Валерий Перевозчиков - Возвращение к Высоцкому

Вместе вы в Москву летали?

Несколько раз. Летали на ноябрьские праздники. И чтобы не тратить деньги на билеты — студия такие праздничные поездки, естественно, не оплачивала, — мы летели с летчиком, который был консультантом на картине. Звали его Спартак… А фамилия… Гриневич! Спартак Гриневич. Он нас возил в кабине самолета, безо всяких билетов.

А окончательное возвращение в Москву?

Приехали домой. Конечно, вся моя семья пришла в ужас. Не потому, что Володя показался им глупым, не потому, что они подумали: он — нечестный и неблагородный человек… Нет. Может, и у них было какое-то тщеславие: я, студентка, снимаюсь в главной роли! Может быть, они ждали чего-нибудь необыкновенного… Человек высокого роста, в шикарном костюме придет с цветами и сделает препозицию насчет их дорогого дитя… Во всяком случае, они приняли нас прохладно.

А у меня это отдалось потом тем, что с момента рождения Аркаши я уже думала, что буду чьей-то свекровью… Что мой ребенок кого-то ко мне приведет… И, наверное, неплохо, что я увидела, как это ужасно, когда не с первого раза все хорошо.

И Нина Максимовна — Володина мама… Поначалу и она отнеслась к этому сдержанно. Тем более, она-то знала, что Володя еще женат на Изе (Иза Константиновна Высоцкая — первая жена В. С. Высоцкого. — В.П.).

Потом я познакомилась с Семеном Владимировичем Высоцким и тетей Женей, и одновременно с большим количеством родных Володи. В Киев уезжала мать Семена Владимировича. И там на вокзале были все: и дядя Леша (Алексей Владимирович Высоцкий) с тетей Шурой, Лида Сарнова с Виталиком… И мы все познакомились. Там мне показалось немного теплее, но в то же время я почувствовала… Да, праздничная атмосфера, да, семейная торжественность, а там, внутри, — бог знает как…

Первое время мне было обидно, что Володю моя семья не очень приняла, за исключением бабушки — ей он понравился сразу. Было обидно, что я неканоническим способом попала в Володину семью… Конечно, всех смущало то, что мы очень долго были не зарегистрированы, не «расписаны». А в то время это было важно — на матерей-одиночек смотрели очень недоброжелательно. Но вот честно: для нас с Володей это никакого значения не имело.

Отношение Высоцкого к детям?

Давайте разделим: отношение Высоцкого к детям и отношение Высоцкого к женщинам. Детей — даже собственных — Володя немного стеснялся. Не потому, что он к ним плохо относился, а именно потому, что уважал их, даже грудных детей уважал. Это звучит смешно, но это так. Уважал. Как мы — робеем перед высшим судом, перед высшим авторитетом. И не потому, что чувствовал какую-то вину, нет. Но стеснялся детей… Он боялся им не понравиться! Честное слово! Причем с самого начала. И никогда не подлизывался…

Дети — это много домашней работы: стирка, уборка, пеленки…

Никогда никакой домашней работой Володя не брезговал. Он и пеленки стирал, и таскал детей на руках, и бегал за молоком… Домашнюю работу он делал весело и артистично. Скучал без детей, беспокоился за них. Как многие отцы, он беспокоился даже больше, чем я, потому что просто не знал, насколько прочны у ребенка руки и ноги. Никогда с детьми не сюсюкал. Не только с нашими, вообще никогда. Никаких специальных детских словечек не было, — всегда серьезно, как со взрослыми, как с равными…

Сказать, что дети были очень сильно к нему привязаны, я не могу. Конечно, и Аркаша, и Никита больше были привязаны ко мне, к моей маме, к Нине Максимовне. Просто потому, что они Володю редко видели. Надо же понять — театральный актер вечером дома не бывает. По выходным и праздникам — тоже не бывает. А гастроли, а съемки… Но все равно он всегда помнил про них. Аркашину фотографию до дыр заносил. Никитина была маленькая, аккуратная, помещалась в бумажнике. Да что говорить, он действительно их любил.

Когда мы расстались, он приезжал, когда мог. Я, правда, не любила отпускать с ним детей. Не любила. Тут я должна объяснить одну существенную вещь. Скорей, ответить на замечание Нины Максимовны, что Володя очень переживал, когда дети учились в школе под моей фамилией. Действительно, я об этом договорилась с директором школы. Они учились под моей фамилией, пока не получили свидетельства об окончании восьмилетки. Не знаю, но мне кажется, что Володя это понял. Я ему объяснила… Не то чтобы я спрашивала разрешения, я в любом случае это бы сделала, чтобы детей не коснулись сплетни. Злых языков и грязных сплетен именно тогда, в начале семидесятых, было много. И эти сплетни не коснулись детей. Наверное, Володя был огорчен, но он понял, что это правильно. А потом ребята взяли их законную фамилию. Никита перешел в спортивную школу, Аркаша — в специальную математическую. Аркадий любил астрономию и математику, а Никита занимался баскетболом.

Ну а отношение к женщинам?

Пусть плюнет мне в лицо тот, кто сможет доказать, что Володя когда-нибудь за глаза плохо говорил о женщинах. Никогда не поверю, если кто-то будет это утверждать. Никогда не слышала, чтобы Володя хоть что-то неуважительное сказал про Изу. Когда она приезжала в Москву, Володя ездил с ней встречаться — иногда у тети Жени, а чаще у Карины Диодоровой. И никогда Володя не чувствовал, что совершает неблагородный поступок по отношению ко мне. Я Изу совершенно не знала и не то чтобы ревновала, но — удивлялась. И зря удивлялась. Может, если бы я не удивлялась, Володе не пришлось бы говорить мне неправду. И если ему приходилось это делать — это на моей совести, а не на его. Это я как перед Богом говорю.

Где вы жили?

Первое время на Беговой, в квартире моего дедушки. Там жили дедушка с бабушкой, сестра бабушки, моя мама и мы с Володей. Папа не постоянно там жил, потому что его мать, моя вторая бабушка, была очень больна. Квартира была двухкомнатная. Там же родился Аркаша, потом Никита.

Квартиру в Черемушках Нина Максимовна получила, когда Аркаше был год, — это было поздней осенью 63-го. По-моему, новоселье мы праздновали как раз в Аркашин день рождения. Но там была все-таки совсем маленькая квартира. И мы жили на два дома: то у Нины Максимовны, по временам у моих родных. А окончательно к Нине Максимовне мы переехали осенью 65-го и жили там до осени 68-го.

Родители — с той и с другой стороны — помогали вам?

Конечно! Мы без этой помощи просто не смогли бы прожить. Материально? Ну что могла Нина Максимовна с ее маленьким окладом!.. Но сколько же она делала! С какой любовью, с какой тщательностью готовила Аркашино приданое, Никитино приданое… В то время ведь трудно было с детским бельишком: не то что импортную, советскую распашонку невозможно было найти. И Нина Максимовна ухитрялась при всей своей занятости где-то все это находить!