Асташенков Тимофеевич - Курчатов

«Пишу тебе из кубрика небольшой рыбачьей шхуны, принадлежащей нашей системе. Вчера мы приехали сюда и здесь же сегодня ночевали. Мне все это очень по душе. Маленькое помещение (примерно 2 на 2,5 метра); ночью тишина, шхуна покачивается, болтает, а утром мой компаньон, пока я спал, затопил буржуйку; я проснулся, а по стенам прыгают блики и пятна, издревле близкие человеку.

В Туапсе пришел на корабле, качало, но я, оказывается, так и остался к этому невосприимчивым и, наоборот, прихожу всегда в хорошее расположение духа. Вообще все больше и больше тянет к морю. Вряд ли после войны вернусь к жизни большого города и кабинетной обстановке. «Бродяжничество» всегда было мне мило – думаю работать на флоте.

Но это в будущем – сейчас же хочется домой, к тебе и институту. Приехал сюда завершить дела, проинспектировать систему, дать окончательные указания и т. д.

Сейчас будем систематически двигаться домой. Здесь думаю пробыть дня три, а потом опять в Поти...

Сейчас подложу чурок в буржуйку и буду писать докладную орезультатах инспектирования...»

И приписка внизу: «Многие тянутся на север, но мы хотим уехать в уверенности, что и без нас наше дело не умрет». Это очень показательно для того духа, который царил в возглавляемом им коллективе.

Работа подходила к концу. 27 ноября Игорь Васильевич сообщал: «За это время побывал еще раз в Туапсе, вернулся через Гагры и Сухуми в Поти и оттуда собираюсь в Баку и затем в Казань. Позавчера проводили наших милых чудаков Толю (Регель. – П. А.) и Юру (Лазуркин. – П. А.) в Баку. Расставаться было грустно, привыкли друг к другу.

30 декабря Игорю Васильевичу было выдано командировочное предписание, согласно которому он должен был отбыть в Ульяновск и Казань «для получения указаний» от начальника управления кораблестроения ВМФ Исаченкова и директора ЛФТИ академика Иоффе. По пути следования ему предписывалось дать консультацию по работам спецназначения Каспийской военной флотилии,

В штаб этой флотилии Игорь Васильевич прибыл 2 января 1942 года, Новый год встречал в пути. 10 января, организовав нужные работы на кораблях, вылетел на Север.

Так закончилась «противоминная вахта» Игоря Васильевича Курчатова на Черноморском флоте. В 1942 году инициаторы нового метода защиты кораблей от мин А. П. Александров, Б. А. Гаев, боевые севастопольцы И. В. Курчатов, П. Г. Степанов, участники работ на других флотах В. Регель, В. М. Тучкевич, морские офицеры Б. Е. Годзевич и И. В. Климов были удостоены Государственной премии первой степени.

На место павшего товарища

Поезд замедляет ход. Казань... Ночь... Город встречает крепчайшим морозом, безлюдными улицами. Наняв носильщика с санками, Курчатов помогает уложить пожитки и, припрыгивая на ходу от холода, идет за ним на другой конец города.

...Стук в дверь разбудил Марину Дмитриевну. Все эти месяцы она ждала этого стука. Быстро, накинув халат, не зажигая огня, бросилась открывать дверь.

От других потом узнал Курчатов, сколько пришлось перенести Марине Дмитриевне. Хозяйка проходной комнаты, которую она занимала, оказалась на редкость недружелюбной, всячески притесняла свою жиличку. Борис Васильевич часто хворал и тогда подолгу оставался у Марины Дмитриевны, которая заботливо выхаживала его.

Марина Дмитриевна работала на фабрике по изготовлению ватников. Из очесов шерсти и ваты она делала игрушки. Старалась, чтобы ватные зайцы обязательно улыбались – так они больше нравились детям. Часто работу брала и на дом. Готовых зайцев положит в сумку и несет сдавать. Их длинные уши торчат из сумки. Ребятишки во дворе немедленно замечают это и окружают Марину Дмитриевну.

И не один заяц «выпрыгивал» из сумки, пока она доберется до фабрики...

На следующий день после приезда Игорь Васильевич, чувствуя себя не совсем хорошо, решил все же пойти в санпропускник. Долго ходил по морозной Казани, пока нашел, наконец, действующий. К вечеру у него поднялась температура. Врач успокоил:

– Ничего серьезного.

А ночью температура поднялась еще выше. Утром Марина Дмитриевна позвонила Абраму Федоровичу Иоффе. Тогда только что было налажено производство нового эффективного лекарства – сульфидина. С помощью Иоффе достали несколько таблеток. За каждой порцией отправлялась Марина Дмитриевна, оставляя больного одного. А Игорь Васильевич был в забытьи. Вызвали еще раз врача. И категорическое заключение:

– Сыпняк.

Только заботы друзей и особенно Марины Дмитриевны спасли тогда Игоря Васильевича. За время болезни у него отросла густая черная борода, он решил ее не сбривать.

Игорь Васильевич уже стал поправляться, когда пришла повестка, вызывающая его в военкомат: он не отметился из-за болезни. Как только ему стало немного лучше, он пошел в военкомат. От помощи Марины Дмитриевны отказался.

Через полчаса соседи ввели Игоря Васильевича в полубессознательном состоянии. Оказывается, как только он вышел на улицу, сильный мороз вызвал сердечные спазмы, и он упал в снег. Лежал, пока его случайно не обнаружили. И опять воспаление легких...

Игорь Васильевич был очень болен, поэтому ему не сразу сказали о новой беде, которую подготовила ему судьба. В конце февраля 1942 года бывшая аспирантка педагогического института Крицкая с трудом вывезла его мать через «Дорогу жизни» по Ладожскому озеру на Большую землю. Но Мария Васильевна была очень слаба, поэтому в Вологде ее сняли с поезда и поместили в больницу. Там она умерла...

Тяжела была эта весть для выздоравливавшего Игоря Васильевича. Он сильно переживал потерю родителей.

Редели и ряды товарищей... Он узнал, что погиб от сыпного тифа во время командировки заведующий лабораторией Владимир Лаврентьевич Куприенко. Его лаборатория выполняла важную работу для фронта. И Игорь Васильевич решил заменить его.

Как только врач разрешил выходить, Игорь Васильевич отправился к Иоффе.

– Давайте займусь исследованием защиты самолетов, танков, кораблей. Я об этом уже думал, находясь в Севастополе.

– Очень хорошо, – согласился Абрам Федорович, – человеку с такой бородой не могу отказать.

Под руководством Курчатова была завершена работа по наиболее рациональному размещению топливных баков на самолете.

Другим направлением работ лаборатории было создание конструктивной брони. Этой работой сначала руководил В. Л. Куприенко. После его смерти эстафету принял И. В. Курчатов. Над проблемой трудились Л. И. Русинов, которого Игорь Васильевич пригласил в свою новую лабораторию, Л. Я. Суворов, Л. М. Шестопалов. До тех пор повысить противопульную и противоснарядную стойкость брони старались, главным образом увеличивая ее толщину и совершенствуя физико-механические свойства. Ученые решили пойти по новому пути – изменить конструкцию броневой защиты. Была испытана броня с фигурной формой поверхности.