Курт Кобейн - Дневники

Цель тех парней, приходивших туда в течение прошлого месяца, состояла в том, чтобы украсть выпивку из каморки в подвале под лестницей. Пока остальные отвлекали её, открывая двери буфета и притворяясь, что съедят все припасы, кто-то один мог спуститься и взять пятёрочку[9], а потом выйти на нижний этаж.

В основном это был подарок Тревору, Властелину Травы, который наслаждался травой не так тотально, как выпивкой, а мне и его помощникам всегда обещалась награда покайфовать в лесу около школы, если мы стащим для него выпивку. Когда я обкурился первые несколько раз в течение той недели, я заявил, что именно это и есть «то, что я буду делать до конца своих дней»[10]. И я бы фактически сделал всё, что угодно, чтобы обеспечить себя запасами фантастических косяков. В общем, мы проделывали эту процедуру через день, и так прошло [довольно долго] около месяца.

И в течение того месяца со стороны моей матери произошла эпитомия моего морального террора. [Я объяснил, что … (неразборчиво) раньше]. Оказалось, что трава уже не слишком помогает мне убежать от своих проблем.

И мне на самом деле нравилось делать бунтарские вещи вроде краж этой выпивки и битья витрин магазинов, влезать в драку и т. д., и ничто даже не имело значения. Я решил, что в течение следующего месяца не буду сидеть на собственной крыше и думать о том, как спрыгнуть, но я действительно покончу с собой, и я не собирался покидать этот мир, не узнав на деле, что значит перепихнуться.

И однажды после школы я без всякого приглашения в одиночку отправился к ней домой. Я сам себе предложил войти, и она угостила меня печеньем «Туинкиз», и я сел к ней на колени и сказал: «Давай трахнемся» и коснулся её грудей, и она пошла к себе в спальню и, не закрывая дверь, разделась передо мной, а я наблюдал и понял, что это происходит на самом деле, и я пробовал трахнуть ее, но не знал, как, и спросил её, занималась ли она этим когда-нибудь, и она сказала — много раз, в основном, со своим кузеном.

Мне стало так преотвратно, её влагалище пахло, и от неё воняло потом, и я ушёл. Меня мучила совесть, и я неделю не мог ходить в школу, и когда я вернулся, получил временный отпуск в канцелярии, в тот же день приходил отец этой девчонки, крича и обвиняя кого-то, что тот лишил невинности его дочь.

Они вошли в главный офис и орали друг на друга, и вышли с ежегодником[11], собираясь дать ей, чтобы она указала на меня. Но она не могла, потому что в том году я не фотографировался. И поэтому во время ланча пошли слухи, и на следующий день она назвала мое имя, и все ждали моего появления, чтобы вопить, обзывать и плевать в меня, обзывая трахальщиком умственно отсталой.

Поскольку многим я нравился, мнения уравнялись, но я не мог терпеть насмешки и так далее, в субботу вечером я словил кайф, напился, зашагал к железной дороге и улёгся на рельсы в ожидании одиннадцатичасового поезда, положив 2 больших куска цемента себе на грудь и ноги, и поезд подъезжал всё ближе и ближе.

И он проехал по соседним рельсам рядом со мной, вместо того, чтобы проехать по мне. И я каждый день ехал на автобусе к школе Лэйксайд с Джэнкинс-лэйн, делая вид, что хожу в школу, вместо этого принимая кислоту и гуляя в лесу. А моя мама думала, что я иду в школу, и однажды вечером копы задержали меня на футбольном матче, и меня отправили в участок и записали на пленку моё признание о том, что я совершил, и сказали, что её семья ничего не сможет сделать, потому что ей исполнилось 18, и она не умственно отсталая. Но из-за конфликта в школе я был вынужден посещать школу Джэнкинс LK, и поезд порядком испугал меня, чтобы я попробовал реабилитироваться, и моя техника игры на гитаре, кажется, улучшалась, поэтому я стал меньше подвержен маниакальной депрессии, но до сих пор у меня не было друзей, потому что я ненавидел всех за то, что они были так фальшивы.

«НИРВАНА» — из Олимпии, штат Вашингтон, 60 миль от Сиэтла. Гитарист/вокалист НИРВАНЫ (Курт Кобэйн) и Басист — (Крис Новоселич) проживали в Абердине в 190 милях от Сиэтла.

Население Абердина состоит из крайне фанатичных, неотёсанных, жующих порошок, охотящихся на оленей и гомиков лесорубов, типов, которые «не должны относиться с предубеждением к извращенцам новой волны». (Чэд) — ударник — с острова Богатых деток, злоупотребляющих ЛСД.

«НИРВАНА» — трио, играющее тяжёлый рок с панковскими обертонами.

Они, как правило, не работают.

Поэтому они могут гастролировать в любое время.

«НИРВАНА» никогда не играла «Gloria» или «Louie Louie». И при этом они никогда не переписывали эти песни и не называли их своими собственными.

«Нирвана» рассчитывает на то, что их музыка выйдет на пластинке или они получат ссуду приблизительно в 2 000.00 $

Курдт[12].

Лэнс Линк

после «Beat Happening»

«Cmbaby» и Ричард Симмонс

Hot Dog eating contest (Чемпионат мира по поеданию хот-догов на время)

* Penis Balloon insertion for erection

* Light bulb Swallower

«Rem»

Г. Роллингс

Л. Ланч

«Tards»

Bill Murray lounge

«Stairway to Heaven»

* «Davey Goliath»

Бр. Куэй

«Spoons magnets baby»

* фильм «Monster tard»

Джесси[13], привет,

Поверь, я специально тебе не писал, дожидаясь, когда наконец-то выйдет наш сингл, чтобы я мог послать его тебе вместе с письмом. Но, боже, время летит, и «Sub Pop» разорилась, и там всё дерьмово. И я не представлял себе, надолго ли это, с тех пор, как я получил твоё письмо. Так что извини!

Эй, выше нос, чувак. Судя по твоему письму, ты вроде заскучал.

Не могу дождаться, когда ты приедешь на Рождество, это будет самое волнующее событие в этом году. Мы провели пробную запись сингла. Я так долго томился в ожидании, что [меня не волнует] уже и не жду его выхода. Мы отказались сделать что-нибудь ещё с «Sub Pop» даже притом, что они очень хотят, чтобы мы выпустили EP. Мы решили выпустить свой собственный LP. Мы нашли завод, выпускающий грампластинки, который наштампует 1000 пластинок за 1.600.000 $. Так за 8.00 $ за штуку мы должны всего лишь продать приблизительно 250 записей, чтобы вернуть наши деньги, и остальное — чистая прибыль. Потом всё, что мы должны сделать — это найти дистрибьютора. Мы играли с «Butthole Surfers». А затем с «D.O.A.» в Сиэтле. «Melvins» возвращаются, чтобы отыграть с нами пару концертов. Крис и Шелли расстались. Господи — какое облегчение! Она всё ещё живет в Такоме, а Крис временно остаётся в Абердине на халяву у своей мамы. Я очень доволен нашими отношениями с Крисом и Чэдом, мы здорово ладим, и у нас множество преданных фэнов. Нас начинают очень хорошо принимать в Сиэтле и других местах в Вашингтоне. Вместо того чтобы мы донимали людей по поводу концертов, промоутеры звонят нам сами, чтобы убедиться, что мы хотим играть. Для лэйблов поймать нас — это только вопрос времени, теперь, когда мы весьма неплохо раскручиваем себя сами в небольших турах по отдалённым районам. Ладно. О группе хватит.