Эрвин Ставинский - Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица
Казалось, еще секунда – и Вилли сорвется, ответит ему сочным морским словцом, но он сдержал себя и через секунду вполне миролюбиво предложил:
– Ну ладно, давай выкладывай.
Эрнст улыбнулся и приступил к подробному изложению плана. Сначала он описал Элизабет фон Грозигк, эту сверхэлегантную даму, ее светло-рыжие волосы, живые подвижные черты лица и откровенный взгляд. Она очень деятельна. Сейчас у нее новое увлечение – оказывать содействие партии. Описав ее дом, где запросто бывают многие нацистские бонзы, и не только они, но и другие влиятельные люди, Эрнст замолчал.
– А почему ты думаешь, что твоя Грозигк, или как там ее, не только пообещает, но и действительно что-то сделает? – прервал затянувшуюся паузу Вилли.
– Да она непременно попадется в твои сети, голову даю на отсечение, – воскликнул Эрнст. – Уж это я в женщине сразу чувствую, не мальчик, опыт имею. Я наплел ей про тебя, про твои морские скитания, посещение экзотических стран… Тебе ничего особенно не надо делать. Ты больше многозначительно молчи.
– Ты окажешь мне большое одолжение, – с ледяной вежливостью прервал его Вилли, – если прекратишь свои дурацкие шутки. Скажи мне ясно и понятно, что мне нужно делать с твоей Грозигк.
Эрнст с мечтательным видом вынул новую рубашку из стоявшей на столе коробки, погладил рукой шелковую ткань и положил обратно.
– Небольшую сенсацию придется, конечно, придумать. Как ты смотришь на идею создания тайного детективного бюро в интересах партии. Это для начала, а там посмотрим…
– Я не могу на это пойти, – после некоторого раздумья заметил Вилли. – Если все вскроется, у меня будут неприятности по службе.
Эрнст понимал колебания друга и поэтому воздерживался от иронических замечаний.
– Я не хочу уговаривать тебя делать то, что тебе не по нутру, – сказал он. – Но ты пойми, второй такой случай, как эта Грозигк, едва ли представится. Да и на деле ведь никакого бюро не будет.
Вилли не зря раздумывал. Для его отца, скромного учителя, знакомство с именитыми людьми вроде бургомистра или богатого хлеботорговца было пределом желаний. Сам Леман в период войны и Веймарской республики испытывал удовольствие, когда по своим полицейским вопросам имел дело с человеком, которого можно было назвать «барон» или «ваше сиятельство». Конечно, он сознавал, что титулы – одна видимость, главное деньги. Все же это была приятная видимость.
Из задумчивости его вывел вкрадчивый голос Эрнста:
– Видишь ли, мой друг, толпе ничего не втолкуешь без рекламы, без обмана. Люди противятся всему, что отклоняется от обычной нормы. Даже фюрер – и тот не пробился бы без пышных слов, без того, что ты сейчас назвал обманом. Прочти внимательно, что он говорил в своей книге о необходимости пропаганды, лжи, обмана. Сколько клятвопреступлений он взял на себя, как унижался! Превозмоги и ты себя, Вилли!
Леману было приятно слушать эти речи. Эрнст верил в то, что говорил, и не притворялся. А разве он не прав? Да, нужно себя пересилить, совратить эту аристократку, переспать с ней и сделать это так, как могут делать это опытные моряки, чтобы взамен она была готова на все, что от нее потребуется.
– А какая выгода тебе, приятель, если я займусь этой баронессой? – спросил Вилли и пристально посмотрел другу в глаза. Эрнст выдержал его взгляд.
– Ты совершенно прав, – спокойно сказал он. – Я делаю тебе это предложение не только из-за нашей дружбы. Я сильно надеюсь, что если мы это дело провернем, то и мне кое-что перепадет. И я убежден, – продолжил он с теплотой в голосе, – что, объединившись, мы достигнем большего, чем если будем действовать порознь.
– Постой, – остановил его Вилли, – пока твои берлинские планы что-нибудь дадут, пройдет немало времени. А я, к сожалению, сижу на мели. Кончились деньги, особенно после этой поездки в Мюнхен.
– Ах ты, дуралей! – ласково отозвался Эрнст. – Деньги у меня есть, а значит, они будут и у тебя!
– Ну и тянул же ты с ответом! – воскликнул Леман.
– Не скоро до тебя доходит. Значит, решено, завтра выезжаем в Берлин и я представлю тебя этой Грозигк. – Он опять взялся за коробку и стал перекладывать из нее белье в чемодан.
– Ну нет, так дело не пойдет, – решительно заявил Вилли. – Бегать за твоей Грозигк? Это меня не устраивает, я уже говорил тебе. Не буду я предлагать себя твоей аристократке, – он стоял перед другом с воинственным видом. – Результат будет тогда, когда она сама явится ко мне!
Эрнст прекратил укладывать белье и уставился на Вилли.
– Тебе не кажется, что это слишком?
Однако Вилли стоял на своем.
– Если это ее заинтересует, как ты утверждаешь, – продолжал он упрямо, – то она явится. А нет, то и жалеть нечего.
«Впрочем, если хорошенько разобраться, – подумал Эрнст, – то в решении Вилли ждать, пока эта Грозигк явится к нему сама, есть смысл. Если играть, то по-крупному. Ведь и фюрер добился успеха только потому, что действовал просто и нагло».
Размышляя над этим, Эрнст все не мог придумать, каким способом заманить баронессу в какой-нибудь берлинский отель. Он сегодня же напишет ей и расскажет о встрече с Гитлером, прибавит о впечатлении, которое они с другом произвели на фюрера. Это ей наверняка должно понравиться.
– Ты прав, – признал он, наконец. – Она должна приехать сама.
На следующее утро друзья прибыли в Берлин. Вилли, не заходя к себе на Кармен-Сильверштрассе, отправился на работу в полицай-президиум.
Потом недели пошли одна за другой. Изредка встречаясь с Эрнстом, Вилли как бы невзначай спрашивал:
– Получил что-нибудь от этой Грозигк?
– Пока нет, – бросал тот мимоходом и куда-то исчезал с озабоченным видом.
Вилли уже начал терять надежду. Но как-то утром, едва проснувшись, он услышал пронзительную трель звонка телефонного аппарата. Звонил Эрнст.
– Баронесса Грозигк хочет тебя видеть, и как можно скорее!
– Что, сейчас? – не разобравшись, спросонья брякнул Вилли.
– Вечером, дурак! Кто сейчас встречается!
Вилли вздрогнул от сладкого предчувствия. Вот судьба, кажется, и вознаграждает его за терпение. «Она ждет твоего звонка. Осторожно! Цель так близка, что сейчас никакая ошибка недопустима. С самого начала этой штучке надо показать, кто кому должен подчиняться!»
– Ты слышишь? – нетерпеливо переспросил Эрнст. – Она ждет твоего звонка.
– Слышу, слышу, не шуми! – пробурчал Вилли. – Только боюсь, что ей придется обождать! – Некоторое время он молчал, потом добавил: – Если этой даме что-нибудь от меня угодно, пусть сама пожалует ко мне, точнее куда-нибудь в отель, Эрнст, потому что не могу же я ее принимать в присутствии Маргарет.
Наступила короткая пауза, а потом Эрнста прорвало:
