Александр Бердышев - Андрей Тимофеевич Болотов - выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833

3. Ромодановка, по происхождению сестра Андреевки, имела крупные плоды (диаметром 8—9 см) неправильной формы с ребрами и горбами, зеленого цвета с малозаметным красноватым румянцем с одного бока. Верх плодов — как у Андреевки, но воронка более узкая с краями в виде сгибов, которые распространялись далеко по всему яблоку, превращаясь в ребра.

Нижнее основание снабжено небольшой мелкой воронкой. Плодоножка тонкая, короткая. Кожица гладкая с восковым налетом, испещренная частыми, очень заметными белыми точками. Мякоть зеленовато-белая, твердая, нежная, кисло-сладкого, очень хорошего вкуса, свойственного лишь редким сортам. Однако по мере хранения к весне мякоть становится мучнистой и вкус теряется. Лежкость до мая — июня.

В конце 70-х годов издательские связи А. Т. Болотова с Ридигером нарушились, поскольку типография Московского университета перешла в ведение Н. И. Новикова — известного публициста и просветителя XVIII в. Огорчился было Андрей Тимофеевич в связи с этим обстоятельством: таким полезным казалось ему начало издания журнала для людей, желающих вести сельское хозяйство на научной основе. Однако вскоре выяснилось, что кажущаяся неприятность обернулась для Болотова весьма благоприятным событием в его жизни.

Осенью 1779 г. при поездке в Москву Андрей Тимофеевич решил заглянуть в типографию университета, чтобы выяснить обстоятельства, связанные с печатанием «Детской философии». Тогда и состоялось его первое знакомство с Н. И. Новиковым. Вот как записал об этом событии Болотов: «На утрие, как в четвертый день моего пребывания в Москве, случившийся во второе число месяца сентября, собрался я наконец съездить в университетскую типографию, и день сей сделался наидостопамятнейшим почти в моей жизни, через основание в оный первого моего знакомства, а потом и самой дружбы, с новым содержателем типографии, известным и толико славным у нас господином Новиковым Николаем Ивановичем.

Важный человек сей был до сего времени мне совсем незнаком, и я об нем до того даже не слыхивал. Он же, напротив того, знал меня уже очень коротко, по всем моим экономическим и даже нравственым сочинениям, и имел обо мне и о способностях моих весьма выгодные мысли» [18 Болотов А. Т. Жизнь и приключения... Т. 3. Стб. 858.].

А. А. Блок, как известно, не считал Болотова выдающейся личностью. Одним из оснований для такого заключения послужили для него взаимоотношения между Болотовым и Новиковым, в частности приведенный выше факт неосведомленности Болотова о Новикове до 1779 г. Нам, однако, он кажется вполне объяснимым. У Н. И. Новикова первый период его активной деятельности был связан с Петербургом и касался сфер, довольно далеких от интересов Болотова. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Андрей Тимофеевич не знал о нем. Другое дело московский период. Здесь уже интересы обоих просветителей тесно переплелись, да и взгляды по многим научным и социальным проблемам совпадали. Поэтому уже при первом же личном знакомстве между ними установилась взаимная симпатия, перешедшая затем в дружбу. Правда, в силу своего политического консерватизма Болотов уклонился от попыток Новикова вовлечь его в масонство. И, несмотря на дружбу, при аресте Новикова он опечалился не столько его невзгодам, сколько возможным своим неприятностям, главным образом материальным. Но все же во все время знакомства Болотов высоко оценивал значение деятельности Новикова для развития русской культуры.

В своем журнале «Современник, или Записки для потомства» Андрей Тимофеевич сделал такую запись: «Состояние, в каком находились у нас около сего времени науки, было несравненно лучшее, нежели лет за двадцать до сего времени. Во все времена правления нынешней нашей великой монархини возрастали они с каждым годом и приходили в цветущее состояние, и расцветание их увеличивалось скорыми шагами. Перейдение типографий из казенных в партикулярные руки, а особливо московской университетской в руки г. Новикова, послужило славною и весьма достопамятною эпохою для нашей литературы; с сего времени она власно как вновь возродилась и со всяким годом стала столь много возрастать, что через короткое время получила совсем иной вид; и как мало до сего было у нас в России библиотек, так много прибавилось их везде во всех партикулярных домах. Стараниями оного доставлены вдруг не только наилегчайшие способы к чтению, но весьма многим, одаренным склонностью к наукам и способностью к писанию и сочинениям, отворен путь и преподан случай и возможность к оказанию своих возможностей и сил разума, так что через самое то сделались они потом сочинителями и такими авторами, которые ныне истинную честь приносят своему отечеству» [19 Библиограф. 1885. № 10. С. 49—50.].

