактически являвшейся регентшей при императорах Тун Чжи[20] («Совместное правление»[21], 1862–1875) и Гуань Сюе[22] («Блестящее наследие», 1875–1908).

3 июня 1896 года в Петербурге Ли Хунчжан подписал с Николаем II русско-китайский секретный договор, предусматривавший военный союз России и Китая против Японии, согласие Китая на постройку Русско-Китайским банком железной дороги через Маньчжурию к Владивостоку, право России пользоваться в случае военной необходимости китайскими портами и т. д.

8 сентября того же года китайское правительство подписало с Русско-Китайским банком контракт, по которому для сооружения железнодорожного пути через Маньчжурию создавалось Общество Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Для строительства обществу в полное и безраздельное управление выделялась полоса земли, которая фактически становилась собственностью России. Доходы дороги, как и транзит по ней, не подлежали обложению китайскими пошлинами, а таможенные пошлины на провоз по ней товаров в Китай снижались на треть. Таким образом, фактически делался шаг к превращению северо-восточного Китая в российский протекторат.

Ситуация осложнялась тем, что Россия не имела свободных финансовых средств — в 1893 году она сама получила огромный заем от Франции. Поэтому экономическое воздействие России на Китай было затруднено, в отличие от других европейских держав оно было в основном военно-политическим. Фактически Россия не имела сил и средств для закрепления уже завоеванных позиций и даже для освоения вновь присоединенных территорий, именно поэтому ее политика на Дальнем Востоке вплоть до второй половины 1890-х годов выглядела столь миролюбивой и склонной к компромиссам. Однако выяснилось, что добрым словом и револьвером можно достичь гораздо больше, чем одним револьвером…

Тем временем в Китае начала усиливать свои позиции Германия. В 1887 году бременский и франкфуртский банки предоставили Китаю заем в 5 тысяч марок; два года спустя был основан немецкий Восточно-Азиатский банк, открывший свои отделения во всех крупных портах Китая. В марте 1896 года германский Восточно-Азиатский и английский Гонконг-Шанхайский банки предоставили Китаю заем в 16 млн фунтов стерлингов под 5 % годовых. Постепенно Германия сделалась одним из основных поставщиков в Китай современного вооружения — в первую очередь стрелкового оружия и артиллерии. Основная масса китайского флота в этот период строилась на немецких верфях.

В феврале 1897 года германский посланник в Китае Гейкинг предложил Цзунлиямыню уступить Германии острова на входе в Тайваньский пролив для создания там военно-морской базы. Взамен Китаю предлагалось согласие на повышение таможенного тарифа. Китайские власти дали отказ, после чего немцы обратили внимание на бухту Цзяочжоу (Киао-Чао) на юго-восточной оконечности полуострова Шаньдун. Об этой бухте еще 19 февраля 1897 года глава китайского внешнеполитического ведомства принц Гун писал своему императору: «Гавань морского порта Цзяочжоу широка и глубока, там можно помещать крупнейшие корабли, а выход узкий — легко охранять. Оба берега входа окружены горами. Враги не могут подойти. Климат теплый, зимой вода не замерзает. Это место самое подходящее для стоянки флота»[23].

Сложность ситуации заключалась в том, что еще в ноябре 1895 года Россия получила от Китая разрешение использовать бухту Цзяочжоу для зимней стоянки военных судов. На практике бухта для этой цели так и не использовалась (за исключением захода сюда нескольких русских кораблей зимой 1895/96 года), однако Германия дала понять России, что поддержит ее требования компенсации в каком-либо другом месте.

1 ноября 1897 года близ городка Цзюй-е в провинции Шаньдун разбойниками были ограблены и убиты два немецких католических миссионера. Германия не преминула воспользоваться этим случаем — ведь «весь немецкий католический мир, в особенности партия Центра, требовал энергичных мер», меж тем как «в политическом отношении почва была подготовлена»[24].

6 ноября Вильгельм II приказал командующему немецкой эскадрой в китайских водах адмиралу Дидерихсу выйти в Цзяочжоу, а на следующий день сообщил Николаю II о своем решении «наказать китайцев». 14 ноября эскадра Дидерихса вошла в бухту Цзяочжоу и высадила здесь десант, причем китайские войска не оказали никакого сопротивления.

20 ноября правительство кайзера предъявило Китаю шесть требований, в том числе требование о предоставлении немцам исключительных прав на постройку железных дорог и разработку минеральных богатств в провинции Шаньдун, а также о возмещении расходов на оккупацию Цзяочжоу в сумме 1 млн лян.

Не получив ожидаемой поддержки со стороны европейских держав (в первую очередь России, к которой еще 14 ноября Ли Хун-чжан обратился за помощью[25]), китайское правительство было вынуждено принять германские требования.

Активность Германии в Китае побудила российское правительство к аналогичным действиям — тем более что кайзер Вильгельм II, предвидя противодействие англичан, в письмах к Николаю II сам предлагал русскому императору координацию действий на Дальнем Востоке.

23 (11) ноября 1897 года российский министр иностранных дел Муравьев представил императору «всеподданнейшую записку», в которой предложил, в противовес Германии, приступить к занятию бухты Даляньван (Талиенван) на Ляодунском полуострове. Государь начертал на записке резолюцию: «Вполне справедливо».

Витте был против насильственной акции, его поддержал и морской министр адмирал Тыртов, рассчитывавший на возможность приобретения незамерзающего порта в Корее. Однако сведения о появлении в Порт-Артуре английского крейсера и о подготовке англичан к интервенции на Ляодун, а также обращение Ли Хун-чжана к России за гарантией нового займа изменили положение. Убедившись, что китайские власти пребывают в полной панике и не имеют ни сил, не желания противодействовать русской акции, Витте согласился с планом Муравьева.