Эту цитату Н. В. Губерти, опубликовавший записи А. Т. Болотова, сопроводил следующим примечанием: «Любопытно, что современник Новикова, автор настоящих записок Болотов едва ли не один из первых признает громадную заслугу знаменитого типографа-писателя, оказанную им русской литературе,— заслугу, кажется, не совершенно вполне сознанную и по достоинству оцененную даже и в настоящее время» [20 Там же. С. 51.].

Как известно, Екатерина II, напуганная грозными событиями народного восстания под предводительством Пугачева, значительно поумерила свой либерализм и приняла довольно жесткие меры для уничтожения «крамолы». Под волну этих мер попал и Н. И. Новиков, длительное время просидевший в заточении. Лишь смерть Екатерины и приход к власти Павла освободили его из тюрьмы. Болотов откликнулся на это событие следующими словами: «К числу милостей, оказанных государем в первые дни его царствования, принадлежало и то, что ему угодно было повелеть освободить из заточения некоторых именитых особ, имевших несчастье подвергнуть себя гневу покойной императрицы и претерпевавших до сего отчасти заключение, отчасти удаление от двора и резиденции, а отчасти содержались под арестом. Достопамятнейшим из них был известный господин Новиков, содержавший до сего университетскую типографию и прославившийся восстановлением нашей литературы и приведением оной в короткое время в цветущее состояние» [21 Рус. архив. 1864. Вып. 2. С. 213—214.].

В разговоре при первом же свидании Новиков предложил Болотову продолжить издание сельскохозяйственного журнала в качестве приложения к издававшейся им газете «Московские ведомости». Андрей Тимофеевич с большой охотой откликнулся на это предложение, и, поскольку оба были людьми энергичными и не любили откладывать дело в долгий ящик, новый журнал под названием «Экономический магазин» начал выходить уже с 1780 г. По сравнению с «Сельским жителем» он выглядел значительно солиднее. Во-первых, увеличился его объем, журнал стал еженедельным. Во-вторых, статьи публиковались под названиями, страницы журнала имели единую нумерацию, что облегчало пользование им. Новиков не вмешивался в литературную часть журнала, целиком доверив ее Болотову, он обеспечивал лишь издательскую сторону дела.

Глава 5

Пропагандист науки (1780-1790)

«Экономический магазин» регулярно выходил в течение 10 лет. За эти годы составился труд в количестве 40 томов, и приходится лишь удивляться огромной работоспособности Андрея Тимофеевича, который без всякой помощи (если не считать малолетнего сына Павла, помогавшего переписывать статьи) обеспечивал материалами журнал в восьмую долю листа, примерно на 1600 страниц в год.

Трудно также переоценить значение журнала для развития отечественной биологической и сельскохозяйственной науки, а также прогресса в земледелии и растениеводстве. Во-первых, через «Экономический магазин» Болотов знакомил деятелей сельского хозяйства с важнейшими результатами своих научных исследований и наблюдений над растениями в естественных условиях. Достаточно напомнить, что только описаний растений в журнале помещено около трехсот. Материалы, опубликованные в виде серии статей (таковы, например, статьи по садоводству, по мелиорации земель), представляли собою незаменимые учебные пособия для практиков сельского хозяйства, поскольку ничего другого в то время не было.

Во-вторых, Андрей Тимофеевич, внимательно следивший за состоянием науки в наиболее развитых западноевропейских странах, публиковал в «Экономическом магазине» важнейшие результаты научных исследований за рубежом и рекомендации ученых для сельскохозяйственной практики. При этом он, как правило, не ограничивался простой перепечаткой материалов, а сопровождал их своими комментариями, подчеркивая, что почвенно-климатические и другие условия России отличаются от условий Западной Европы, поэтому к зарубежному опыту следует подходить критически и использовать в разумных пределах.